Крутая фишка - Максим Шахов

– Твою мать! – снова выругался кривоногий. – Эй! Мужик! Подожди! Скоко в этом скворечнике подъездов?

Угол дома был уже совсем рядом, и я решил не оглядываться.

– Твою мать! Мужик! Стой! – крикнул кривоногий.

И тут мне на помощь неожиданно пришел Мерин:

– Может, этот придурок глухонемой?

– Чего?.. – спросил кривоногий.

– Я говорю, может, он глухонемой? У них тут на Гвардейской фабрика…

– Какая фабрика?

– Ну, глухонемых… Они там игрушки палят.

– А-а… – протянул кривоногий, явно теряя ко мне интерес.

Я уже почти добрался до угла, когда сзади послышался голос Мерина:

– Стой…

– Чего?

– Если бы он был глухонемым, у него бы за ухом была машинка, слуховая…

Позади повисла пауза, но я как раз нырнул за угол и со всех ног бросился к забору гаражного кооператива. И только тут из-за дома донесся запоздалый вопль кривоногого:

– Твою мать! Это он!

Не оглядываясь, я взлетел на забор, прыгнул вниз и бросился к узкому просвету между ближайшими гаражами. Поначалу я здорово оторвался от своих преследователей. Гаражный кооператив просматривался из моих окон вдоль и поперек. Так что бежал я не вслепую, а вроде как по карте, только карта эта была у меня в голове.

Моей целью был противоположный забор. За этим забором проходила железнодорожная ветка, вдоль нее петляла в зарослях тропинка, а за тропинкой тянулся еще один забор – какой-то базы. Железнодорожная ветка в ворота этой самой базы метрах в двухстах справа и упиралась. Но сматываться я собирался не в сторону ворот, а влево – к проспекту Челюскинцев.

Поначалу все у меня получалось здорово. Я протискивался в просвет между соседними гаражами, бежал по проезду влево или вправо и нырял в очередную щель. В сплошной стене гаражей просветов было немного – два-три на один проезд. Но я примерно представлял, где они, и очень быстро добрался до предпоследнего проезда.

Тут я впервые оглянулся и увидел Мерина. С сумкой наперевес он торчал на крыше гаража метрах в сорока позади. Я сразу метнулся назад к стенке, но Мерин успел меня заметить и крикнул:

– Вон он!

Держась под прикрытием гаражей, я тут же бросился влево, в самый конец проезда. Тот угол кооператива был застроен не до конца, и я рассчитывал одним махом оказаться у забора. По дороге я умудрился зацепить какое-то ведро, из ворот гаража выскочил хозяин и что-то заорал мне вслед. А вообще народу в кооперативе в этот час было немного, и это сильно упрощало задачу моим преследователям.

Едва я нырнул за последний гараж, как сзади снова заорал Мерин:

– Вон он! В углу!

Стрелять он пока не стрелял, потому что показался я в поле его зрения буквально на какой-то миг, но где-то на подходе был кривоногий. А мне еще нужно было как-то оказаться на той стороне забора. И тут мне вдруг взбрело в голову, что если я вернусь по последнему проезду назад, то этим очень сильно собью их с толку. В том смысле, что Мерин наверняка будет меня высматривать у забора в углу.

Наверное, трудно было придумать что-нибудь глупее, но я тут же развернулся и бросился назад по проезду.

Проскакав таким макаром метров сто, я метнулся к просвету в последнем ряду гаражей, и только тут далеко позади в проезде показался кривоногий. Мерин торчал на крыше, держась подальше от угла, и смотрел не в мою сторону. Кривоногий же сразу заметил меня и что-то заорал, но я с разгона взлетел на забор и рухнул вниз еще до того, как Мерин успел сообразить что к чему.

Упав в кусты, я тут же вскочил на ноги и вдруг понял, что бежать мне некуда. Кривоногий с Мерином уже наверняка мчались к забору кооператива и тем самым отрезали мне единственный путь в город.

Позади виднелись высоченные, опутанные колючей проволокой ворота базы, справа – такой же забор. А спереди ко мне приближались Мерин с кривоногим. И тут до меня дошло: единственное, что мне остается, – это улепетывать обратно в кооператив.

Но в тот момент я был настолько пришиблен своей дуростью, что не успел сделать и этого. А потом впереди послышались голоса, и меня хватило только на то, чтобы в отчаянии оглянуться по сторонам. Тут я вдруг наткнулся взглядом на кучу мусора метрах в пяти позади.

Мусор сбрасывали прямо через забор кооператива в какую-то яму. Наверняка экологические службы не наведывались в этот чертов тупик уже давно, и куча собралась приличная – при желании по ней можно было съехать с забора словно с горки. Способ был, конечно, не очень эстетический, но при виде этой кучи во мне вновь затеплилась надежда, и я бросился к ней.

Кривоногий с Мерином приближались, так что времени на раздумья у меня не было. По пояс втиснувшись между краем ямы и мусором, я вдруг понял, что так дело не пойдет. Яма оказалась недостаточно глубокой. Между тем голоса раздавались уже совсем близко.

Я в отчаянии заработал ногами и погрузился еще сантиметров на тридцать. Это был предел. Куча мусора навалилась на меня сзади, прижимая грудью к краю ямы. Я и так едва дышал, а голова и руки еще оставались наверху. Кривоногий и Мерин немного задержались, но вот-вот должны были показаться из-за кустов.

Я снова в отчаянии оглянулся и увидел торчащую сзади картонную коробку. До нее было не меньше метра, но это был мой последний шанс. В отчаянном рывке я дотянулся до нее, выдернул из кучи и нацепил на себя.

Мусор с шумом осел, и из-за кустов тут же донесся испуганный голос Мерина:

– Слышал?

– Заткнись… – прошипел кривоногий. – Давай вперед, я прикрою.

– Я че – Матросов? Пошли вместе.

– Я сказал, – снова прошипел кривоногий, – посмотри, чего там…

В этой чертовой коробке жутко воняло прогорклым маслом, крысами и еще какой-то дрянью. Я почти задыхался, сердце мое бешено колотилось. Прошло секунд десять или чуть больше. А потом где-то совсем рядом раздался голос Мерина:

– Твою мать! Это крысы!

– Чего?.. – из-за куста спросил кривоногий.

– Чего-чего… Мусорка тут, – сплюнул Мерин точнехонько на коробку. – Крысы бегают. Давай сваливать, он наверняка уже давно дернул.

– А если не дернул?

– Ага! Такой он дурак…

– Закрой поддувало! Пошли дальше.

– Пошли-пошли… – заскулил, отдаляясь, Мерин. – Липковские на Пушкинской косяков напороли, а нам теперь под пули соваться.

– Липковские уже в морге, им все до фени, а нам Киргиз голову свернет…

Они отдалились, я наконец перевел дух, а в моей голове все сидела последняя фраза Мерина. Он здорово не хотел со мной встречаться, но дело было даже не в этом. Дело было в том, что он сказал: «…а нам теперь под пули соваться». В общем, только в этот момент до меня вдруг дошло, что в барсетке у меня пистолет. Самый настоящий.