Катилось яблочко - Елена Котенко

тот уедет, сел на другой лифт, нажав верхний — тридцать третий — этаж. Сбежать от язвительного голоса у гнома решимости хватило, а вот перейти к действиям — тут парень вспомнил что вообще-то боится. Однако голос к нему не пришёл.

«Шарль Перро какой-то», — подумал он.

А вдруг она будет занята? Или уже забыла про него и приглашение аннулировано? Или все это было злой и соблазнительной шуткой, попытка снова выставить его клоуном? Скромник мялся, боялся переступить эту черту самостоятельного решения, но внутренне не чувствовал сопротивления. Что-то его манило в Рине — может, ядовитая красота, а может, проявленная доброта — и этот порог казался не таким страшным, хотя чёрная и пустая тьма будущего оставалось той же. Но ведь она будет только за чертой? И как только гном перешагнет её, тьма сразу отпрянет, приоткроет завесу тайны и явит ему либо бескрайнее счастье, либо непомерное горе. Однажды он уже принял важное решение, которое привело его к этой невыносимой жизни, и тогда порог также был зеркалом. Может, в этот раз ему повезёт больше?

Лифт пропиликал и остановился. Пока Скромник думал, он доехал на тридцать третий этаж.

— Я не буду больше дрожать, — прошептал гномик. — Я имею право быть счастливым и буду.

Выдохнув, Скромник приложил визитку к зеркалу и чётко выговорил «звонок». Двери лифта закрылись, он поехал вниз.

По зеркалу пробежала радужная рябь, на нем возникли два диких глаза с узкими зрачками и ядовитая улыбка кровавых губ.

— Сереженька! Я, признаться, успела по тебе соскучиться. Ну что, дорогой, когда мне тебя ждать? Машинку прислать? Быстро довезет и в тишине, не нужно будет по автобусами бродить.

— Да… нет… да, — от обилия вопросов Скромник растерялся и запнулся. Он же собирался так много ей сказать!

Рина засмеялась, показав кругленькие белые зубки.

— Ты очаровашка, малыш. Будь готов к десяти, выспись хорошенечко. Тебе ещё что-то нужно или до завтра терпит?

— Нет… все хорошо, но я не уверен, что справлюсь, — гном покраснел и уставился себе в ноги.

— А это мы узнаем только завтра. Не хмурь личико, морщинки будут. Хорошо?

— Да…

— Всё, жду, уже скучаю, — она послала ему воздушный поцелуй и отключилась. Скромник мог поклясться, что почувствовал, как обожгло щеку.

Лифт пропиликал и остановился. В подъезде несколько раз моргнула и погасла лампочка. Гном вышел, двери за ним закрылись. На удивление, Скромнику в темноте было спокойно. Ему чудилось, что она его обнимала.

Глава 4

Скромник так увлекся рассматриваем машины внутри, что даже почти не боялся. Чёрные кожаные сидения, тонированные стекла и светящаяся панель управления. Водитель — высокий молодой человек с длинными тёмными волосами, собранными в пучок, — предложил гному сесть на переднее сидение и потыкать кнопочки. Сначала Скромник молчал и жался рядом с ним, но водитель, казалось, забыл о гноме, мурчал под нос какую-то песенку и не отрывал взгляда от дороги. Настроение у Сергея Константиновича подскочило, выпуклые рисунки на кнопках и широкий функционал машины целиком завладели его вниманием — это вам не трамвай.

— Приехали, — объявил парень, жмурясь от солнца, отражающего от стен места их назначения. — Пожалуйста, выходите. Ничего выключать не надо, не волнуйтесь, я сам.

Скромник покраснел, поняв, что лишний раз обременил парня.

— Пройдёте через главный вход, четвёртый этаж, там вас встретят.

— Спасибо, хорошего дня, — Скромник впервые за долго время улыбнулся.

Вид медийного центра навеял на гнома воспоминание о волшебном лесе, который был его домом сколько лет. Высокое и изогнутое, словно молоденький листик, здание сияло от падающих на зеркальные стены лучей солнца и переливалось пурпуром лесных первоцветов. Грозное и изящное, как будто ядовитое, оно подходило на свою хозяйку.

На первом этаже администрации не нашлось, лишь лифты, лестница и небольшой зал для ожидания. Скромник поднялся на четвёртый. Не сказать, что там было оживление — секретаря нет, коридор пуст. Гном пошёл дальше по сиреневому ковру, надеясь выйти к Рите.

«Но меня же должны встречать. Может, я не доехал?»

Наконец, где-то впереди бахнула дверь. Навстречу ему вышла сама Муэрте. Скромник уставился в пол, отчаянно краснея.

— Сереженька, извини, вся в делах!

Она подошла, подала руку — гном сначала её чуть не поцеловал, но быстро одумался и пожал — повела по коридору.

— Как тебе моё сокровище, моя гордость, мой медийный центр? — она развела руками.

— Очень красиво. Натурально…

— Ты заметил? — восторженно ахнула она. — Я специально просила сделать такую форму! Здание, к тому же, очень экологичное: на крыше и по всей внешней стене стоят солнечные батареи, а при постройки использовались натуральные материалы. Должен же кто-то заботиться о природе и её обитателях.

«Я тоже был её обитателем», — подумал гномик.

— Прошу, — она открыла дверь в шикарный фиолетово-красный кабинет. — Присаживайся.

Сама Рина опустилась в пурпурное кресло и разлила по тёмным граненным бокалам красную жидкость.

— Гранатовый сок. Обожаю.

Скромник не смог отказаться, присел на краешек кресла.

— Давай, — она протянула ему бокал, — за успешное начало твой карьеры.

Гном, покраснев в цвет сока, чокнулся.

— Я правильно понимаю, ты решил сниматься?

— Да, но… нет. Я не уверен, что справлюсь, и опыта у меня нет, и я не знаю, как поведу себя перед камерами, и стоит ли вообще… — гном в конец сконфузился и сжался на кресле, так и не выпив сок.

Рина взяла его за руку.

— Дорогой, уверена я. Все получится. Ты даже не представляешь, какие таланты иногда может скрывать тихий омут. Есть за этим стеснением и неуверенностью что-то большее или нет, ты узнаешь только попробовав. А в процессе того и гляди пропадёт скромность. Ты же способный мальчик, очаровательный, трудолюбивый. Кому, как не Сереженька, могут быть подвластны человеческие сердца?

Она улыбнулась и наклонилась ближе.

— А я тебе помогу. Буду рядом и накажу всех-всех обидчиков, пусть только попробуют косо взглянуть на мою звёздочку! Вместе мы свернём горы и поднимем охваты студии в десяток раз. Знаешь, почему? Ни у кого нет такого сокровища, как у меня. Модели, бородачи, учёные — скукотища! Ты — личность, за которой интересно следить. Ты будешь приманивать чужие взгляды, но уже никто не посмеет смеяться. Те самые обидчики и грубияны будут стоять в очереди за твоим автографом. Ты будешь звездой, Ромник. Самой яркой на небосклоне тревел-шоу. Понял?

— Да, — пискнул в ответ гном, не находя в себе сил отвезти от неё глаз.

— Тогда жду тебя завтра. Попробуем записать демо-версию, познакомлю с командой, подберём тебе костюмчик. Хорошо?

— Да.

— Тогда иди, мой дорогой, — она чмокнула его в лоб