Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » Художник зыбкого мира - Кадзуо Исигуро

Художник зыбкого мира - Кадзуо Исигуро

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 56
Перейти на страницу:

– Но они не хотят входить и упорно твердят, что не смеют беспокоить тебя своим присутствием в доме.

Я встал и вышел на крыльцо; там стояли Синтаро и его младший брат – тогда он был совсем еще юнцом. Увидев меня, они тут же принялись кланяться и нервно хихикать.

– Пожалуйста, проходите в дом, – пригласил их я, но они все продолжали кланяться и оставались на месте. – Синтаро, прошу тебя, поднимайся, бери футон и садись.

Нет, сэнсэй, – отвечал Синтаро, улыбаясь и кланяясь, – мы и так проявили верх неучтивости, придя сюда. Да, это настоящее нахальство, но у нас просто не было сил терпеть – так хотелось поблагодарить вас, сэнсэй!

– Да входите же! Сэцуко уже, наверное, чай нам готовит.

– Нет, сэнсэй. Мы позволили себе слишком наглый поступок. Правда, сэнсэй. – И Синтаро, повернувшись к брату, быстро шепнул: – Ну, что же ты, Ёсио!

Его братец наконец перестал кланяться и нервно на меня глянул, а потом провозгласил:

– Я до конца своей жизни буду вам благодарен, сэнсэй! Каждой клеточкой своего существа я постараюсь оправдать вашу высокую рекомендацию. Клянусь, я не посрамлю вас! Я буду трудиться изо всех сил и добьюсь похвалы своего начальства. Но как бы высоко я в будущем ни поднялся, я никогда не забуду человека, давшего мне возможность ступить на первую ступеньку и начать собственную карьеру!

– Но это, право же, такой пустяк! Вы этой работы вполне достойны.

Мои слова вызвали у обоих яростный протест, и Синтаро сказал брату:

– Довольно, Ёсио. Мы и так отняли у сэнсэя слишком много времени. Но прежде, чем мы уйдем, еще раз хорошенько посмотри на человека, который так помог тебе. Нам очень повезло, что у нас такой влиятельный и щедрый покровитель.

– Да, да, правда, – пролепетал его юный брат, не сводя с меня глаз.

– Синтаро, прошу тебя, перестань! Это, наконец, просто нелепо. Пожалуйста, пройдите в дом, и мы отметим это событие, выпьем сакэ…

– Нет, сэнсэй, нам пора и честь знать. Нужно же наконец оставить вас в покое! Мы и без того вели себя нагло, явившись сюда без приглашения и нарушив ваш полуденный отдых. Но желание поблагодарить вас было столь велико, что мы не смогли отложить его ни на минуту.

Их визит, должен признаться, оставил у меня некое приятное ощущение, что кое-чего мне удалось добиться. Это был один из тех редких моментов в нашей вечно занятой и суетной жизни, которая не дает возможности остановиться и оценить сделанное, когда перед тобой внезапно как бы высвечивается весь пройденный путь. А в данном случае я действительно, почти не задумываясь, помог неизвестному молодому человеку подняться на первую ступень отличной карьеры. Еще несколько лет назад это было бы невообразимым, а теперь, оказывается, я достиг, сам того не заметив, столь высокого положения в обществе, что без малейших усилий оказываю подобные услуги.

И все-таки вчера в заведении госпожи Каваками я сказал Синтаро:

– С тех пор слишком многое изменилось. Я теперь на пенсии, какие уж у меня связи!

С другой стороны, я понимал, что Синтаро, возможно, не так уж и заблуждается на мой счет. Реши я это проверить – и, возможно, мне снова пришлось бы удивляться широте собственного влияния. Как я уже говорил, я никогда не представлял себе четко своего положения в обществе.

