По волнам памяти - Риона Рей

маминым словам она представляла, что бабушка ходит сама, а тут, оказывается — только с подпоркой. Да и сама бабушка выглядела непохоже на себя: не стройная и стильная возрастная дама с аккуратной укладкой, а хрупкая растрёпанная старушка в цветастом фланелевом халате с торчащей из-под него ночнушкой.

Оля шагнула к ней, бережно обняла узкие плечи и поцеловала морщинистую щёку. К её ужасу бабушка расплакалась:

— Оленька! Большая какая! Совсем невеста стала!

— Ну что ты, бабуля! — пробормотала Оля, всё ещё обнимая бабушку и в панике оглядываясь на маму. — Подросла немного, это да. Но какая из меня невеста, мне ещё выучиться надо! И подрасти. Сама посмотри: метр с кепкой, кому такая нужна.

Бабушка улыбнулась, хотя слёзы всё ещё текли по лицу. Оля достала платок, аккуратно их промокнула:

— Ты меня перепугала. Кость у тебя срослась, со мной всё в порядке — хорошо же всё.

— Это я от радости.

— Оля, иди умойся с дороги, а вы Екатерина Павловна, ложитесь. Радость тоже утомляет, а переутомляться нежелательно.

Мама разогрела обед свекрови, отнесла тарелку в комнату. Олю усадила за стол на кухне и сама устроилась рядом.

— Будь поаккуратнее с бабушкой, не волнуй. Сама видишь, сколько эмоций.

— Я даже испугалась. Бабуля никогда такой плаксивой не была.

Мама показала, что где лежит, рассказала, что бабушка любит, и под конец добавила:

— Ты не забывай следить, чтобы двигалась. Ей лежать не полезно.

— Упражнения какие нужны?

— Гимнастику делать. Она знает всё, но иногда надо напоминать.

— А что с обменом квартиры? — напомнила Оля.

— Мы предлагали, — сказала мама, понизив голос. — Не хочет она. Категорически. Это для нас просто стены, а для бабушки — воспоминания. Дом завод их строил и, эту квартиру дали на свадьбу. Дедушка здесь своими руками многое сделал. Здесь всё привычное, родное. Это память. Как ей уезжать?

Наутро мама уехала, и Оля осталась вдвоём с бабушкой.

Было страшно от ответственности, но она постаралась выглядеть уверенно. Бабушку предупредила:

— Я пока не освоилась. Если что накосячу, ты не обижайся, ладно? Я научусь.

Бабушка только вздохнула:

— Одни хлопоты вам от меня. Ты молоденькая, самое время для гулянок, а тебя к старой больной бабке посадили.

— Ну что ты говоришь! Во-первых, мы тебя любим, мы — одна семья, а родные и должны помогать друг другу, — торопливо сказала Оля. А во-вторых, никто меня насильно не сажал, я сама вызвалась. Потому что я тоже тебя люблю. Да и, честно говоря, давно мечтала до твоей библиотеки добраться. Да и кому же ещё? Родители работают, а я сейчас всё время дома буду, только экзамены надо сдать. А потом институт — это половина дня. Ты к осени как раз окрепнешь настолько, что я смогу на половину дня в институт уезжать.

Бабушка опять прослезилась:

— Никогда я никому обузой не была…

Оля подсела к ней, обняла:

— Ты не обуза. Не говори так. Меня сюда привозили на неделю или на месяц, а мне всегда хотелось побыть с тобой подольше. Надеюсь, я тебе не очень надоем и тыне выгонишь меня сразу, когда поправишься.

Бабушка рассмеялась и махнула рукой:

— Придумала тоже! Я очень рада, что теперь буду не одна.

— Ну вот и хорошо.

Оля всегда училась отлично и не боялась вступительных экзаменов: была уверена, что сдаст на пятёрки, но неожиданно для себя на одном экзамене получила тройку, поэтому успела перенервничать до объявления результатов. Бабушке она ничего не сказала, чтобы не тревожить.

Оказалось, что проходной балл всё же набрала и в институт поступила, поэтому она с гордостью сообщила о зачислении и устроила по этому поводу маленький праздник: купила торт и заказала пиццу.

Пиццу бабушка не одобрила:

— Баловсто одно: тоненькая, есть нечего. То ли дело пироги с капустой или с рисом и яйцом!

— Вот пироги я не умею. Научишь потом?

— Чего там учить! Ничего сложного нет, покажу.

Сначала Оле было неловко, что ей выделили большую комнату, а бабушка спит в маленькой, и она предложила поменяться, но Екатерина Павловна наотрез отказалась:

— Сколько я здесь живу — всегда спала на этом месте, мне в другом и не заснуть будет. Да и где это видано, чтобы в гостиную комнату кровать ставить? А на диване мне неудобно. Или, тебе, может, в большой комнате уныло? Дима мне в маленькой комнате всего лет пять, как обои переклеил, светленько стало, веселее.

— Я помню, я тогда папе помогала.

— Вот-вот. А тут ещё дед твой клеил, старенькие они, обшарпанные…

— Ну может, — неохотно согласилась Оля. — Но тебе двигаться надо, а в та комнатушка — на два шага. О, а давай, пока лето, я тут тоже переклею? Я умею, мы дома вместе с мамой ремонт делали, могу и одна справиться.

Она загорелась этой идеей. Старые обои давно поменяли первоначальный цвет на неопределённый серо-бежевый и местами сильно потёрлись.

Катерина Павловна кивнула, ей явно понравилось предложение внучки, даже глаза разгорелись, но она обвела комнату взглядом и приуныла:

— Куда тебе! Тут мало что книг столько, что не перетаскать, так ещё шкаф, сервант, да и диван тяжёлый. Я сейчас не помощница, а одна ты такие мебеля и с места не сдвинешь.

Оля, закусив губу, посмотрела на шкаф: трёхстворчатый, на массивных ножках и с зеркалом на средней дверке, он даже на взгляд казался ужасно тяжёлым. Но отказываться от переклейки обоев не хотелось:

— Буля, а соседей нельзя попросить помочь?

Катерина Павловна задумалась, потом покачала головой:

— Да тут и некого вроде. Над нами Петрович. Он постарше меня будет, не работник. Жену схоронил и зашибает. Рядом с ним Максимовна, ровесница мне. Ещё пустая квартира, продают, да никак не могут — никто не хочет под самой крышей жить. Напротив нас Витя с Таней. Они чуток помоложе меня, но у обоих и давление и сердце пошаливает. Внизу только Маринка молодая — с двумя маленькими детьми, муж ушёл от ней, а остальные почти все старики — как дом построили, так и живём.

— А рядом квартира?

— А вот этого не знаю. Максимовна заходила, говорила, что какого-то парня видела, но я его не знаю. Может, недавно вселился,

— Значит к нему и зайду! — решила Оля. — Заодно и познакомимся.

Откладывать визит она не стала: сразу же вышла на лестничную площадку и решительно нажала на кнопку звонка. Она слышала, как дребезжит звонок за дверью, но других звуков не уловила и вернулась к бабушке:

— Нет там никого. Или ошиблась твоя Максимовна, или на работе сосед. Позже загляну.

Вечером она повторила