Защитник монстров - Григорий Шаргородский

— Украм, где старшие?

— В доме, — ответил мальчишка. — Мама не может разбудить батю.

В отличие от старшей сестры, паренек легко принял Элбана и называл его отцом.

— Что, на блинчики можно не рассчитывать?

— Не, — довольно оскалился пацан, — мы уже позавтракали, но там еще осталось.

— А чего это отец так долго спит?

— Да они вчера с дядей Гурдагом до ночи пили.

Вот бывает же такое! Еще совсем недавно убить друг друга были готовы, а сейчас бухают вместе. И если гном с утра наверняка мается похмельем в кузне, то мой управляющий позволяет себе сибаритствовать.

Я вошел в столовую без стука, потому что уже давно освоился в этом доме как у себя. Почти одновременно с моим появлением по лестнице со второго этажа начала спускаться супружеская пара. Мавис подталкивала пошатывающегося Элбана, но делала это не как стервозная жена, а с мягкой настойчивостью и без сопровождающих воплей. Сорокалетняя, чуть полноватая женщина вообще была терпеливым и разумным человеком.

— Ну дала бы мне поспать, чего будить-то в такую рань? — простонал мой управляющий, всеми силами стараясь не промахнуться ногами по ступенькам.

— Сам же будешь потом упрекать, что не разбудила, — мягко увещевала женщина, но продвижение к обеденному столу не замедляла ни на йоту. — Вот и господин уже проснулся: наверное, понял, что надежи на управляющего нонче нету.

— Командир? — оживился Элбан, увидев меня, довольно-таки нагло присаживающегося за чужой стол.

— Думаешь, у тебя морок? — фыркнул я. — Мавис, Украм сказал, что у вас еще остались блинчики.

— Остались! — тут же всполошилась женщина, бросив мужа на середине лестницы. Тот едва не упал, оставленный без опоры, но вовремя вцепился в стенку. — Они уже остыли. Я быстро испеку свежих.

— Да все нормально, — ответил я, с улыбкой наблюдая за акробатическими этюдами Элбана. — А вот от чая не откажусь.

— Все будет — и чай, и масло, и мед.

Женщина начала хлопотать, накрывая на стол, а Элбан наконец-то добрался до массивного стула во главе стола.

— Что, плохо? — с ехидным участием спросил я, пододвигая к Элбану миску с блинчиками, от которых его замутило.

— Да какие там блинчики! — охнула Мавис. — Ему сейчас кваску надобно, да покислее.

— Ох, Мавис, — улыбнулся я, — цены тебе нет! Другая уже достала бы скалку и пару раз приложилась по чьей-то бестолковой лысине.

— Но-но, командир, — тут же оживился Элбан, — не нужно рушить лад в чужой семье. Жена, ты что-то там говорила о квасе…

Завтрак в семье моего управляющего прошел как всегда в радостной атмосфере. На гомон прибежали дети и уселись за стол во второй раз за утро. Я немного пошалил, вгоняя Нарину в краску. Родители на такие разговоры смотрели спокойно, потому что давно поняли мои намерения.

В общем, было весело, особенно разговор оживился после сообщения о появлении на свет Рудого. Нарине имя не понравилось, но кто бы сомневался! Дай им волю — и боевой сагар стал бы Пушком. Мавис высказалась сдержаннее. К тому же обе дамы единодушно выразили желание увидеть моего нового питомца. Пришлось изворачиваться, чтобы отказать, никого не обидев. Умиляться виду сагара можно только в первые часы его появления из яйца, и то имея определенный опыт. Я чувствую симпатию к они лишь потому, что ощущаю их чистую душу и доброе отношение лично к себе. А вот для посторонних у магических зверей оставались лишь злоба вдобавок к кошмарной внешности.

У Элбана благодаря прошлой службе нервы были покрепче, так что на следующее кормление Рудого мы пошли вместе. Там же они с Гурдагом подлечились гномьим пивом. Кстати, очень неплохая штука — пиво из грибов. Как и следовало ожидать, благодаря не совсем привычному сырью оно имело легкий наркотический эффект, что в объемах больше трех литров было уже не очень полезно для организма, особенно человеческого. Так что я прервал зарождающееся продолжение вчерашней пьянки на первой же порции. И вообще, следует присмотреть за Элбаном — мало ли как у этого напитка с привыканием…

Развитие Рудого проходило по предсказанному верховным хорохом плану. Каждые два часа он пил кровь и засыпал. На третий день его панцирь затвердел, но только для того, чтобы через сутки сойти во время первой линьки. В этот момент сагар бодрствовал и пребывал в отвратительном состоянии. Пришлось находиться рядом и успокаивать. Что самое интересное, именно в этот момент наша связь стала значительно сильнее. Так что следует не пропускать моменты, когда сагар настолько уязвим. Мне по-прежнему чудились заговоры в больших глазах птицелюдов, но обойтись без их умений и опыта было совершенно невозможно.

К пятнадцатому дню жизни Рудый увеличился почти вдвое и стал похож на горбатого карлика. Постепенно становилось понятно, как сильно он будет отличаться от своих диких братьев, появление которых за всеми этими треволнениями прошло незаметно. Верховный хорох тут же взял над ними шефство. Он все еще надеялся получить от них потомство. До этого все попытки заставить они откладывать яйца вне Хоккайдо заканчивались неудачей.

Маленькие дикари с первой минуты подтвердили свой статус — они были абсолютно неуправляемыми. Их даже было невозможно загнать в сон. Выяснилась еще одна особенность — оба дикаря недолюбливали не только людей, но и друг друга, а вот рядом с Рудым почему-то успокаивались. Так что попытка верховного хороха переместить подопытных в свою лабораторию не увенчалась успехом, и три брата остались вместе. Повинуясь душевному порыву, я назвал их Бимом и Бомом — в честь своих первых питомцев-коваев.

К исходу третьей седмицы Рудый, выпив кровь очередного поросенка, не остановился на достигнутом и сожрал половину тушки. Сразу после этого он самостоятельно впал в спячку. По словам хороха, в таком состоянии сагар будет находиться как минимум седмицу, до следующей линьки. Так что появилась возможность вернуться к делам, которые я и так откладывал дальше некуда.

Алкоголически-деловая «смычка» между главами двух групп моих подданных практически сразу стала приносить свои плоды. Благодаря этому сотрудничеству у нас начала появляться прибыль не только по основным позициям, но и по второстепенным. Из гномьего колодца на поверхность пока поднимались лишь слитки меди и олова, а также небольшие партии кристаллов. Из продукции кузни гномы выдавали лишь инвентарь для нужд городка. Но не это стало основной причиной появления торговцев в нашей долине.

Изделия из мха оценил не только я — одеяла из этого материала и вязаные вещи давно были известны у местных жителей, а подчиненные Элбана вслед за своим управляющим отказывались от них чисто из упрямства. «Мшистые» вещи шли на ура, и Элбану пришлось направить большую часть женщин поселка на работы в грибные пещеры.

Теперь же пришло время добавить к слиткам металла и вещам из мха главный товар — оружие из гномьей бронзы.

Я где-то читал, что человечество перешло с бронзы на железо не по причине того, что железо было лучше, а потому что его в природе больше, чем олова. Бронзовые вещи порой могли быть лучше железных, но до знакомства с гномами я даже не представлял насколько.