Фамильяры. Книга 1. Трое против ведьмы - Эндрю Джейкобсон

Когда сделалось ясно, что ящерица собирается сигануть с метровой высоты, двухсантиметровый Джек пришел в ужас и в восторг одновременно. Челка подпрыгивала у него на лбу, закрывая глаза. Джек с ящерицей взлетели в воздух, и лавочник поймал их на лету и выдернул ящерку из-под всадника. Как только Джек утратил связь с волшебной рептилией, он тотчас снова сделался нормального роста и с грохотом рухнул на пол.

– Нет, без этого я, пожалуй, обойдусь, – пропыхтел Джек. Он тряхнул головой, приходя в себя после заклинания, и не без труда поднялся на ноги. Похоже, он был слегка разочарован.

– Не забывай о трех «Т» Фаркума: темпераменте, твердости духа и таланте, – посоветовал лавочник. – Как минимум два из трех у тебя и твоего спутника должны совпадать.

Кальстафф ободряюще похлопал мальчика по плечу.

– Самое главное для тебя – установить связь с фамильяром, – сказал он. – Его магические способности, какими бы впечатляющими они ни были, ничем тебе не помогут, если между вами не возникнет этой глубинной связи. Когда ты ее почувствуешь – ты сразу это поймешь.

Лавочник указал на клетку рядом с Элдвиновой, где по-прежнему висел вверх ногами большеглазый лемур – или кто бы он ни был.

– Его привезли из джунглей к северу от Огромии. Он способен видеть насквозь любые предметы. Очень ценный талант – но от него совершенно невозможно ничего скрыть!

Джек слушал вполуха. Он уже подошел к Элдвину. Мальчик наклонился и заглянул в глаза коту. Элдвин старался лежать тихо-тихо, не привлекая к себе внимания, но почему-то его все равно выделили среди прочих. Он изо всех сил притворился скучающим и равнодушным.

– У этой кошки глаза зеленые, совсем как у меня! – обрадовался Джек.

Лавочник подошел и глянул на Элдвина:

– А этот откуда взялся? Даже и не помню. Наверно, он из тех черно-белых кошек, владеющих телекинезом, которых я привез из Мэйденмира…

– Ой, а можно посмотреть?! – воскликнул мальчишка.

Все выжидающе уставились на Элдвина. Элдвин не шелохнулся.

– Что ж, самым могущественным нет нужды хвастать своими талантами, – пробормотал лавочник. – Должно быть, его дар особенно силен.

Элдвину просто не верилось, что лавочник мог так промахнуться. Ведь он же обычный бродячий кот, совершенно бесфамильный, и единственный его дар – это влипать в неприятности!

– Я беру этого! – выпалил Джек.

Элдвин подумал, что ослышался. Как мог ученик волшебника тут, в лавке, где полным-полно потрясающих животных, одно волшебнее другого, выбрать своим фамильяром именно его?

– Уверен? – переспросил лавочник. – Это ведь не волшебная палочка и не шляпа. Фамильяра следует выбирать очень-очень тщательно!

Джек сунул руку в клетку и почесал Элдвину подбородок кончиками пальцев. Элдвин машинально потерся щекой о руку мальчика и мурлыкнул от удовольствия. Его хвост сам собой свернулся колечком – такое с ним бывало нечасто. Сам не зная почему, Элдвин почувствовал связь с Джеком: мгновенное ощущение единения, которое иначе как волшебным не назовешь.

На лице Кальстаффа мелькнула улыбка.

– Уверен.

Лысый волшебник протянул лавочнику кожаный кошелек с монетами, а Джек взял Элдвина на руки.

– Я назову его Белолапиком! – возбужденно объявил он Кальстаффу.

Элдвин мысленно содрогнулся.

– Это же не обычный питомец, – ответил старый волшебник. – Их не называют. Фамильяр должен сам открыть тебе свое имя.

– Но как? – спросил мальчик.

– «Вокарум анимале», простое, но мощное заклинание, созданное Хортеусом Эбекенезером, великим знатоком жизни животных. Потом узнаешь.

Покупатели уже направлялись к двери, когда лавочник окликнул Джека, чтобы дать ему последний совет.

– Поначалу многого от него не требуй, – сказал он. – Он проявит свою истинную силу, когда придет время.

Джек кивнул, прижимая к себе Элдвина, и вышел на улицу следом за Кальстаффом. Элдвин заметил Гримслейда: тот все еще ошивался на углу, угрожающе стискивая арбалет. Элдвин мысленно представил себе самую неутешительную картину: его собственная шкурка, расстеленная в гостиной Гримслейда вместо коврика. И кот порывисто прижался к Джеку, надеясь остаться незамеченным.

– Пойдем-ка твоему новому другу рыбки купим, перед тем как идти домой, – предложил Кальстафф.

У Элдвина снова зачесались усы, и он невольно мурлыкнул. Да, начало дня выдалось не самое приятное, зато теперь наконец-то дела пошли на лад!

Прежде чем покинуть Бриджтауэр, Элдвин, как и было обещано, на славу угостился свежей рыбкой. Потом, сидя на руках у Джека, он миновал широкий каменный мост, переброшенный через ров, что тянулся вдоль восточной стены города. А на той стороне старый волшебник повел их по проселочной дороге, которая шла в направлении гор. Вскоре им повстречался караван перекати-поля – татуированных странствующих купцов, торгующих бусами и пряностями со своих фургонов, запряженных мулами. Перекати-поле столпились вокруг троицы; Элдвин уловил аромат листьев апельсиновой мяты и тмина, въевшийся в их одежды. Кальстафф купил у них щепотку белладонны, и торговцы отправились своей дорогой.

Путь Кальстаффа и Джека лежал через холмы, поросшие изумрудной пой-травой. Она насвистывала свою вольную симфонию под порывами ветра, продувающего пологие склоны. Элдвин слушал, как Кальстафф объясняет Джеку, что у каждого луга – своя мелодия. Каждое поле рассказывает собственную историю: иные наигрывают торжественные марши в честь битв, что гремели здесь когда-то давным-давно, иные нашептывают колыбельные для тех, кто крепко спит под светом звезд.

Заросли пой-травы остались позади, и Кальстафф, свернув с большой дороги, повел их через Аридифийские равнины – песчаную и каменистую пустыню со скудной, выгоревшей дочерна растительностью. Элдвин быстро смекнул, в чем причина: вулканные муравьи! Эти ярко-красные насекомые построили тысячи муравейников, и туннели их тянулись до самого сердца земли. Магма выплескивалась наружу через эти крохотные холмики, выжигала всю зелень на своем пути, а путешественникам приходилось быть чрезвычайно осторожными, чтобы не ступить в огонь, проходя эти места.

Элдвин считал себя весьма образованным котом, но он уже успел осознать, как мало ему известно о чудесах природы за стенами Бриджтауэра.

Последний час пути они шли через бесконечные недоубранные поля. Колосья ячменя бессильно поникли: стебли перешибло градом, который внезапно налетел посреди солнечного летнего дня. За все время этого долгого похода Кальстафф с Джеком лишь раз присели, чтобы вытряхнуть песок из кожаных сапог. На закате они перешли вброд небольшой ручеек и направились к уединенной усадьбе, название которой – Каменный Ручей – было написано на стоящем у дороги указателе.