Улыбнитесь, в вас стреляют! - Влада Ольховская

В это время суток город еще спал, дорога была пустынна. Имелась возможность разогнаться, хотя Вадиму все равно казалось, что он еле ползет. А когда ему приветливо махнул полосатой палочкой пузатый сотрудник ГАИ, он вообще готов был совершить убийство сотрудника при исполнении. Но сдержался и мимо не проехал. Еще визжаще-мигающего кортежа гаишников за спиной ему не хватало!

– Старший сержант Тяпочка, – представился страж дорог. И тут же получил от угрюмого водителя несколько купюр приятного зеленого цвета. – Даже не спросите, за что я вас остановил?!

– Время за проезд платить пришло, – вздохнул Вадим.

– Можно и так сказать… Приятного пути!

Путь все равно не был приятным – слишком уж он затянулся. Офис Вольского пустовал, но заперт не был; Вадима впустил охранник и объяснил, как пройти к кабинету шефа. Вадим с самого начала понял, что позвонил ему сам глава фирмы, и вот его догадки подтвердились. Кому еще пришло бы в голову назначать встречу в офисе до начала рабочего дня?

Вольский стоял у окна. Когда в кабинет вошел Вадим, он нервно улыбнулся и занял свое обычное место за столом. Все его движения были какими-то рассеянными, немного неуклюжими, и начальник охраны знал, что все это означает – слишком уж часто он сталкивался с подобным поведением.

– Чего вы боитесь, Геннадий?

– А разве я представился? Не помню… Неважно… Вадим… как вас по отчеству?

– По отчеству не обязательно.

– Понял. Присаживайтесь… Так вот, Вадим, то, что я вам скажу, является тайной! Я подписал документ, что не разглашу ее – никогда. Поэтому мне нужны гарантии того, что фирма Глеба точно будет ликвидирована, а иначе я отказываюсь говорить. Это опасно для жизни – я совсем не преувеличиваю.

Фирма? Какая еще фирма?!

– Послушайте, – Вадим присел в указанное ему кресло. – Никаких письменных гарантий я вам дать не могу, потому что бред это! Зато могу дать вам мое слово. Я не только фирму этого Глеба уничтожу, я его лично в асфальт закатаю!

– Что он вам сделал?

– Проблем добавил целую кучу. Он похитил невесту моего нанимателя.

– Вот оно что, – усмехнулся Вольский. – Глеб совсем страх потерял, раз на такой уровень сунулся! Но этого и следовало ожидать, слишком долго он ходил безнаказанным. Что вам о нем известно?

– Увы, только имя, – признал Вадим.

– Имя – это уже много, обычно Глеб не оставляет вообще никаких следов. Расскажу вам, как я сам столкнулся с этим человеком, так будет понятнее.

Вадим невольно посмотрел на часы, висевшие на стене: без десяти шесть. Вольский проследил за его взглядом:

– Не волнуйтесь, это недолго. Я ведь понимаю, что, пока есть шансы вернуть девушку живой, вы должны спешить.

И тогда Вадим решил озвучить свои худшие подозрения:

– А вы думаете, такой шанс у меня есть?

– Думаю, да. Если ее действительно похитил тот самый Глеб Савельевич, о котором я вам расскажу, она может быть жива до сих пор… не скажу, что невредима. Но обо всем – по порядку. Я уже много лет увлекаюсь охотой…

Ну вот, только лирики сейчас и не хватало!

– Я тоже, и что? – перебил Вадим.

– Дослушайте, прошу! Также я увлекаюсь азартными играми, люблю делать ставки. Это не зависимость, просто у меня способ снятия стресса. Однажды, года два тому назад, один мой знакомый намекнул, что можно эти два увлечения совместить. Мол, есть одно развлечение, не совсем законное, но крайне захватывающее – нечто вроде охоты на людей.

Вадим уже догадался, к чему идет дело, и был далеко не в восторге от услышанного.

