С неба женщина упала - Лариса Ильина

Если что-то выбивает тебя из привычного ритма жизни; а ты не можешь сразу определить что,не ленись, подумай, разбери проблему по косточкам и сотри их в порошок.

Как всегда я решила не пренебрегать мудрым советом и, скромно скрестив ножки под лавкой, принялась рассуждать. «То, что я никогда раньше не видела Рыжего, это факт.

И как я могла не увидеть человека с такой шевелюрой? Но, судя по всему, мы ехали с ним в одном вагоне и он слышал мое публичное выступление. А эти двое на станции? Тут я почувствовала себя полковником Исаевым, и меня страшно потянуло на родину.

«Зачем Рыжий обратился ко мне? Похоже, без него самого это будет трудно выяснить. Для чего ему, чтоб он провалился, мой паспорт?» На этой мысли я осеклась, потому что, вспомнив вид и настроение встретивших его ребятишек, решила, что шанс провалиться у Рыжего несомненно был. «Так-так, — вдруг осенило меня, а если они его обыщут и найдут мой паспорт? Хорошо, если они решат, что мы с ним заявление в загс решили подать, а если подумают, что я ему в чем-то помогаю? А я, бедняжка, девочка-ромашка, ни сном, ни духом... Стоп! Как не помогаю, а что же еще я делаю?»

Я судорожно схватилась за сумку, ругая себя за глупость. Так и есть! Во всей этой суматохе я совершенно забыла об этом сверточке. Обнаружив пропажу паспорта, машинально сунула его в сумку, собираясь гнаться за вором. И то, что я сразу не вспомнила о нем, говорило о крайней степени растерянности.

Вытащив на свет божий кулек, я увидела, что это замшевый мешочек с красивыми витыми кожаными шнурками. На обеих сторонах мешочка золотой нитью были вышиты замысловатые вензеля. Не раздумывая, я ослабила завязки, сунула пальцы внутрь и извлекла несколько прозрачных гpaненых камешков размером с горошину. Сердце мое громко ухнуло, стукнулось о ребра и провалилось куда-то в район почек. Снова в горле запершило, дыхание перехватило. Тупо уставившись на свою ладонь, я простонала:

— Этого не может быть! Этого не может быть, потому что может... не может... Ох! — окончательно упав духом, я замолчала.

Скажите мне, люди добрые, ну почему в жизни всегда так: ищешь сокровища, хочешь разбогатеть, бьешься, стараешься, так хоть бы финик с ветки упал. А тут идешь себе тихонечко по улице или едешь, к примеру, в метро — и вдруг пристает к тебе рыжий поганец и втягивает в историю, разобраться в которой вряд ли хватит силенок. Потому что камешки, безделушки, судорожно зажатые в моей руке, не что иное, как бриллианты. Я неплохо разбираюсь в этих вещах и сейчас отчаянно надеялась, что это очень искусная подделка.

«Даже за самые-самые лучшие в мире стразы человека не будут гонять по московскому метрополитену словно зайца, — призналась я самой себе и с отчаянием проскулила: — Ну, что мне делатъ-то?»

Гениальная мысль бросить все это немедленно в ближайшую урну, слава богу, все-таки не сработала, и я снова начала просчитывать варианты. Постепенно я успокаивалась, ведь главное в жизни — это успокоиться. Как говорится, кто до утра, а кто и навеки. Тьфу, дура.

«Не рви сердце, дорогая! Чего ты так распсиховалась? Все путем! Все нормально! Все нормально! Конечно, надо признать неприятным факт неизвестного местонахождения твоего паспорта. Это, во-первых. Но это не самое страшное. Во-вторых, если эти цацки настоящие, то их будут искать и ещё как. Наверное, их уже ищут. Причем те самые дяденьки, что так неласково обошлись с Рыжим в общественном месте. И возможно, дяденек этих не два, а по два на каждой платформе. Судя по количеству и качеству этих камешков, можно поднять армию, чтобы...» Моя мысленная успокоительная речь принесла свои плоды: ноги дрожали, во рту пересохло, сердце бухало, словно боевой тамтам, извещающий о начале военных действий. Чтобы не высыпать камни в пыль у скамейки, мне пришлось, не дыша, переложить их по одному обратно в мешочек. Крепко затянув шнурки, я положила его в сумочку. Потом подумала и решила спрягать более надежно: расстегнув пару пуговок на блузке, я затолкала мешочек в бюстгальтер. Там можно спрятать и не такую мелочь.

Как вскоре выяснилось, мои манипуляции не остались без внимания. Переведя дух и собираясь подняться со скамейки, я вдруг услышала сзади над головой протяжное:

— Девющ-щка-а!

Этого моя издерганная нервная система не выдержала. Я подпрыгнула на лавке, затем резво вскочила на ноги, развернувшись на сто восемьдесят градусов, по-моему, еще в воздухе. Такой прыти мой новоявленный поклонник явно не ожидал. Он шарахнулся в сторону, затем, открыв рот, молча уставился на меня. Я тоже молча глянула на кавказца, собираясь выдать что-нибудь не оригинальное, но действенное. Но, представив, как удивили его мои козлиные прыжки, не удержалась и фыркнула. Парень расценил это как приглашение к продолжению знакомства, улыбнулся и хотел что-то сказать, но я, предупредив всякие фамильярности,

строго погрозила ему указательным пальцем и сурово бросила:

— Цыц! — после чего повернулась к нему спиной и поплыла белым лебедем.

Попетляв в волнении по переулкам, я наконец остановилась и огляделась. Решив уточнить местонахождение, завертела головой во все стороны, но определиться на местности не смогла. На глаза, словно нарочно, не попалось ни одной вывески с названием улицы. Кафе, магазин «Продукты»... Что за ерунда, ориентируюсь я неплохо, и подобные казусы со мной бывают редко.

— Извините, — вежливо обратилась я к молодой мамаше с коляской, — не подскажете, как эта улица называется?

— Это Песчаная, а вам что нужно? — живo отозвалась общительная дама.

Она явно скучала, и ей хотелось поговорить.

— Спасибо, — я пропустила вопрос мимо ушей, про себя удивляясь своему состоянию.

Не все так плохо, Здесь недалеко живет мой добрый институтский приятель, не зайти ли к нему в гости? Необходимо срочно, перенести деловую встречу, она для меня слишком важна, чтобы ее проигнорировать. Но заниматься делами сегодня я не в состоянии, подобные штуки происходят со мной далеко не каждый день, и чувствую я себя сейчас, словно нахожусь в состоянии невесомости. Домой возвращаться совершенно не хочется. Лучше в серпентарий. К тому же после подобного происшествия трудно сразу сообразить, на что ты можешь наткнуться возле собственного дома. Конечно, долго себя уговаривать и болтаться по гостям нельзя, но сейчас мне просто необходимо посидеть на мягком и выпить пару чашек кофе или чего покрепче. Я прогулялась пешком до Вадькиной квартиры, ловя себя на том, что невольно оглядываюсь по сторонам и сильнее обычного хочу, чтобы хозяин был дома.

* * *

Увидев меня на пороге, Вадька сначала удивился, потом/ обрадовался:

— Ба! Какие люди здесь ходят! Заходи скорее, чего стоишь? Вот умница, а я и не ожидал. Ты ведь у нас теперь известная птица. Думал, забыла совсем меня грешного.

Выдав все это скороговоркой, Вадик заметался по коридору, разыскивая для меня тапочки.

— Ну, если ты у нас грешник, то кто же тогда мы? — скромно сказала я и заулыбалась. Приятно все же, когда тебе так радуются, сразу растешь в собственных глазах.