40 градусов в тени - Юрий Гинзбург

Коммент-эр: ралли – вид автогонок, проходящих на открытых или закрытых трассах на модифицированных или специально построенных автомобилях. Этот вид гонок отличается тем, что заезды главным образом прокладываются по автомобильным дорогам общего пользования, в формате «из пункта А в пункт Б» с прохождением контрольных точек. На максимальной скорости гонщики едут только на специально перекрытых скоростных участках (их обычно называют ДОПами).

Когда профессор читал письма своих знакомых и бывших коллег, уехавших в Израиль годом раньше, в которых назывались стоимости автомобилей в Израиле, он понимал, что, даже если он получит свою долю от проданной евреями России (как утверждала «Память» и другие антисемиты), ему машины не купить. Профессор уже как-то свыкся с мыслью, что по приезде в Израиль он будет бездомным и безработным, но мысли о том, чтобы быть безлошадным, он категорически не допускал. Отсюда и родилась идея поехать в Израиль на машине. Но машину-то надо было везти какую-нибудь иностранную – не на «Жигулях» или «Москвиче» же ехать! В то время в Союзе уже продавались импортные автомобили (например, в Риге был большой автомагазин, и цены там были вполне приемлемы). Но машины продавались за доллары или марки, а долларов у профессора не было. При покупке их на черном рынке всех денег профессора, вырученных за дачу, гараж, мебель и прочую утварь, едва бы хватило на покупку четырех колес без автомобиля. Выход был один – купить подержанную машину. Проще всего было купить японскую праворульную машину, уже в то время их достаточное количество продавалось на Дальнем Востоке, а параметры и качество этих машин были весьма высокими. И тут подвернулся интересный вариант. Двоюродный брат профессора из Ленинграда много лет назад окончил Челябинское училище авиационных штурманов, и Игорь знал многих его соучеников, часть которых осталась служить на Урале. Он встретил на улице города одного из них, который уже был полковником, и разговорился с ним. Узнав, что профессор ищет импортную машину, полковник почесал затылок и сказал:

– Игорь, недели через две из Хабаровска пойдет к нам транспортный борт. Ты можешь купить машину в Хабаровске, а я сделаю тебе ее доставку на самолете. Но, само собой, придется ребят стимулировать.

Игорь полетел в Хабаровск, купил там подержанный праворульный «Ниссан-Пульсар» и отправил его в Челябинск. Несколько месяцев они с Даной получали удовольствие от езды на современной японской машине, обильно оснащенной разными гаджетами (конечно, этого слова тогда в российском обиходе не было). Дане особенно нравился похоронный марш, который автоматически исполнялся на скорости более 120 километров в час.

Однако существовала опасность, что в Израиле эксплуатация праворульных машин запрещена, и профессор написал письмо в израильское министерство транспорта. К своему величайшему удивлению (которое возросло на порядок – в десять раз, когда он пожил некоторое время в Израиле и ознакомился с работой израильских учреждений), профессор получил ответ на английском языке, свидетельствующий, что праворульные машины ввезти в Израиль нельзя. В письме было также написано, что приезд в Израиль на машине вообще особого смысла не имеет, поскольку в Израиле полно дешевых и хороших автомобилей – видимо, имелась в виду скидка, предоставляемая иммигрантам при покупке машины. Но Игорь об этой скидке тогда не знал и решил, что это милая шутка израильского чиновника на грани издевательства. Не ожидая от министерства ответа, Игорь созвонился с тогдашним израильским торговым представителем в Москве Юрием Штерном. Юрий оказался чрезвычайно приятным, очень эрудированным и умным человеком, с которым собеседники обсудили не только и не столько вопрос праворульных машин, сколько абсорбцию большого количества ученых и инженеров в Израиле. К сожалению, сказать, что этот разговор успокоил профессора в части обоих вышеуказанных вопросов, никак было нельзя. Юрий подтвердил информацию из министерства, и «Пульсар» пришлось продать.

Слова «алия» (репатриация) и его производных «оле» (репатриант) и «олим» (репатрианты) профессор не любил и мало употреблял – он считал их неуклюжей выдумкой сионистских пропагандистов: какая там алия, какое там возвращение на родину предков – что, его бабушка или дедушка жили в Израиле? Ближайшие родственники могли там жить две тысячи лет назад, да и это под вопросом. Причем мозги пудрят в основном русским евреям, поскольку по-английски «репатриант» – это «New immigrant». Великий трансфер советских евреев в Израиль в 1990-х годах – это чистой воды эмиграция (выезд) и иммиграция (въезд).

Чтобы купить подержанную леворульную иномарку, профессор с одним знакомым одесско-челябинским евреем отправился на одесскую барахолку. Там он и нашел свою «Ауди», которую продавало почтенное семейство баптистов (на барахолке были отец и сын), специализирующихся на спекуляции подержанными машинами из Германии. С немецкой стороны действовала целая организация, состоящая из местных баптистов, которые подыскивали для советских баптистов подходящие машины. Бизнес был чрезвычайно выгодным, поскольку цены даже на подержанные европейские машины были в СССР в то время нереально завышенными – так, профессор заплатил за свою машину в четыре раза больше, чем стоили новые «Жигули». Наше баптистское семейство проживало в Тирасполе, и когда баптист-отец узнал, для чего покупается машина, он пригласил профессора к себе в Тирасполь, обещая за пару дней подготовить машину к путешествию и дать в придачу некоторые запчасти и пару неновых фирменных шин.

Наша парочка приехала в Тирасполь и уже оттуда на машине вернулась в Челябинск. Надо сказать, что обстановка в Тирасполе, преимущественно населенном русскими и украинцами, была в то время весьма напряженной. В мае 1989 года был создан «Народный фронт Молдовы», объединивший в себе ряд националистических организаций. В противовес ему в Приднестровье возникло «Интердвижение», позже получившее название «Единство». Военное противостояние между молдаванами и приднестровцами началось в марте 1992 года, а в 1991 году в городах и районах Приднестровья шли референдумы по вопросу образования Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики. Это вызывало резкий протест у молдавской части населения, среди которой значительную популярность получили прорумынские настроения, – ее целью было присоединение Молдавии к Румынии. В городе кое-где висели «симпатичные» лозунги: «Молдаване и румыны, объединяйтесь: Молдавия – для молдаван, русских – за Днестр, евреев – в Днестр». Когда профессор увидел впервые такой лозунг, он сказал спутнику:

– Аркадий, знаешь что, давай-ка заедем на пляж и искупаемся в Днестре, тем более что призывают!

Вообще-то, профессор был человек не робкого десятка, а его спутник и вовсе воевал в Афганистане, однако езда по молдавским дорогам была в то время достаточно неприятна, и наши путешественники, как выражался Жюль Верн в своих приключенческих романах, вздохнули с облегчением после пересечения украинской границы на одесском шоссе.

Конечно, подобные покупки без обмана не обходятся, и купленная