По ту сторону разбитого зеркала - Владимир Фёдорович Власов

дуализму. Но то, что произошло со мной в тот вечер, является для меня необъяснимой загадкой, над которой я до сих пор продолжаю ломать голову.

В какой-то момент меня так потянуло к ней, что я не смог удержаться и оказался на улице. Как я выпил третий стакан, не знаю, только когда вернулся домой, нашел, что бутылка пуста. И вот представьте, господин следователь, мои ноги сами, помимо моей воли, направлялись к ее дому. Я знал, что мне не нужно туда идти, тем более, сейчас, но шел. Я смотрел по сторонам и видел, как прохаживаются женщины, отличные от прежних женщин. Помните, господин следователь, как у Пруста, но не потому, что они стали женщинами Ренуара, в которых мы некогда отказывались видеть привлекательных женщин, а потому, что вдруг вся их красота разом поблекла для меня и что появилась одна единственная и самая лучшая из них, которая впитала в себя всю их привлекательность.

Неожиданно я увидел его шагающим впереди. У него были какие-то нелепые движения и нетвердая походка. Вот он остановился у витрины магазина и стал рассматривать выставленные товары. И вдруг я каким-то внутренним чутьем догадался, что он смотрит не на дамские платья с ажурными кружевами и сумочки из крокодиловой кожи, а на свое отражение в стекле. Я заглянул через его плечо и с ужасом увидел, что там ничего не было – ни его тени, ни отражения, хотя по-прежнему стекло отталкивало от себя блики движущейся улицы. Постояв некоторое время молча, он хмыкнул и пошел дальше. Меня, как магнитом, неотступно тянуло за ним.

Он направлялся к дому моей возлюбленной. Затаив дыхание, я буквально следовал за ним по пятам. Когда он поднялся по лестнице к дверям ее квартиры и нажал на кнопку звонка, я с возмущением воскликнул про себя: "Это еще что такое!" Но она уже открыла двери и, мне показалось, немного побледнела.

– Я сегодня не могу с вами встретиться, – сказала она с напряжением в голосе, – но потом нам нужно будет обязательно поговорить.

– А почему не сейчас?

Я не узнал его голоса, до того он показался мне отвратительно скрипучим.

– Я вижу, сегодня вы немного выпили.

– Есть маленько.

Он нахально поставил свою ногу на порог между дверью и ею.

– Вы не могли бы прийти в другое время?

– Нет. Нам необходимо поговорить сегодня, – нахально заявил упрямец.

Где-то наверху хлопнула дверь, послышались чьи-то шаги. Она быстро впустила его и поспешно затворила дверь. В последнюю секунду мне удалось проскользнуть мимо нее. В отраженном блике зеркала прихожей я не увидел ни его, ни себя. По правде сказать, господин следователь, признаюсь, я видел все вокруг, как в каком-то тумане. Но странное дело, как позже я понял, они меня вообще не видели. Она пригласила его в комнату, оставив меня без внимания. Она обошлась со мной, словно с пустым местом. Я робко последовал за ними. Он решительно прошел в её спальню и грузно уселся на стул, стоящий рядом с ее кроватью. На его бледном лице выступили капельки пота. Он поднял на нее свой грустный затуманенный взор, и я ужаснулся. О, Боже! Зачем он пришел сюда, зачем он находится здесь? Неужели он не понимает, что сейчас не время для каких-либо объяснений? Все, что он скажет, будет выглядеть таким незначительным. И при всем этом, какой у него отвратительный вид! И его манеры поведения – столь отталкивающие! Разве можно в таком состоянии решать какие-либо серьезные дела? Но он меня не слушал. Он даже не смотрел в мою сторону. Упрямый и эгоистичный тип.

– Ты сегодня принимала у себя Владика? Он, что же, спал здесь? – его полный ненависти взгляд упал на застеленную кровать.

От этих слов она покраснела. Но тут же справилась с собой, и в ее глазах блеснули гневные искорки.

– Я не ваша жена, чтобы отчитываться перед вами.

– Ты – проститутка, если сегодня спишь с одним, а завтра – с другим.

"Да как он смеет, – в ужасе воскликнул я, – а еще считает себя интеллигентным человеком, читает Маха, Авенариуса, Пруста. Какой грубиян!" Она подошла к двери и решительно заявила:

– Вы сейчас же встанете и уйдете отсюда. После этих слов между нами вообще не может быть никаких отношений. То, что произошло между нами, было ошибкой с моей стороны. Сейчас я помирилась с моим парнем, и я не хочу больше видеть вас. Извините за резкость моих слов, но вы сами виноваты. Вам не нужно было приходить сегодня. В другой раз я бы сказала вам то же самое, но в более вежливой форме. Сейчас я раскаиваюсь, что все так получилось.

Он молча сидел на стуле и тупо смотрел перед собой.

– Извините, а сейчас я очень прошу вас уйти, – ее голос звучал уже мягче, просительней.

Он резко встал и подошел к ней.

– Хорошо, я уйду, но вначале ты заплатишь мне за все.

И прежде чем она успела что-то сказать, он схватил ее в охапку и потащил к кровати. Я глазам своим не верил. Этот эстет, считающий себя донжуаном и дамским угодником, поклоняющийся высокой поэзии и искусству, этот знаток классической философии на моих глазах вел себя, как настоящий бандит. Она сопротивлялась изо всех сил. Он разорвал на ней платье и лифчик, а когда она закричала, схватил се за горло и начал душить. Из последних сил ей удалось оттолкнуть его от себя, но при этом она налетела на трюмо и так сильно ударилась головой о зеркало, что оно треснуло. И в это мгновение словно пелена спала с моих глаз. Я увидел ее бездыханной на полу в осколках зеркала и луже крови.

Я не физиолог и не способен объяснить, как она могла так удариться и какую жизненно важную область головы затронуть, чтобы из ста подобных падений именно с ней произошел этот несчастный случай со смертельным исходом. Да, она была мертва, и уже ничто не могло ее воскресить. Это было как Божий рок, как наказание за какие-то грехи.

Я мгновенно протрезвел. Пощупал ее пульс, попробовал сделать ей искусственное дыхание. Но все было бесполезно. Она лежала неподвижно, не подавая никаких признаков жизни. Ужас охватил мою душу. А из-за паутины разбитого зеркала на меня смотрел мой двойник.

Все было кончено. Что мне оставалось еще делать? Я тихонько выбрался из ее квартиры и отправился домой. На следующий день Владик обнаружил ее труп и вызвал милицию, которая его тут же арестовала. В ней