Желанная - Ольга Герр

— Кем ты меня считаешь? — запал на пару со злостью покинул Тора. — В ту ночь, брачную с Вилом, он напился и вырубился, а ты пришла ко мне. Сказала, что хочешь, чтобы я стал твоим первым мужчиной. Я не смог тебе отказать. Утром ты обманула мужа, внушив, что была с ним. Использовала для этого простынь, на которой впервые отдалась мужчине — мне. Ты приходила снова и снова. Одним богам известно, чем ты опаивала Вила. А потом сказала, что понесла. От меня. Ведь Вил так ни разу к тебе не притронулся. Я хотел увезти тебя, предлагал бежать, но ты отказалась. Заявила, что не будешь растить ребенка, не пойми где и как. Не станешь сожительницей и не родишь бастарда. Больше ты ко мне не приходила, и через неделю я уехал, потому что видеть тебя с другим было невыносимо. Неужели ты все это забыла? Как это возможно?

Я молчала, чувствуя, как пол уходит из-под ног. Меня словно скинули с утеса, и я летела вниз. Затем момент столкновения с землей, вышибающий дух. Удар, вспышка, шок. Это даже не больно. Лишь дыхание перехватывает, точно Тор все еще держит меня за шею.

— Молчишь, — мужчина окинул меня взглядом. — Хватит гоняться за призраком, пора положить этому конец.

Тор кинжалом одним резким движением срезал ленту из своих волос, а после бросил и то, и другое мне под ноги. Сделав это, он развернулся и зашагал прочь.

— Постой, я…, — прошептала, но так и не закончила фразу. Что сказать? Я допустила ужасную ошибку. Мое единственное оправдание — я не знала всех фактов. Но как признаться в этом Тору и не потерять его?

Снова я очутилась в крепости, куда проникли чужие. Забавно до чего сходились ситуации. И в первый, и во второй раз все прошло мирно, и отчасти в этом была моя заслуга. Крепость Леннарт, как в свое время крепость Арвид, почти не почувствовала перемен. Царила мирная и даже дружественная обстановка. Просто Торвальд и часть его наемников вроде как «остановились погостить» у тойона Освальда.

Пока мужчины обсуждали пункты перемирия, женщины следили за тем, чтобы они ели вкусно и сытно, чтобы их простыни были свежи, а рабыни всегда готовы их ублажить.

Тор больше не обвинял меня, он вообще со мной не заговаривал. Я была предоставлена сама себе, не обладая при этом свободой. Муж и отец тем временем спорили насчет Ивара. Я на переговорах не присутствовала. Кто меня пустит? Но слухи долетали. Торвальд настаивал на том, чтобы ему отдали Ивара и позволили увезти его в родную крепость. Тойон Освальд уклонялся от ответа и тянул время в ожидании сына с войском.

Но, несмотря на сложности и разлад с мужем, на меня снизошло необычайное спокойствие. Ивару ничего не угрожает. Тор не тронет свое дитя, как бы сильно он не злился.

Это открытие многое объясняло. Теперь понятно, чего опасалась Алианна и почему пожертвовала всем. Только убив Вилфреда, она могла быть уверена, что Ивар выживет. Вил наверняка догадывался, что Алианна ему неверна. В этом свете предсказание кликуши можно считать сбывшимся — Ивар сын Вилфреда действительно не существует, ведь на самом деле он — Ивар сын Торвальда. Но всем, конечно, знать об этом не обязательно.

Вместе с другими женщинами я прислуживала за столом, так как свободных рук не хватало. Благо опыт есть. Ставя очередную тарелку на стол, я заметила Никласа и вздохнула с облегчением: юноша жив и здоров.

Он тоже меня увидел и улыбнулся краешком губ. Я угодила в опалу, выказывать мне внимание опасно, но едва закончился ужин, Никлас нашел меня на кухне.

— Миледи Анна, — шепнул он украдкой, пока никто не смотрел в нашу сторону, — я счастлив видеть вас целой и невредимой.

— Тоже могу сказать о тебе. Я волновалась, что Тор накажет тебя за мой побег.

— Он не знает, что я причастен, — юноша нахмурился. — Я поступил дурно, это карается смертью.

— Я ничего не скажу, — заверила юношу. — И ты молчи.

Никлас отрывисто кивнул. Он что-то хотел добавить, но мимо прошла служанка, и мы умолкли. На кухне царила суматоха, на нас никто не обращал внимания, поэтому чуть погодя мы возобновили беседу.

— Что тебя тревожит, Никлас? — спросила я.

— Я слышал, как Торвальд говорил о вас, миледи. Наемники считают, что он вас казнит. Все хотят справедливого суда. А, если уж совсем честно, то мести.

Я с трудом держала лицо, скрывая страх от Никласа. Внутри меня всю лихорадило. Неужели Тор пойдет на это? По законам мира он в своем праве. Я заслужила кару. Но, даже осознавая вину, сдаваться не собиралась.

— Спасибо, что предупредил, — я коснулась рукава Никласа, и юноша покраснел от удовольствия.

— Вот, возьмите, — он сунул мне в ладонь золотую брошь. — Не великое богатство, но это все, что у меня есть.

— Зачем она мне?

— Быть может, вам удастся выкупить жизнь, заплатив наемникам, — сказал Никлас. — Броши, конечно, не хватит, но если вы найдете что-то еще, воины могут согласиться. Торвальд пошел за вами и Иваром, а наемники за ним. Торвальд не может помиловать вас просто так, иначе наемники отвернутся от него, посчитав слабым. Но золото с драгоценностями воины ценят превыше всего, они заставят их передумать. Если наемники решат, что вы достаточно предложили за свою жизнь, они закроют глаза на ваше помилование.

— Благодарю за помощь, — я сжала брошь в кулаке. Она вряд ли поправит мое положение, но Никлас помог в другом: рассказал о важном обычае — выкупе жизни. А уж чем откупиться от жаждущих моей крови наемников я найду. У меня, в конце концов, остался мешочек с драгоценностями. Не все потратила по дороге сюда.

— Что вы будете делать, миледи? — спросил юноша.

— Для начала поговорю с мужем.

— Помните, я на вашей стороне и готов жизнь отдать за вас.

Глаза Никласа светились обожанием. Но вместо того, чтобы порадоваться союзнику, я мрачно подумала, что его отношение ко мне еще аукнется нам обоим.

После разговора с Никласом я отправилась на поиски мужа. В общем зале его не было, и я поднялась на второй этаж. Но там наткнулась на тойона Освальда у двери своей спальни. Зачем он пришел? С тех пор, как Тор в крепости, отец сторонился меня. Наверное, это и к лучшему. Между собой мы с Тором должны разобраться сами, без участия посторонних.

— Зайдем, — мужчина кивнул на дверь.

В спальне тойон протянул мне мешочек, напоминающий тот, в котором я хранила камни. Развернув его, убедилась, что и содержимое схоже. В мешочке лежали драгоценности.

— Они принадлежали матери. Она хотела, чтобы они достались тебе.

— Наследство? Почему сейчас?

— Будет, чем заплатить наемникам за жизнь, — буркнул тойон. — Больше я ничем не могу помочь.

Он чувствовал себя неловко. С виду строгий и даже жестокий тойон Освальд, оказывается, был способен на доброту и заботу. Растроганная его поступком, я обняла мужчину.