Гроzа - Наталья Андреева

Кабанова скрипнула зубами. Все летело в тартарары, весь ее привычный образ жизни. Мир, казалось, рухнул. Варя уехала к Кудряшу, Катерина якобы пошла на работу. Кабанова не очень-то в это верила. Она теперь вообще никому не верила. Пашка, верный пес – и тот предал! Мэрша голову подняла! Танька Пролетаева к следователю прибежала! Кругом одни враги! А Степан горе водкой заливает! На него положиться нельзя…

…Хлопнула входная дверь, и вскоре на лестнице раздались шаги.

– Туда ли я попал? – с удивлением спросил Кулигин, открыв дверь в кабинет. – Ворота настежь, никто не встречает. Где Глаша-то?

– Там же, где и все, – мрачно сказала Мария Игнатьевна. – Личные проблемы решает. Мои уже никого, кроме меня, не волнуют… Коньяку хотите? Или виски?

– Нет, спасибо, – Кулигин оглянулся: куда бы сесть.

– Где понравится, там и садитесь. В этом доме больше нет никаких правил.

Кулигин осторожно присел в обитое черной кожей кресло.

– Говорят, жара скоро уйдет, – Лев Гаврилович деликатно кашлянул. – Еще каких-то пара дней, и начнутся дожди.

– А не поздно? – усмехнулась Кабанова. Дань традиции: начинать любой разговор с погоды.

– Дождь нужен, – вздохнул Кулигин.

– Ну, так что? – не выдержала Мария Игнатьевна. Хватит политеса! – Дожали вы меня?

– Нет, я всего лишь деньги нашел.

– Какие деньги? – вздрогнула она.

– Я уже говорил о том, что в конце девяностых – начале двухтысячных в Калинове орудовала банда.

– Да уж! Весь город об этом знает!

– Эти деньги у вас, – тихо сказал Кулигин. – У меня есть точные математические расчеты, – он полез за пазуху.

– Не надо, – поморщилась Кабанова. – Не у меня они. Теперь это стены: рынок, магазины, офисы… Выходит, ты думаешь, что я – главарь банды?

– Если бы это было так, я пришел бы сейчас не к вам, а в полицию.

– Хорошо, я все расскажу. Мы здесь одни. Здесь нет прослушки, а у вас, надеюсь, нет с собой диктофона? – она опять перешла на «вы». Разговор был серьезным.

– Я такие вещи не делаю, – поморщился Кулигин. – Все должно быть честно. Я просто хочу узнать правду.

– Помешался на своей правде, – в сердцах сказала Мария Игнатьевна. – Когда кругом одно ворье, правда – это сарай, извиняюсь, с говном, который все обходят стороной, потому что больно уж воняет. Никому неохота в это говно окунаться.

– Потому что все и так замазаны, – усмехнулся Кулигин. – Свое-то не воняет. Но оставим аллегории. Итак, я внимательно слушаю.

– Начну издалека, иначе не получится… – Кабанова задумалась, потом медленно заговорила: – После школы я в Москву учиться поехала, а кавалеров моих в армию забрали. Так уж получилось, что проводила я двоих, хотя ждала одного Степана. Все надеялась, что Ваня не вернется. Десант все-таки. Вернулись оба.

– Но вознаградили вы одного, – деликатно кашлянул Кулигин.

– Я замуж за него хотела, – горько сказала Мария Игнатьевна. – Все к тому и шло. И вдруг – предложение из областного центра. Степан тогда на стрельбах отличился. Ему и предложили денежную работу. А Дикой мой всегда был до денег жадный. Сказал: разбогатею и вернусь. А я вдруг поняла, что беременная. Иван, муж мой, с меня тогда слово взял: ребенка он на себя записывает, а я об его бывшем лучшем друге забываю. Я, конечно, поклялась, но сердцу разве прикажешь? Десять лет мы, в общем, неплохо жили. Ваня в гору пошел, инкассатором стал, потом и старшим. Степан тоже выслужился. Хозяин был к нему щедр. Будущий наш губернатор. И вот поехала я как-то за покупками в областной центр. Случайно мы с ним встретились, в супермаркете, со Степаном-то. А встретились и поняли, что жить друг без друга не можем. Иван не узнал, нет. Я молчала.

