Королева тьмы - Си-Джей Редвайн

Что-то случилось.

Ирина закрыла глаза и сосредоточилась на незримой магической паутине, которой давно опутала всё свое королевство.

Север. Опушка Хиндерлиндского леса, к западу от реки Зильберфлус.

По стене ползли побеги вороньей розы, и Ирина схватила один побег голой рукой. Шипы пронзили плоть, брызнула кровь.

– Прош накх. Отыщи то, что мне нужно, – велела Ирина.

Магическая сила устремилась вниз по колючему стеблю. От соприкосновения с землей раздался грохот, подобный громовому раскату. Ирина закрыла глаза; перед нею поднялись горы, заструилась по ущелью полноводная река Зильберфлус. Это земли герцогини Вальдины. Здесь находятся деревни и копи, здесь расположена северная застава.

Сердце королевы едва выдерживало эту нагрузку – проникновение чар внутрь колючего стебля. Но вот магия брызнула по всем корням, зазмеилась под землей, на которой стояла столица, добралась до Хиндерлиндского леса и устремилась в западные горы, пройдя под деревушками, что упорно карабкались по склонам, каким-то чудом удерживаясь на скользкой шкуре скал.

Едва достигнув владений герцогини Вальдины, магический поток разделился на сотни ручейков, и все они принялись искать ответ. Не прошло и нескольких мгновений, как ручейки нащупали еще теплые побеги чар Лорелеи. Ирине всё стало ясно. От резкой боли в сердце королева чуть не задохнулась.

Северная застава разрушена. Разрушена вместе со складами оружия, что погребены теперь под остывающей лавой. От заставы камня на камне не осталось. Лорелея низвергла также и дозорные башни с системой сигнальных зеркал и почтовыми голубями. Солдаты, правда, живы – они разбежались по деревням.

Но хуже всего не это, о нет. Горы, опутанные заклятиями Ирины, не стали сопротивляться новой, поразительной силе – вот что самое скверное.

Горы не противились силе, которой обладала Лорелея.

Бешеная ярость охватила Ирину; ярость, к которой примешивался страх. Ирина не учила маленькую принцессу этим приемам – проникновению в сердце, в самую суть, превращению этой сути в грозное оружие. Значит, либо Лорелея брала уроки у какой-нибудь мардушки, либо ее магия сильнее, а способности и интуиция – лучше, чем представляла Ирина.

В любом случае принцесса только что объявила Ирине войну – а это наказуемо.

Сильнее стискивая колючий стебель вороньей розы, Ирина шептала:

– Накх гор. Каз лит. Найди ту, что мне нужна, и покарай ее.

Никогда еще Ирина не вкладывала столько сил в колдовство. Вся ее воля, все помыслы, все желания слились воедино; руки дрожали, боль в сердце была невыносима. Ирина скрипела зубами от боли, но ее страдания вознаграждались. По колючему стеблю в землю шли всё новые волны, всё гуще становилась магическая сеть, всё плотнее опутывала, наравне со столицей, и землю близ Хиндерлиндского леса, и отроги Фалькрейнских гор, и берега реки Зильберфлус.

Ирина открыла глаза. Ноги едва держали ее, ибо земля Рэйвенспира была неподатлива, и колдовство всегда отнимало много сил. Цепляясь за балконную решетку окровавленной рукой, Ирина холодно улыбнулась. Ничего, она отдохнет и снова будет в порядке. Зато теперь северные земли у нее под полным контролем, и она за считаные секунды будет узнавать обо всём, что там происходит.

Охотник скоро настигнет принцессу – ведь его подгоняет боль. Вот-вот он вырвет сердце Лорелеи, и тогда Ирина сможет спокойно спать. Ибо предательница Лорелея понесет заслуженное наказание.

Но если даже охотник не справится, у Ирины еще достаточно сил. Ее магия уничтожит Лорелею, как только дерзкая девчонка снова вздумает колдовать. За глупые игры надо расплачиваться.

Бледное небо темнело, на нем высыпали звезды, чтобы вскоре угаснуть и уступить место солнцу, ошейник же беспрестанно терзал Кэля, и разум мутился от боли, и время растягивалось и дробилось на секунды, полные мучений, и секунды сливались в часы, а часы – в дни и ночи, и не было Кэлю избавления.

Порой в нашептывания ошейника врывался голос девушки, но Кэль сам бежал прочь, и девушке всё труднее было до него докричаться.

К тому времени как солнце в третий раз сменило тьму после встречи Кэля с девушкой, голос ее совсем стих. Кэль остался один на один с ошейником. Один на один с болью. Один на один с бешеным биением драконьего сердца.

Вернуться, следовать за девушкой, убить ее.

Нет, нельзя.

Вырвать сердце из ее груди.

Ни за что.

Но почему?.. Он не мог вспомнить.

В полдень ноги подкосились, и он упал на колени.

Теперь Кэль умрет.

Нет, умрет девушка.

Кэль – не убийца.

Он – лишь то, чем его сделала королева.

Ярость, бурлившая в груди, соединялась с силой ошейника и умножала страдания. Каждый вдох был подобен удару бритвой по легким. Каждый шаг прочь от девушки был точно кинжал, рвущий плоть.

Кэль стискивал голову руками и выл до хрипоты.

Он должен вернуться за девушкой. Должен. Ибо он – пламя, и кровь, и гибель, а сердце девушки – избавление.

Избавление.

Израненный разум уцепился за это слово.

Кэль – лютый зверь, девушка – его добыча. Как только он стиснет ее сердце в кулаке – он будет спасен.

Ледяное озеро отделяло Кэля от восточного кряжа Фалькрейнских гор. За горами находится что-то дорогое, что-то родное. Может, там – его дом? А разве у Кэля был когда-нибудь дом?

Если передвигаться бегом, уже к ночи можно достичь восточного кряжа.

Если он побежит прочь от своей добычи, боль разорвет его в клочья.

Кэль вонзился ногтями в землю, закрыл глаза. Он не станет слушать нашептывания ошейника. Он заставит свое сердце биться ровно.

Он не превратится в лютого зверя.

Он уже превратился. Он – уже лютый зверь, чудовище, и ничего не изменится, покуда он не стиснет в ладони сердце добычи.

Ошейник зашептал громче, настойчивее, влил новую порцию боли в вены. Боль заслонила всё, оставив только жажду крови.

Только потребность убить.

Кэль откинул голову и зарычал, и шепот ошейника превратился в вопль. Эхо этого вопля гуляло в черепной коробке.

Кэль – пламя, Кэль – кровь, Кэль – гибель.

Девушка должна умереть – и она умрет.

***

Кэль нагнал девушку. Перед девушкой, спускавшейся с гор, лежала пустошь, за пустошью шумела на перекатах река. За рекой, до самого королевского дворца, тянулся лес. С девушкой был смуглолицый воин, но меч его находился в ножнах. Над ними кружила хищная птица. Ошейник когтил разум Кэля.

Сначала выяснить, кто из троих наиболее опасен. С самым опасным разделаться в первую очередь.