Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки - Александр Александрович Вишневский

Духовный собор является совещательным органом при игумене, который созывает его для рассмотрения всех важнейших дел монастырской жизни. В состав этого органа входят основные должностные лица монастыря и другие насельники, обладающие необходимыми качествами. Положение о монастырях для определения компетенции духовного собора цитирует Паисия Величковского, согласно которому «настоятель, являя собой всему собору образ смиренномудрия и во всем согласного и единомысленного союза духовной любви, должен всякое дело начинать и творить не сам по себе, без совета, но собирая искуснейших в духовном рассуждении братьев и по совету с ними, исследуя и Писание, да не будет что-либо противно Богу, Божественным заповедям и Писанию, – так следует начинать и творить многие важнейшие дела».

3.3.2. Католическая традиция

Канонический статус монастыря . В западной католической традиции имеет место деление монастырей (шире – институтов посвященной жизни) на институты понтификального права и диоцезного права, что схоже с православной традицией деления монастырей на ставропигиальные и епархиальные, а в восточной традиции – на институты понтификального права, патриаршего права или епархиального права[345], при этом употребляется и сам термин монастырь[346], а по отношению к монастырям патриаршего права -«ставропигиальный» монастырь[347]. Институтами папского права являются те, которые учреждены Апостольским Престолом непосредственно, либо учреждены иной властью и но такое учреждение впоследствии было утверждено официальным декретом Апостольского Престола; если же институт был учрежден диоцезным епископом и не получил от Апостольского Престола декрета о своем учреждении, он является институтом диоцезного права[348]. При этом у Римского Папы есть право изъятия институтов посвященной жизни из управления местных ординариев с подчинением их своему управлению или управлению иной церковной власти[349].

Если институт является институтом папского права, то в отношении внутреннего управления и дисциплины он непосредственно и исключительно подчиняется власти Апостольского Престола[350]; если же он является институтом диоцезного права, то находится «под особым попечением диоцезного епископа», а в восточной традиции – соответственно патриарха или епархиального епископа[351]. Но при этом подчинение как в одном, так и в другом случае не должно пониматься в смысле полного подчинения и отсутствия автономии – напротив, в обоих случаях институт посвященной жизни сохраняет свою автономию во внутренней жизни и управлении[352], цель которой – следование духовной традиции института в соответствии с замыслом его духовного основателя.

Опять же, подобно православной традиции, если институт является институтом диоцезного права, это не означает отсутствие связи с Апостольским Престолом, какого-либо полного изъятия его из-под власти Апостольского Престола. Напротив, прямое указание по этому поводу гласит следующее: «Будучи особым образом преданы служению Богу и всей Церкви, институты посвященной жизни на особых основаниях подчиняются высшей власти Церкви», а все члены институтов посвященной жизни «обязаны оказывать повиновение Верховному Понтифику как высшему своему настоятелю, в том числе и в силу священных уз послушания»[353]. На уровне Кодекса даже установлены некоторые конкретные формы связи с Апостольским Престолом, такие как обязанность руководителя института направлять Апостольскому Престолу краткий обзор состояния и жизни института, заботиться о соблюдении в институте документов Святого Престола, имеющих отношение к институту[354].

Для католической традиции характерно также не свойственное православной деление монастырей на монастыри «своего права» (monasterium sui juris) и монастыри, не являющиеся таковыми. Дело в том, что в рамках одного монашеского ордена может существовать несколько монастырей, объединенных друг с другом общим руководством. Но это не обязательное правило, существуют и монастыри, которые не связаны с другими институтами (монастырями) какими-либо административными отношениями – в этом последнем случае перед нами монастырь своего права[355].

Формы организации монашеской жизни . Католическая традиция сходится с православной в предпочтении общежительного монастыря. Само каноническое понимание института посвященной жизни в католическом праве исходит из того, что это, по словам Кодекса, братская жизнь, посредством которой все члены института образуют во Христе как бы особую семью[356]; другое положение Кодекса предписывает всем монашествующим «проживать в своей монашеской обители, ведя совместную жизнь, и не покидая ее без разрешения своего настоятеля»[357].

Отшельничество (пустынножительство) признается католическим правом как иная, не институтская форма посвященной жизни. Универсальное право Римской Церкви не предписывает пустынножительство в пределах монастыря как предпочтительную форму отшельничества, ограничиваясь указанием на то, что вопрос о форме пустынножительства должен решаться соответствующим диоцезным епископом, при этом соответствующий образ жизни должен происходить под его руководством[358]. Иная ситуация в восточной католической традиции, для которой характерен восточно-христианский подход к вопросу: для монаха возможно отшельничество с разрешения настоятеля монастыря «своего права» при условии, что соответствующее лицо пробыло в монашестве не менее шести лет; отшельник подчинен настоятелю, который вправе прекратить его отшельничество, в том числе даже против воли самого отшельника[359].

В западной католической традиции сложно усмотреть точный аналог православному келиотству – определенную аналогию можно усмотреть в затворе, однако весьма условную, поскольку речь идет не об ином образе жизни в общежительном монастыре, а либо об организации специального места в монастыре, закрытого для мирян, либо в целом об организации жизни монастыря, по своей духовной традиции предназначенного к духовно-созерцательной жизни[360].

Католической традиции известны и монашеские ордена, и конгрегации (в зависимости от типа обетов, что в настоящее время утратило каноническое значение), этим термином в общем плане обозначают монастыри, «объединенные под единым руководством», при этом отдельные монастыри сохраняют свою автономию[361]. Монашеские ордена в западной традиции достаточно многочисленны и разнообразны, уместить их в какой-либо разумный анализ или просто описание в рамках настоящей книги не представляется возможным. Из числа наиболее известных в западной традиции орденов отметим:

– Общество Иисуса (иезуиты) – монашеский орден, основанный Игнатием Лойолой в XVI веке, осуществляет апостольское служение, главным образом, в форме миссионерской, просветительской и научной деятельности, действует на основе конституции[362].

– Орден проповедников (доминиканцы) – монашеский нищенствующий орден, основанный в XIII веке Домиником Гусманом для проповеди Евангелия «словом и примером», действует на основе устава св. Августина и конституции[363].

– Орден святого Бенедикта (бенедиктинцы) – монашеский орден, основанный Бенедиктом Нурсийским в VI веке, является созерцательно-деятельным орденом, уделяет особое внимание литургии, интеллектуальному и физическому труду, религиозному искусству, миссионерской и пастырской деятельности, действует на основании устава своего основателя – св. Бенедикта[364].

– Орден меньших братьев (францисканцы) – нищенствующий монашеский орден, основанный святым Франциском Ассизским в XIII веке для ведения евангельского образа жизни и