Все, что мы оставили позади - Кэрри Лонсдейл

– Я не знаю, что именно Карлос говорил сыновьям, но он думал, что ты можешь оказаться похожим на твоих братьев. – Наталия смерила его взглядом. – Ты же не похож на них, нет?

– Черт побери, нет.

– Я знала это. – Она коснулась его руки. – Я хочу помочь тебе.

– Как? – Он смотрел, как она водит пальцем по линиям на его ладони. От ее легчайшего прикосновения вся его рука завибрировала до самого плеча. В горле появился комок от невысказанных эмоций.

– Племянники мне доверяют. Пусть они увидят, что ты мне нравишься. Пусть они увидят, что я тебе доверяю. – Наталия подняла на него глаза, их взгляды встретились. – Возможно, они поступят так же.

– Возможно, – прошептал Джеймс, глядя на нее. Он понимал, почему Карлос любил эту женщину. И она только что призналась, что он, Джеймс, ей нравится. – Спасибо.

– Могу я тебя кое о чем попросить?

Он кивнул.

– Можно мне обнять тебя?

– А… да. – Он раскрыл объятия, и она прижалась к нему, ее ухо оказалось у самого его сердца. Он стоял с распростертыми руками, кровь шумела в ушах, и он не знал, что делать. Обнять ее в ответ? Прижать к себе? Потом он почувствовал, как тепло ее тела проникает в него. Это его успокоило, он выдохнул, хотя сам не заметил, что задержал дыхание. И обнял ее.

Наталия издала довольный звук. И после нескольких ударов сердца и нескольких спокойных вдохов прошептала:

– То же самое сердце.

Пять лет назад

15 августа

Лос-Гатос, Калифорния

Через несколько недель после того, как Эйми появилась в Мексике и Имельда рассказала мне все, что знала о моей ситуации и о той роли, которую она в этом сыграла, я получил посылку от Томаса. Это был айфон. Эйми загрузила все контакты Джеймса, музыку и фото с его аккаунта в iCloud, когда Томас сказал ей, что этот телефон предназначается для меня. Просто на тот случай, если все это мне пригодится.

Не пригодилось, до этого дня.

Я привез айфон с собой. Наталия сделала нам кофе и, когда айфон зарядился, принялась просматривать контакты Джеймса. Потом она перелистала фотографии.

– Здесь много снимков, на которых вы с Эйми вместе, – произнесла Наталия, отдавая мне айфон. Она скрутила волосы в жгут, и ее внимание переключилось на мой телефон на письменном столе, в котором было множество наших с ней фотографий.

– Эй, – пробормотал я, коснувшись ладонью ее лица и проводя большим пальцем по веснушчатой щеке. Кожа была гладкой, словно дорогое постельное белье. – Я люблю тебя. – Я нежно поцеловал ее, потом прижался лбом к ее лбу. – Тебя.

Наталия кивнула:

– Я знаю. Просто…

– Ты не обязана была приезжать сюда.

– Нет, обязана. Кто-то должен защищать тебя, иначе тебе снова дадут по голове.

Мы оба невесело рассмеялись.

– Ты просматривал снимки?

Я покачал головой. Разглядывание жизни Джеймса на фотографиях было игрой для ума, но играть в нее мне не хотелось.

Наталия отошла от меня и схватила сумочку.

– Я нашла адрес того дома, где ты жил раньше. Мы могли бы поехать туда.

И вот мы уже сидели в машине, припаркованной у дома, соседнего с тем, которым я когда-то владел. Два мальчика играли на лужайке в салки, и женщина, сидевшая на крыльце, была не Эйми.

– Должно быть, она переехала, – предположила Наталия.

По дороге я рассказал ей, что Эйми и Ян недавно поженились. Эту часть моего разговора с Томасом я помнил.

Лоб жгла тупая боль. Я вытащил из кармана аспирин и проглотил две таблетки, не запивая.

Наталия передала мне бутылку с водой.

– Сколько таблеток ты уже выпил с того момента, как я тебя разбудила?

– Шесть, кажется. – Я закрутил пробку и поставил бутылку на центральную консоль в держатель для стакана. – Они не помогают.

– Может быть, тебе следовало поехать в больницу?

– Нет, никаких докторов. Я не хочу, чтобы кто-то еще копался в моей голове. Я не хочу забыть своих сыновей. – Я схватил руку Наталии и поцеловал запястье. – Или тебя.

– Боже, какой ты упрямый. Никаких докторов, но если только твоя головная боль не ухудшится. Договорились?

Я нагнулся к ней и поцеловал.

– Договорились.

Наталия включила зажигание.

– Куда дальше? В кафе?

На часах было 5.56 пополудни.

– Не успеем. Кафе закрывается в шесть.

– И каковы же наши планы?

Я потер лоб и закрыл глаза, спасаясь от приступа пустоты в голове:

– Я подумал о родителях Эйми. Они смогут сказать нам, где она живет. Но мне нужно что-нибудь съесть.

Наталия тронула машину с места.

– Тогда будем считать наш день законченным.

– Какая напрасная трата времени, – пожаловался я, массируя голову.

Наталия с тревогой посмотрела на меня:

– К Тирни поедем завтра. А сегодня я угощу тебя ужином. А потом потру тебе спинку.

– Только спинку?

Наталия фыркнула и игриво ткнула меня в плечо:

– Давай для начала накормим твой желудок, а потом посмотрим, что случится.

* * *

В дверь Тирни я позвонил ближе к полудню. Наталия стояла рядом, наши плечи соприкасались. Я крепко схватил ее за руку. Она погладила мое предплечье. Я ослабил хватку.

– Я нервничаю так же, как и ты. – Она крепче сжала мою руку.

За дверью послышались легкие шаги. После секундного колебания щелкнул замок, и дверь распахнулась. Нас приветствовала постаревшая копия Эйми. Женщина была ниже ее ростом. Голубые глаза, большие и яркие под копной коротких волос с проседью, переместились с меня на Наталию, потом обратно. Пожилая женщина смотрела, не мигая, потом моргнула несколько раз, отступила на шаг назад и ахнула. Руками она зажала себе рот и нос, глаза подернулись слезами.

– Миссис Тирни? – спросил я.

Она убрала руки от лица.

– Джеймс?

Ногти Наталии впились в мою руку. Я посмотрел на нее. Наталия побледнела.

– Карлос. – Я протянул руку.

– Да, разумеется… Карлос. – Миссис Тирни вцепилась в мои пальцы обеими руками. – Карлос, – повторила она, пробуя имя на вкус. – Ты выглядишь иначе… Я бы никогда не подумала… – Она сжала губы, ее подбородок задрожал, и она выпустила мои руки. Потом коснулась волос, спустила на запястье серебряный браслет, который носила, оглянулась через плечо в глубину дома и украдкой смахнула слезы.