– Я первым делом спросил его, не сошел ли он с ума, – продолжил Вольский. – Потому что охота на людей для меня всегда была больным, извращенным развлечением. Но мой знакомый убедил меня, что это не более чем театральная постановка, сюжет которой знает лишь организатор. Там есть актеры, изображающие охотников, и актеры, разыгрывающие жертв. Гости делают ставки на жертв – кто из них «доживет» до финала. Я поверил в это, поскольку считал, что настоящая охота на людей – нечто из области фантастики. Вместе мы поехали в дом этого самого Глеба Савельевича. Он вместе с женой организовал все это шоу и назвал его – Цирк. Там и правда было на что посмотреть… одни охотники чего стоили! Люди, крайне удачно загримированные под зверей! Да и актеры, изображавшие жертв, оказались на удивление талантливыми, они так реалистично плакали, что нельзя было определить, кто уже знает свою судьбу на сегодняшний вечер, а кто – нет.

– У вас не возникло сомнений?

– Нет. Повторяю, я не считал настоящую охоту на людей возможной, и у меня не было оснований не доверять моему приятелю. Тем не менее перед игрой Глеб заставил меня подписать договор о неразглашении. Мол, свое шоу он никак не регистрировал, это развлечение для элиты, все должно остаться в тайне, и так далее. Я поверил. Это было ошибкой с моей стороны – не единственной, но одной из ключевых. Я сделал ставку, шоу началось… С помощью специальной системы слежения мы наблюдали за тем, как идет охота. То, что там творилось… в общем, многие кадры были на грани порнографии, жестокость зашкаливала за грань любой нормы, но никого не убивали. Мне не нравилось, как все проходит, однако я предпочел молчать, видя, что остальные гости довольны. Для себя я решил, что больше не поеду туда, и на этом успокоился.

– Как вы поняли, что это не игра?

Вольский ответил не сразу, некоторое время он просто смотрел в окно, на светлевшее небо. Вадим сдержал желание поторопить его, сейчас это было не к месту.

– Я не знал, что происходит с жертвами, нам просто объявляли, кто попался, а кто еще на свободе. Но одну из жертв эти «звери» – охотники, то есть, – притащили в дом. Это была совсем молоденькая девочка… Гости стали решать, что именно охотник должен с ней сделать. Многие уже изрядно выпили, поэтому, как вы сами понимаете, предложения их были весьма далеки от совместного похода жертвы и охотника в кино. Я в этом не участвовал, отошел в сторону. А она вдруг вырвалась, подбежала, прижалась ко мне… умоляла ее спасти. Длилось это недолго, ее тут же оттащили, а Глеб свел все к шутке – вот, мол, какие у него талантливые актеры! Но я уже не верил ему, потому что видел: ее кровь на моей одежде – настоящая.

Вадим заставил себя полностью сосредоточиться на словах Вольского. Никаких догадок, эмоций, никаких попыток представить Агнию на месте той несчастной девушки. Только получение сведений, которые потом помогут ему составить план действий.

– Глеб все понял, ведь так? О вас?

– Да, – кивнул Вольский. – Он без труда догадался. Я опасался, что он вообще не позволит мне уехать оттуда, но – обошлось. Он лишь предупредил меня, что я никому не должен рассказывать о случившемся. А потом, вероятнее всего, для убедительности, его охранник привез домой мою дочку.

– Что?..

– Моя дочь учится в частной гимназии, каждый день ее личный водитель отвозил ее туда, потом забирал домой. Но в тот день я увидел, что за рулем нашей машины сидит посторонний – и я узнал его. Это был один из охранников Глеба. Он проводил мою дочь домой, сказал, что с ней ничего плохого не случилось, она это потом подтвердила. Но своего водителя я больше не видел. Это было для меня самой убедительной причиной, чтобы держать язык за зубами. Я понимал, что, если попытаюсь привлечь к Цирку ненужное внимание, мне придется дорого за это заплатить. У меня трое детей… Поэтому я молчал.