Трасса в никуда - Евгений Дриль

спросила она, взглянув на Алину, но в её глазах не было ни гнева, ни упрёка, только глубокая усталость, как будто она уже слишком долго здесь. — Почему ты застряла здесь?

Алина посмотрела на неё, и на мгновение в её глазах мелькнула искорка сожаления, но это быстро исчезло.

— Потому что я стала частью этой трассы. Я не могу покинуть её, как и те, кто давно исчез. Мы — это её часть. Мы уже не вернёмся. И ты тоже не вернёшься.

Эти слова словно лишили Анну последней надежды. Она почувствовала, как что-то холодное прошлось по её спине. Но её внимание привлекла странная деталь — впереди на обочине появилась тень, движущаяся быстрее, чем они. Сначала она казалась далёкой, но когда они приблизились, тень становилась всё более осязаемой. Кто-то, или что-то, стояло на краю дороги, словно наблюдая за ними.

— Это кто? — спросила Анна, голос её дрожал от страха.

Алина, заметив тень, остановилась. Глаза её стали остекленевшими.

— Не подходите, — прошептала она. — Это — часть трассы. Это — не человек.

Тень, всё ещё не двигаясь, начала казаться всё более странной, её контуры становились нечеткими, меняющими форму, как мираж. Она начинала дрожать, как если бы сама её сущность не могла найти устойчивости в этом мире.

— Пойдём, — сказал Даниил, его голос теперь был строгим. — Мы должны пройти мимо. Не обращайте внимания на это. Нужно найти выход.

Анна почувствовала, как её сердце учащенно забилось, но она сдержала себя и пошла за ними. Они миновали тень, но ощущение странности не исчезало. В какой-то момент она почувствовала, что сама дорога начинает тянуть её в какую-то другую сторону, как будто она была одной из тех, кто уже стал её частью.

Тем временем туман становился всё плотнее, а впереди, за каждым поворотом, ощущалась какая-то непонятная сила, невидимая, но ощутимая. Дорога больше не была просто дорогой. Это было место, где всё, что они знали, и что они оставили за собой, становилось неважным. Трасса решала, кто останется, а кто уйдёт. И, возможно, именно сейчас они были на последнем этапе, когда всё, что им оставалось, — это выбраться, прежде чем их поглотит эта дорога.

Прошло неясное количество времени. Лишь тусклый свет от неоновых вывесок мотелей, мелькание размытых дорожных знаков и пустое пространство вокруг создавали ощущение, что они никогда не покидают одну и ту же точку, одно и то же место. Но за каждым шагом, за каждым мгновением мир вокруг них продолжал меняться, становясь всё более искажённым. То, что было ясным и понятным ещё несколько часов назад, теперь было безумно непривычным и пугающим.

Анна, Даниил и Алина двигались вперёд, не зная, что их ждёт. Их шаги звучали как эхом, отдаются в пустоте, а воздух вокруг них, несмотря на явную стагнацию, становился всё более плотным, будто что-то невидимое сжимало их.

— Мы не можем продолжать так, — сказал Даниил, его голос был полон беспокойства. Он знал, что что-то в этой трассе явно не так, что они уже слишком далеко ушли, но не мог найти слов, чтобы объяснить, что именно происходит. — Мы уже часами ищем выход, но ничего не меняется.

Алина не ответила. Она шла впереди, её шаги неслись без видимой цели, но её лицо стало ещё более пустым, как если бы она становилась частью этого места, частью самой трассы. Алина не чувствовала страха — её бездушные глаза смотрели только вперёд.

Анна сжала кулаки, чувствуя, как её пульс учащается. Она пыталась понять, что происходит, но её разум не мог поймать эту невообразимую картину. Почему всё вокруг становилось всё более искажённым, а всё, что казалось реальным, исчезало?

— Я не могу больше, — прошептала она, и её голос звучал почти отчаянно. — Нам нужно понять, что происходит. Почему мы здесь?

Алина обернулась на неё, но взгляд её был пуст. Она не говорила ничего, лишь посмотрела на Анну, как если бы ничего не происходило.

— Мы уже здесь, — наконец сказала Алина, её голос был безжизненным. — Мы — часть этого места.

На миг Анна почувствовала, как мир вокруг неё закружился. Она посмотрела в глаза Алине и поняла, что та не могла быть просто потерянной. Она стала частью этой трассы, как и все, кто оказался на этом пути.

Даниил посмотрел на обеих женщин и, видя, как они теряются в этом месте, сказал:

— Мы должны найти архив, который упоминали. Может быть, он объяснит, что с нами происходит.

Это было единственным возможным решением — найти ответы в старых записях, в архивах, которые могли бы пролить свет на это место, на эту трассу, на аномалии, которые их здесь держат.

Они продолжали свой путь, шаг за шагом, ощущая, как дорога поглощает их, не давая выбора, как будто она сама стала живым существом, определяющим их судьбы.

Внезапно в темноте появился свет. Вначале он был маленьким и далеким, но с каждым шагом приближался, становился ярче. Это был тот самый архив, о котором говорила Алина. Он находился в конце дороги, за несколькими поворотами, скрытый в самой середине аномалии, словно ожидал их.

Они подошли к двери, и странный звук, будто скрежет старых дверных петель, наполнил воздух. На мгновение всё вокруг замерло, а потом дверь скрипнула и открылась, давая им доступ в это таинственное место. Тот архив, о котором они так долго слышали, стал последней надеждой на спасение.

Когда они вошли, комната была наполнена пылью и старинными книгами, бумаги лежали в беспорядке на столах и полках, как если бы кто-то пытался скрыть свою историю. Анна подошла к столу, где виднелась открытая книга с выцветшими страницами. Она увидела упоминание о трассе, и с каждым словом, которое она читала, ощущение тревоги нарастало.

"Трасса была построена по ошибке. Она не должна была существовать. Изначально планировалась её закрытие. Но что-то… что-то удерживало её. Аномалии, которые невозможно объяснить, держат тех, кто ступил на этот путь, привязывают их к себе. Кто-то или что-то жило на этой дороге, поглощая тех, кто решал пересечь её."

Когда Анна оторвалась от книги, её сердце резко сжалось. Она почувствовала, как этот архив не просто хранил ответы, он стал частью той самой аномалии. Всё становилось ясным, но в тоже время ужасающе неопределённым. Теперь они знали — они не просто заблудились. Трасса не отпускала.

Тишина в архиве была давящей. Странная, удушающая тишина,