– Да уж, молчать вы умеете, – вздохнул Кулигин.

– Муж словно почувствовал. И вдруг говорит мне: «Маша, давай уедем». Куда, спрашиваю? А он мне: за границу. Господи, какая заграница! И тут я слышу: «Там он тебя уж точно не достанет. Я бы его убил, да нельзя. Боевой товарищ, да и не он один виноват». Вот с той поры и началось. Уехать, да еще и за границу – деньги нужны. А Степан тем временем поднялся. Покушение предотвратил. История была громкая, во всех газетах об этом писали. Муж зубами скрипел: ишь ты, герой!

– Понимаю: надо чем-то крыть, иначе бы он вас потерял, – кивнул Кулигин. – Банальный любовный треугольник: двое мужчин – одна женщина.

– Опять ты со своей математикой! Думаешь, мне было легко? Можно сказать, что это я во всем виновата. У моих родителей дача была. Рядом с Косыми. Так что, когда мой отец умер и Зининых маму с папой тоже на кладбище отнесли, мы с ней оказались соседками. Потом, конечно, я эту дачу продала…

– Понятно: хотели прошлое забыть, – кашлянул Кулигин. – С дачи-то все, похоже, и началось.

– Это была случайность! Я зашла по-соседски к Зине, уж не помню зачем. А вы знаете, как народ живет в этих дачных поселках. Не деликатничает. Да и она хороша: впопыхах дверь не заперла. Увлеклась, видать. В общем, я захожу – а Зина из погреба вылезает. Мне-то что? Но Зинка вдруг аж затряслась от страха. Я, говорит, за картошкой в подпол лазила. Господи, какая картошка, конец августа? Все давно уже молодую подкапывают. Я и сказала об этом Ивану, вроде как смехом. Врет, мол, Зинка, небось, кубышку зарыла. А муж вдруг стал серьезным. «В погребе, значит»… Про пистолет, который Зинаида купила, мой муж сам узнал. В «качалке». Он ведь всех ментов в городе знал, и бывших тоже, – усмехнулась Кабанова.

– И пошел искать Копалина, бывшего рецидивиста. Они сколотили банду, и первая, к кому залезли с вашей же легкой руки, была Зинаида Косая. Ну а дальше подельники вошли во вкус.

– Я не знала, клянусь! Иван хотел увезти из Калинова меня и сына! Моего мужа невозможно было остановить!

– Но кто-то же его остановил? Рассказывайте дальше, Мария Игнатьевна.

– Я узнала о деньгах случайно. Я имею в виду награбленное. Они, оказывается, хранились в нашем доме! Муж мне их показал и пообещал: «Это будет мое последнее дело, пора завязывать».

– Это он говорил об ограблении банка? – уточнил Кулигин.

– Да. Они с Копалиным решили инсценировать ограбление инкассаторской машины. А деньги потом поделить. Через какое-то время муж собирался уволиться и переехать сначала в Москву, а потом и за границу податься. Он собирался купить там дом. Я была против, но что я могла сделать?

– Сказали Дикому.

– Да! Сказала! Я хотела уйти к нему! Но вдруг поняла, что беременна. По срокам выходило, что этот ребенок, скорее всего, от мужа. Но я готова была соврать. Я тогда на все была готова. Лишь бы не уезжать из Калинова. В общем, я позвонила, и Степан приехал. Сказал, что вырвался буквально на пару дней. Шла избирательная кампания, и у его хозяина были неплохие шансы. А тут – майские. В общем, вырвался. Мы встретились, я ему все рассказала.