Умереть - это не страшно - Марина Скрябина

Испытывая то ли жалость, то ли сочувствие — не разобрать! — я сразу позвонила Карену и сказала, что по-прежнему к нему хорошо отношусь, предложив встретиться, но он ответил, что не хочет меня видеть.

— Извини. Ничего личного. Просто сейчас я не хочу видеть НИКОГО. Мне недавно попалось в каком-то журнале стихотворение Владимира Высоцкого «Райские яблоки». После слов Карена оно всплыло в памяти, может быть и не к месту:

…Позже, когда я была в клубе, Карен позвонил неожиданно сам: он хочет встретиться. Я поймала такси и поехала домой.

Вид у Карена, вошедшего ко мне в квартиру, был покруче, чем после той ночи с элементами художественной гимнастики, когда он наглотался «колес» и бился мордой обо все подряд. Сейчас он напоминал собой бомжа, потому что передвигался с трудом: во время аварии сломал себе ребра. Разве только соответствующей бомжам вони не было.

Темное пятно под правым глазом говорило, что с ним опять случился микроинсульт. В пятый раз за последний год! Понятно, из-за чего: Карен в самом страшном сне представить не мог, что лучший друг Санчо погибнет по его вине.

И уже ничего не исправить. НИ-ЧЕ-ГО!!!

А как все здорово начиналось: Новый год, много друзей, танцы-шманцы, поцелуи-объятья, наркота, наркота, наркота… А закончилось — мозгами добрейшего парня Санчо на асфальте.

В моей голове вертелись слова из русского хип-хопа, услышанного только что в клубе: «Жаль, что нет виноватого. Я бы нашел гада!» Но посмотрела на бомжастого доходягу-Карена и, опять мысленно, спела совершенно другую песню моей любимой группы «Наутилус Помпилиус»: «Где твои крылья, которые нравились мне?..»

Он пробыл у меня около двух часов, с трудом сидя в кресле. Я видела, что каждое движение причиняет ему невероятные физические страдания. И тогда он морщился и скрежетал зубами, потому что не хотел показывать передо мной свою слабость. Ни о каких кувырканиях в постели не могло быть и речи, потому что сломанные ребра постоянно давали о себе знать: даже мои нежные прикосновения вызывали на лице Карена гримасу боли. А потом он ушел в ночь, не находя себе места от телесных и душевных ран.

Мне было жалко Каренчика до слез, несмотря на то, что он хотел в очередной — стотысячный! — раз воспользоваться мной. И что обидно, воспользоваться не моим молодым и красивым телом, а моей квартирой, предложив ее внести под залог кредита в банке.

Сам Карен, нарик со стажем, был гол, как сокол. Ему просто негде взять огромную с его точки зрения сумму, чтобы отдать ее отцу Санчо за разбитую тачку и за саму аварию, ведь там серьезно пострадала еще одна машина. Не с армянских же родственников собирать по крохам. Вот он и задумал — раздеть меня. А зачем мне, драной наркоманской овце, квартирка? Лучше он, умный-преумный Каренчик, воспользуется моим отсутствием мозгов. Урод!

Удивительно, но я смогла противостоять дикой идее Карена, сказав, что квартира оформлена на мать. Так и было частично, но полквартиры-то мои, только расплачиваться за чьи-то грехи не хотелось. Пусть сам выкручивается. А Карен, получив мой отказ, сразу же засобирался домой…

Но все равно его жалко. А еще больше жалко Санчо. Так и вижу его, сидящим на кресле в моей гостиной с вечными наушниками и покачивающим головой в такт неслышимой для других музыки… Как бы он не стал еще одним приведением, посещающим меня по ночам.

…Очередной депрессивный виток настиг меня практически сразу. Пос ле всего кошмара, который происходил последний год, хочется заснуть и не просыпаться. Опять под рукой фенозепам, который я прихватила у бабушки Оли, когда у нее обедала. Можно поспать еще дней десять подряд.

Хочется убить свой мозг и стереть память.

Я бы так и поступила, но тут вырисовался совершенно неожиданный персонаж. Помните, как в школе моя закадычная подруга Вичка брала в руки гитару и пела под влюбленные взгляды ребят из театрального кружка:

Слова этого хита рок-группы «ДДТ» про «новый жанр» сейчас перекликались с тем голосом, что я услышала, подняв трубку городского телефона на звук коротких междугородних гудков с недоумением: «Кто бы это мог быть?»

— Привет, — раздался вроде бы знакомый девичий голосок, который мне никак не удавалось авторизировать. — Я звоню тебе из Арабских Эмиратов, где мы с матерью живем уже несколько лет…

Я сначала не поняла, кто говорит, потому что у девушки был сильный иностранный акцент, и она мне не представилась. Значит, по идее, я должна ее хорошо знать. Но нет у меня знакомых за границей! Тем более — в Арабских Эмиратах! Может кто, находясь на отдыхе, из Григовских прикололся? Хотя тембр голоса мне кого-то смутно напоминал, я не призналась вслух, что не помню.

— Ты, что ли, меня не узнала? Ха-ха! Так это к деньгам. Очень кстати! Я — твоя школьная подруга Вика.

— Вика?! «Подружка дней моих суровых»? — процитировала я от неожиданности Александра нашего Пушкина. Моему удивлению не было предела. — Ничего себе раскладец! И что ты там делаешь? Я имею в виду — в Арабских Эмиратах?

— Ты чем слушаешь? Говорю же: мы здесь с матерью живем уже давно. Но я на днях в Россию по делам собираюсь. Знаю, что в аэропорту Шереметьево таксисты три шкуры дерут, поэтому тебе и позвонила. Ты не могла бы меня встретить?

— Интересно, на чем это я тебя встречу? — озадачилась я вслух.

— А у тебя своей машины нет, что ли? Как же ты вообще живешь без тачки? На своих двоих до сих пор передвигаешься?

«Какого рожна эта герла будет выпытывать, есть у меня тачка или нет!» — начинала я закипать, однако Вичка продолжила:

— Тогда другую тачку подгони типа такси, чтобы меня встретили. — Конечно. Без проблем, — решила я поостыть, потому что и злиться было лень.

— Тогда пусть водитель в зале прилета стоит с плакатом «Виктория». Договорились? Деньгами не обижу. Мой рейс…

И назвала номер рейса и дату прилета. Знакомый таксист Андрюшка потом мне отзвонился и сказал, что клиентка Вика от доброты душевной заплатила ему аж сто баксов, когда он ее довез из аэропорта Шереметьево по указанному адресу. По нынешним временам — круто!

Вика появилась у меня дома дня через три после возвращения на родину. Нет, я неправильно выразилась: не возвращения, а посещения с частным визитом обнищавших сограждан. Как там поется у той же группы «ДДТ»?

Клево сказано! Просто в масть! Как раз в стиле Вички, прибывшей аж из Эмиратов. Она остановилась у своей сводной сестры, которая жила безвыездно в нашем городе. На пороге моей квартиры вырисовалась такая крутая бабца Викуля, что я впервые за свое одинокое существование устыдилась и неотремонтированной квартиры, и непролазного срача… И собственной неполноценности, что ли? Всего и сразу!