Колхоз: Назад в СССР 2 - Павел Барчук

корова не дергается. Начался процесс. А дальше знаешь, что? Этот гад попасть не может! И вот потом была песня… Хозяева, злые, что заработок уплывает, начинают помогать со своей стороны бычку. Мне уже этот цирк надоел, я отошел подальше, но слышу и вижу все прекрасно.

"Хвост, хвост ее отодвигай, ему же не удобно!"

"Подвинь, подвинь его, он так не дотягивается!"

Я тебе скажу, Жорик, самая активная сваха нервно курит в сторонке. Так ты думаешь, в итоге что-то получилось? Хрен там! Корова психанула и бычок снова слетел. Не пошло, так не пошло с самого начала. Короче, мы за свою корову — и подальше от этого быка. Но корова-то неудовлетворенная! Выходим мы от них на луг и тут наша буренка издает печальное "Му-у-у" на всю округу. А в ответ ей далекое "Му-у" басом. Это Сидоровых бык на окраине пасётся. Чтоб ты понимал, мы в центре Зеленух. Я еще пытался корову удержать, но супруга кричит: "Отпускай к чертовой матери, а то руку вырвет!" И понеслась наша жаждущая любви буренка через все село. В общем, когда мы следом за ней добежали, там уже пыль столбом стояла. Бык был, естественно, коротко привязан, но корове это никак не помешало под него самой подлезть. И главное, Сидоровы, как жоп… как одним местом почуяли. Смотрю, бегут, глаза вылупили. Но там уж, сам понимаешь, процесс не остановить. А я Сидоровым должен оказался.

Председатель снова плеснул воды и припал к стакану. Допил до самой последней капли, грохнул тару на стол, а потом посмотрел прямо на меня.

— Так я к чему тебе это рассказал… Лютик, бык, конечно, колхозный. И приобретали мы его для колхоза, естественно, в первую очередь. Алексей в специальное хозяйство ездил за тридевять земель. Для показателей и статистики, процесс оплодотворения искусственным путем идёт. Так оно удобнее. Но для деревни Лютик — спокойные и довольные коровы. Тут бык работает, как положено. Его возможностей хватает не только на Зеленухи, на соседние деревни, если необходимость есть. А спокойные и довольные коровы, Жорик, это, чтоб ты понимал, спокойные и довольные жены. Дальше продолжать или логика ясна?

— Не надо продолжать, Николай Николаевич. Ясна мне логика. — Я уже сообразил, к чему ведёт председатель. Хрен он верит в мою невиновность. Даже наоборот. Как и остальные думает, будто я — псих, мог быка украсть.

— Так вот, Жорик, уголовный кодекс мы уважаем и чтим. Но на твоём месте сильнее надо озадачиться тем фактом, что деревенские тебя живым прикопают, если окажется, будто и правда с Лютиком делов именно ты натворил. Да ещё, если, не дай боже́, навредил ему. Сидоровы рады будут, конечно. Лютик серьезно им конкуренцию составил, как говорится. Но сам понимаешь, расстановка сил… Ты сейчас в Воробьевку езжай, подготовкой к игре занимайся. А попутно, между дел, вспоминай, как твои часы оказались в загоне. Поверь, это очень полезным процессом для тебя будет.

Я молча развернулся и вышел сначала из кабинета Николаича, потом из здания сельсовета. Судя по шагам за спиной, Наташка топала следом. Тоже молча. Чёртовы Зеленухи. Председатель сейчас прямым текстом сказал, в мою причастность поверили все и сразу. Надо думать быстрее, как Федора спровоцировать, пока мне темечко камешком не пробили. Случайно. Как у них тут, в Зеленухах, и бывает.

Глава 20

Нужно ли говорить, что настроение, с которым я выехал из Зеленух, было гаже некуда. Совершенно отвратительное. Слова председателя засели крепко в голове. Николаич вообще не прозрачно намекнул, что деревенским плевать на все, кроме своего ненаглядного Лютика. Коровы, блин, у них. А у меня новая жизнь никак не наладится.

Наташка притихла на соседнем сиденье и никак случившуюся утром пропажу быка не комментировала. Хотя, могла бы. Интересно, а ей в голову не приходит мысль про ненаглядного Федьку? Слышала ведь, как и я, разговор деревенских. Теперь сидит, молчит. Правда, хватило ее молчания ненадолго. Спустя минут десять, девчонка попробовала спровоцировать разговор.

Я, помятуя о своем намерении вести себя хуже обычного, потому как в Воробьевке она будет мешаться под ногами, либо отвечал через губу, либо вообще игнорировал. Однако, Наташка вдруг проявила удивительную настойчивость и терпение. Даже странно. Будто решила, во что бы то ни стало помириться. Вообще не понимаю бабскую логику. Отвечаю. Вчера топала ногами и требовала оставить ее в покое. Грозилась, что никогда со мной не заговорит, а тут прямо, как африканский носорог, прет вперед по бездорожью. Очередная блажь какая-то явно зашла.

— Жорик… — Начала она по третьему кругу свою попытку завести беседу.

— Что?!

— Ты чего кричишь? — Девчонка нахмурилась. Скажем прямо, терпение всё-таки не ее главная добродетель.

Вышло у меня, и правда, как-то громко. Но бесит все! Даже Наташка сейчас бесит! Проблем выше крыши. Планов — куча. Все надо довести до ума. А тут еще бык этот. Даже предположить не могу, куда его Федька дел. Но однозначно, это должно быть просторное место. Правильно Андрюха сказал. Не платок носовой, в карман не положишь. Устроил эту провокацию местный Отелло, сомнений никаких. По крайней мере, у меня.

Радует, что участковый с выводами тоже не спешит. То, что он меня кругами "водил", задавая одни и те же вопросы, понять можно. Наверное, все менты так делают, независимо от времени. Имел опыт общения.

— А ты чего докопалась? Не можешь молча? Отвернись вон к окну и говори сама с собой. — Отвечал я, конечно, грубо.

А что делать? Мне надо, чтоб она обиделась и со мной никуда не ходила. Пусть вон в машине сидит. Психует.

Наташка от возмущения, походу, потеряла дар речи. Она, как рыба, которую выкинули на берег, несколько раз открыла и закрыла рот, но потом все же выдала.

— Знаешь, что?

— Что?!

— Да хватит на меня орать! Ненормальный!

— Хватит со мной игры свои играть! Аферистка!

Не знаю, почему пришло в голову именно это сравнение. Ясное дело, никакая она не аферистка. Обычная девчонка. Мотыляет ее из стороны в сторону. Сама не знает, что хочет. В принципе, стандартное состояние для женщины. Только у этой ещё и высокодуховная нравственность имеется. Типа, совесть, чувство долга… что там ещё? Просто звучало обидно. Поэтому и ляпнул.

— Какие игры?! — Наташка откровенно начала злиться. — Останови машину! Я выйду! Даже ехать с тобой никуда не собираюсь. И сразу не хотела. Отец настоял.

— Напугала…

Затормозил прямо посреди дороги. Девчонка открыла дверь, а затем выскочила наружу. Хлопнула железом так, что стекла чуть не посыпались. Вот