Если даже Синтаро и проявляет иной раз некоторую наивность в определенных вопросах, в этом нет, во всяком случае, ничего недостойного; сейчас так редко можно найти человека, не отравленного цинизмом и горечью. Нечто обнадеживающее есть все-таки в том, что, заглянув к госпоже Каваками, можно увидеть там Синтаро, сидящего у стойки и рассеянно крутящего в руках шапку – в точности, как и в любой из вечеров за последние семнадцать лет. И кажется, что для Синтаро ничто вокруг не изменилось за эти годы. Он все так же вежливо здоровается со мной, словно и до сих пор является моим учеником, и весь вечер, как бы сильно он ни напился, держится в высшей степени учтиво и называет меня исключительно «сэнсэй». Иногда он с жаром неофита даже принимается задавать мне вопросы относительно, скажем, техники или стиля того или иного художника, но истина, увы, заключается в том, что Синтаро давно уже не имеет никакого отношения к настоящему искусству. Несколько лет назад он вплотную занялся иллюстрированием книг, а теперь, насколько я знаю, рисует эскизы пожарных машин. Он целыми днями неустанно трудится в своей мансарде, делая один набросок за другим, но по вечерам, наверное, да еще после нескольких рюмок ему приятно думать, что он – все тот же юный художник-идеалист, который когда-то был самым первым моим учеником.

Детские свойства Синтаро нередко давали повод госпоже Каваками подшучивать над ним – была в ее характере этакая стервозность. Недавно, например, во время сильного дождя Синтаро вбежал к ней в бар и принялся выжимать насквозь промокшую шапку прямо над ковриком, лежащим у двери.

– Как вы себя ведете, Синтаро-сан! – прикрикнула на него госпожа Каваками. – Что за ужасные манеры!

На лице Синтаро тут же отразилось такое огорчение, словно он и впрямь совершил нечто ужасное, и он принялся горячо извиняться, чем только подогрел нарочитую язвительность госпожи Каваками.

– Никогда ничего подобного не видела! – продолжала громко возмущаться она. – Да вы, Синтаро-сан, похоже, ничуть меня не уважаете.

– Довольно, Обасан, хватит с него, – попытался я остановить ее. – Скажите ему, что вы просто пошутили.

– Какие уж тут шутки! Разве можно так вести себя?

И она в итоге довела Синтаро до того, что на него стало жалко смотреть. А в другой раз, бывает, Синтаро абсолютно не сомневается, что над ним просто подшучивают, хотя на самом деле с ним говорят совершенно серьезно. Однажды он поставил госпожу Каваками в весьма неприятное положение, принявшись во всеуслышание рассказывать о каком-то генерале, которого только что казнили как военного преступника:

– Я всегда, с самого детства, восхищался этим человеком! Интересно, чем он занимается сейчас? На пенсии, наверное?

Как назло в кафе в тот вечер было несколько новых посетителей, и они весьма неодобрительно поглядывали на Синтаро. Госпожа Каваками, озабоченная репутацией своего заведения, подошла к Синтаро и тихо сообщила ему о судьбе, постигшей этого генерала. В ответ Синтаро рассмеялся и громко воскликнул:

– Ну, знаете, Обасан, некоторые из ваших шуток уж действительно чересчур!

Невежество Синтаро в таких вопросах зачастую просто поражает, но, как я уже сказал, я не вижу в этом ничего унижающего достоинство и полагаю, что следует быть благодарными за то, что на свете еще существуют люди, не зараженные современным цинизмом. Возможно, именно эти качества Синтаро – ощущение того, что он каким-то чудом сумел сохраниться в этом мире, – и делают для меня его общество, особенно в последние годы, все более и более желанным.

Что же до госпожи Каваками, то хоть она и очень старается не попадать под власть нынешнего настроения, но все же сильно сдала за эти несколько военных лет. Перед войной ее еще вполне можно было назвать молодой женщиной, но с тех пор в ней словно что-то сломалось. А если вспомнить, скольких она потеряла на войне, то и удивляться нечему. Да и вести дела ей становится все труднее; ей и самой, должно быть, трудно поверить, что вокруг – тот самый район, где она впервые, лет семнадцать назад, открыла свое крошечное кафе. Ибо от нашего старого «веселого квартала» уже почти ничего не осталось; большая часть прежних конкурентов госпожи Каваками закрыли свои заведения или переехали в другие районы города, да и сама она не раз поговаривала, а не поступить ли и ей так же.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 56
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?