Я его убила. Истории женщин-серийных убийц, рассказанные ими самими - Микки Нокс

уж точно не готова оказаться с тобой в одной камере, – говорит она и с сожалением возвращает маленькую бархатную коробочку с простеньким золотым кольцом, которое кажется мне настоящим сокровищем. Через пару дней я сдаю его в ломбард и узнаю, что «сокровище» стоит тридцать пять долларов.

После того как обнаруживают тело полицейского Джина Антонио, на меня начинается настоящая охота. Находится несколько человек, заметивших нас с Тайрой рядом с местом, где в последний раз видели убитого. Фотороботы совпадают с описаниями, которые дали свидетели аварии на шоссе I-75. Я живу все в том же дешевом номере мотеля «Фарвью» и не вылезаю из бара по соседству. Мне просто страшно протрезветь, по правде говоря.

Однажды мы напиваемся с одним приятным парнем по имени Дон. Он переживает развод и тоже боится протрезветь, а еще больше – остаться в одиночестве. Я некоторое время живу у него. Интересно, как люди, обвинявшие меня в дикой ненависти к мужчинам, объясняют тот факт, что я какое-то время провела с Доном. Кажется, мы даже привязываемся друг к другу в какой-то миг. Он целыми днями рассказывает о том, как любит бывшую жену, и от этого мне становится так больно, что не хватает сил дышать. Уже никто и никогда меня так не полюбит, но я могу представлять себя на месте его жены. Этого права у меня не отберешь.

Я не могу сказать о Ли ничего плохого. Мы познакомились в баре и стали жить вместе. Никто из нас не испытывал чувств, просто она была не против пойти со мной, а мне было, в общем-то, все равно с кем, ну вы понимаете. Ей вроде бы тоже было все равно. Знаете, так ведь часто бывает.

Из показаний Дона

– Если ты будешь платить мне пятьсот долларов в месяц, я стану твоей женой. Я буду даже лучше нее, – говорю я Дону.

– Не будешь, Ли, не обижайся, – отвечает он.

Через неделю жена его все-таки простит. Он оставит мне немного денег, которых не хватит на комнату в мотеле, но будет вполне достаточно, чтобы напиться в придорожном баре.

И вот заходит проститутка в бар… Кажется, именно так все происходит в кино. Бармен крутится за стойкой, словно жонглер. У кого-то в самом разгаре вечеринка. Я покупаю себе пару пива и выхожу на террасу. Звезды горят слишком ярко, а в баре продолжается веселье. Забавно, что место, где меня арестовывают, называется «Последний приют», а еще смешнее то, что за всю мою жизнь ко мне никто не был так добр, как полицейские, которые отправили меня за решетку. 

* * *

Ли Уорнос заканчивает свой рассказ, докурив последнюю сигарету. Полицейский, сидящий напротив, молча достает из кармана вторую пачку и выкладывает ее на стол.

– Почему вы решили все рассказать? – вдруг спрашивает он.

Женщина со спутанными светлыми волосами и плохой, испещренной шрамами и пигментными пятнами кожей затягивается новой сигаретой.

– Ради Тайры. Она сказала, что, если я не признаюсь во всем, ее тоже арестуют. Я знаю, что она сотрудничает с полицией, но все равно продолжаю звонить, лишь бы слышать ее голос. Она виновата только в том, что верила в меня. Простите, можно забрать пачку в камеру? У меня ведь ничего нет…

– Можете забрать и куртку. Там холодно, – неловко улыбается полицейский и кивает кому-то, кто стоит по другую сторону зеркала Гезелла.

В комнату для допросов тут же заходят двое конвоиров. Ли тяжело поднимается со стула и молча дает надеть на себя наручники.

– Мне жаль, – произносит полицейский, когда конвоир уже открывает дверь, чтобы вывести Ли. Женщина оборачивается и недоуменно смотрит на него. – Мне жаль, что так вышло, и жаль, что вам пришлось прожить такую жизнь, – поясняет он.

 * * *

Эйлин Уорнос арестовали 9 января 1991 года. Суд признал ее вменяемой и приговорил к смертной казни на электрическом стуле. Впоследствии приговор заменили казнью посредством смертельной инъекции. Последними словами Эйлин была короткая фраза:

– Я вернусь.

Прах передали Донне Боткинс, школьной подруге, с которой Эйлин когда-то отправилась на поиски лучшей жизни. В последние несколько лет перед арестом они с Эйлин не общались, но после вынесения приговора между женщинами завязалась переписка. Донна пару раз выходила замуж, похоронила мать и успела стать весьма успешной певицей. Женщине пришлось много всего испытать, но, по ее признанию, за всю жизнь лишь Эйлин пыталась защитить ее, рискуя собой. Донна развеяла прах подруги в их родном городе. На похоронах звучала песня Натали Мерчант «Карнавал», как просила Ли…

Тайра постаралась забыть о своих отношениях с Уорнос, как только решился вопрос с ее арестом. Эйлин начала давать признательные показания, а Тайра предпочла на время исчезнуть. Впоследствии бывшая подруга всегда с готовностью раздавала комментарии и интервью, после чего частенько судилась с изданиями, поэтому журналисты вскоре перестали ей звонить.

Попав за решетку, Эйлин превратилась в американскую знаменитость. Ей слали проклятия и признания в любви. Пара фермеров и вовсе оформила над ней опеку и занялась вопросами по организации защиты. На деле эти люди просто искали славы и легких денег, а со статусом опекунов такое сделать проще.

Психиатрическая экспертиза диагностировала у Эйлин диссоциальное расстройство личности и склонность к психопатии. Эти диагнозы не влияют на качество жизни человека и не нуждаются в особом лечении. Деструктивное детство, отверженность в семье, тяжелая психиатрическая наследственность и неприятие обществом надломили эту женщину, а череда надругательств, пережитых в юном возрасте, связала в ее сознании секс с принуждением. Любой половой акт для Эйлин значил насилие, вопрос был в том, давала она на него разрешение или нет. Причем больший вред психическому здоровью наносили половые акты с ее согласия. Она привыкла считать мужчин источником боли и унижений, поэтому могла строить доверительные отношения лишь с женщинами.

Ее жизнь с шестнадцати до тридцати лет была сопряжена с бесконечными страданиями и травмами. Чтобы помочь себе в деперсонализации, отстраниться от собственных эмоций, Эйлин использовала алкоголь. По ее мнению, любой человек был способен отвергнуть и подавить ее, и по большей части эти ожидания оправдывались. Ее поведение становилось все более грубым. Она всегда была готова к драке, ведь в ее жизни их было слишком много.

В отношениях с Тайрой Эйлин избрала условно мужской тип поведения: она приносила деньги, а ее девушка занималась домом и поддерживала в трудную минуту. В какой-то момент Эйлин уже не могла переступать через себя и продолжать выходить на трассу, и тогда Тайра взялась за решение финансовых вопросов. Как и в любой