Город, над которым не светит солнце - Андрей Арсеньев

– Борис. Для тебя Борис Николаевич.

Они вновь замолкают, и Хромов усаживается за стол.

– А где будет моё рабочее место?

«Наивный щегол, думаешь, я буду беспокоиться об этом? Хер тебе! Иди к Полякову и выпрашивай у него мебель и компьютер для себя», – думает Борис, а вслух отвечает:

– Я об этом ещё не думал, – и хлюпает носом.

У стажёра взгляд как у девочки, которая пришла на первое в своей жизни свидание. Он осматривает кабинет и присаживается на край тахты, которая тут же скрипит в ответ. Аккуратно кладёт руки на колени.

– Чем займёмся? – заискивающе спрашивает стажёр. – Какие планы на сегодняшний день?

– Планов у оперуполномоченных полно, – Борис желает, чтобы стажёр ушёл из кабинета. Его самый главный план – остаться одному и снюхать порошок, который мирно дожидается под протоколом. – Иди на улицу, жди меня у входа.

Роман встаёт. Он улыбается и довольно потирает руки, как будто ему дали самое серьёзное и опасное задание. Видимо, думает, что работа оперуполномоченного очень увлекательна и всю службу его ждут невероятные приключения. Конечно, невероятных приключений хоть отбавляй, но только они не так увлекательны и интересны, как кажутся по первости.

Стажёр выходит из кабинета.

Наконец-то Хромов остаётся один. Чайник давно вскипел, и опер кидает в стакан чайный пакетик. Заливает кипятком. Делает несколько глотков терпкого чая, полость рта обжигается, но полицейский не обращает внимания на такую мелочь. По телу проносится озноб, и волосы на руках и шее начинают шевелиться. Борис отбрасывает протокол и яростно вынюхивает порошок со стола. Отлично! Допивает горячий чай и выходит из кабинета. Спускается вниз и останавливается у окошка дежурной части.

– Петрович, – обращается он к коллеге, – машина есть свободная?

– Девятка только.

Не хочет Борис ездить на проржавевшей бежевой девятке. Во время движения она издаёт заморённый звон, словно по дырявому ведру колотят металлическим прутом. Но выбор, как всегда, не велик.

– Ладно, давай ключи, – опер забирает протянутый дежурным ключ и расписывается в журнале. Уходит, но останавливается и спрашивает: – Петрович, а стажёра моего не видел?

– Не видел я никаких стажёров.

«Да ты вообще ни хера не видишь, мент ты поганый», – ругается про себя Хромов.

Оказавшись на улице, Борис видит Романа, тот околачивается у входа.

– Садись, – Хромов указывает на бежевую девятку.

Они залезают в автомобиль. Борис заводит двигатель, и вся машина начинает дребезжать как китайская игрушка. Девятка со скрипом трогается, и Хромов выруливает на Будапештскую улицу.

Людишки суетятся, куда-то спешат, идут по нерегулируемому пешеходному переходу, но не смотрят по сторонам. Пьянющий мужик выскакивает прямиком под колёса бежевой девятки. Хромов жмёт в клаксон и орёт матом на бедного мужика. Тот перепугался и тупо уставился на Бориса. Даже получив дозу наркотика, опер остаётся раздражённым.

– Борис Николаевич, – Роман робко обращается к капитану, – вы ничем не болеете? Хорошо себя чувствуете?

Стажёр совсем что ли невоспитанный? Такие вопросы задавать старшим – верх бестактности. «Неужели я выгляжу как больной?» – капитан смотрит на себя в зеркало заднего вида и понимает, что выглядит он как раковый больной после курса химиотерапии.

– Тебя не учили родители, что такое спрашивать некорректно?

– Извините, – стажёр смущён, это доставляет Хромову радость. – Просто вы бледный, постоянно носом шмыгаете. Лекарствами от вас пахнет.

– Да пошёл ты!

Дальше едут молча. Лишь дребезжит автомобиль. Стажёр боится открывать свой рот, но тишину нарушает Хромов:

– Чего тебя в ментовку потянуло?

Титков раздумывает полминуты, затем отвечает:

– Захотелось сделать что-то полезное для общества, для людей.

– Учился бы на врача. Там была бы возможность помогать людям.

– Мой отец хирург, а я не захотел идти по его стопам.

У Бориса отец тоже хирург, и такое совпадение слегка удивляет его. Ведь он тоже не хотел идти по стопам своего отца. Перед глазами выскакивает вспышка света, будто его только что ударили палкой по затылку, и во время удара сфотографировали. Ноющая боль сковывает всё тело капитана, но через секунду отпускает. Наверно, последствия употребления амфетамина так сказываются. Надо завязывать.

– У вас много нераскрытых убийств? – спрашивает Роман.

– Полно.

– А какое самое странное и интересное?

– Ты считаешь, что нераскрытое убийство – это интересно?

– Нет, я не то имел в виду, – стажёр опять мнётся, будто девушка на свидании. – Просто я подумал, что вы мне расскажете о деле, а я чем-нибудь постараюсь помочь. У меня по основам криминалистики отлично.

Хромов тоже был отличником в университете МВД, но на практике становится ясно, что реальное убийство и его расследование сильно отличаются от того, что написано в учебниках.

– Ладно, – Борис решает поделиться со стажёром мутным делом. – Есть у меня один «висяк». Три года не могу разобраться.

Стажёр навострил уши.

– Пришёл к нам ночью в отдел мужик, – продолжает Хромов. – Написал заявление о пропаже жены и дочки. Ну, я завёл дело по сто пятой и начал искать. Так этот мужик успел весь город на уши поднять.

– Что он совершил?

– Помог сбежать пожилому пациенту из психиатрической больницы. Убил женщину в музее…

Звонит мобильный телефон Бориса.

– Да?

– Хромов, ты где? – спрашивает дежурный.

– Петрович, работаю я, – что за идиотская привычка всегда звонить не вовремя? – Чего надо?

– Езжай на Бухарестскую тридцать девять, корпус один. У нас труп, возможно, криминал.

Хромов просто выключает телефон и убирает в карман. Петрович всегда говорит эту фразу из сериала «Улицы разбитых фонарей» в надежде, что Борис ему подыграет. Хрен тебе, жирный ублюдок. Капитан разворачивает девятку через двойную сплошную линию и мчит на место преступления.

– Куда едем? – интересуется стажёр и заметно оживляется, ёрзает на сиденье, будто в жопе у него раскалённое шило.

– На твоё первое убийство.

Бежевая девятка въезжает в общий двор нескольких длинных девятиэтажных домов. Проезжает мимо детского сада и останавливается у центрального подъезда дома тридцать девять. Серый панельный дом выглядит зловеще, а парадная, у которой толпятся зеваки и хаотично припаркованы служебные автомобили, похожа на голодную пасть ожившего мертвеца. Тут машина скорой помощи, «труповозка», несколько полицейских автомобилей, и даже пригнали газель со спасателями. Два патрульных сержанта безуспешно пытаются разогнать любопытных проходимцев. Борис понимает, что сюда съехались все его коллеги по отделу, а также криминалисты. И даже внештатный фотограф тут. Видимо, случилось что-то очень серьёзное.