Моя Лоботомия - Чарльз Флеминг, Говард Далли

действительно рад ее видеть. Я вскочил и попытался обнять и поцеловать ее. Она оттолкнула меня. Она ничего не сказала, но ничего не изменилось. Она не хотела иметь со мной ничего общего.

Это причинило мне боль. Смешно, но даже после всего, что произошло, я хотел любить ее, и я хотел, чтобы она любила меня. Я хотел матери, даже если это была Лу. Я не хотел быть этим злым бунтарем, который находился под замком, потому что никто не мог справиться с ним. Я хотел быть обычным ребенком, который живет дома со своей мамой, папой и братьями, который ходит в школу и делает все обычные вещи, как обычные дети. Даже после всего, что произошло, я все еще желал такой семьи.

В Ранчо Линда были вещи, которые делали меня менее одиноким и скучающим по дому, например, когда была девушка или когда я проводил время с Роном или с другими ребятами, с которыми я дружил. Но в Ранчо Линда были и вещи, которые делали меня более одиноким и скучающим по дому. Например, школа находилась на холме, очень высоко, но все еще достаточно близко к пригородам, чтобы можно было увидеть, что происходит внизу. Из классных комнат можно было увидеть центр Сан-Хосе. Можно было увидеть неоновые огни, показывающие, где находятся кинотеатры. Можно было увидеть другие школы. Можно было увидеть детей, играющих на школьных площадках. Если бы вы находились на дворе перед школой, вы могли бы даже услышать, как дети играют. Можно было увидеть, как дети катаются на велосипедах перед своими домами. Можно было увидеть, как папы приходят домой с работы вечером.

Я проводил много времени на том дворе, потому что туда тебя отправляли, когда ты был наказан. Тебя назначали на два дня садиться на грядку, и в следующие два дня ты был там, вырывая сорняки на солнце, глядя вниз по холму и слушая голоса детей из обычной школы, у которых были обычные жизни.

Я часто наказывался. В Ранчо Линда не было так строго, но были правила, и мне было трудно их не нарушать. Некоторые правила были глупыми. Тебя наказывали за то, что ты опаздывал на урок, дурачился на уроке или мешал другим. Тебя наказывали и за мелочи. Однажды меня наказали за то, что я не застелил свою кровать перед завтраком.

Были также мужские консультанты. Некоторые из них были студентами из Сан-Хосе Стейт. Некоторые из них учились на врачей. Некоторые просто искали работу. Некоторые были крутые, а некоторые — нет.

Один из них назывался Билли Купер. Он был чернокожим парнем из Сан-Хосе Стейт. Он носил костюмы из ткани акула и всегда флиртовал с женщинами — другими консультантами и даже ученицами. Он был крутым.

Еще один консультант назывался Наполеон Мерфи Брок. С ним я разговаривал много лет спустя после того, как я ушел из Ранчо Линда. Он тоже был чернокожим и музыкантом. Он играл на всех возможных инструментах. Он учился психологии и музыке в Сан-Хосе Стейт. Через несколько лет после того, как я знал его, его нанял Фрэнк Заппа, чтобы присоединиться к его группе “Матери Изобретения”. (Он все еще выступает с сыном Фрэнка, Дуизилом.) Он был крутым.

Другой был экс-олимпийский боксер по имени Лу Роулс, как и певец. Он был неплох.

Третий был Франк Шулер. Он был немецкого происхождения. Он также был олимпийским спортсменом, быстрым ходоком, в Германии. Он был суровым. Он заставлял бегать вокруг баскетбольных площадок на несколько часов в качестве наказания. Он заставлял стоять на улице с вытянутыми руками. Ты не мог двигать ими. После двадцати или тридцати минут это становилось очень трудно и больно. Он не был крутым.

А самым худшим был рыжеволосый парень по имени Дуг.

Однажды утром Дуг остановил меня на пути к завтраку и сказал, что я должен застелить свою кровать. Я не хотел этого делать. Я хотел завтракать. Я был голоден. Но он остановил меня и сказал, что я не уйду, пока не застелю кровать.

Это было не первый раз, когда у нас возникали проблемы. Он всегда на меня наезжал, говорил, что он научит меня уроку или исправит меня. Так что на этот раз я сказал: “Давай здесь и сейчас”.

Мы начали драться, и я вцепился в него головой, а затем начал бить его в лицо. Так нас и нашли другие консультанты.

Тот день администрировал Лу Роулс. Он отвел меня и Дуга в тренажерный зал, где было что-то вроде боксерского ринга. Он заставил нас надеть боксерские перчатки — как и Лу много лет назад делала со мной и Джорджем — и сказал нам зайти туда и разобраться между собой, как мужчины.

Это не длилось долго. Дуг бросился на меня, и я ударил его в живот. Он упал. И хотя это должно было быть частным мероприятием, студенты, собравшиеся за окном и увидевшие, как я сбил Дуга с ног, начали радостно аплодировать.

Лу Роулс вывел Дуга из ринга и надел перчатки на Франка Шулера. Я думаю, он хотел научить меня уроку, и уроком не должно было быть то, что я избил Дуга как в ринге, так и вне его. Поэтому мне пришлось помериться силами с Шулером. К сожалению, он оказался лучшим бойцом, чем Дуг. Он сбил меня на пол один раз, и я встал. Он сбил меня на пол второй раз, и я снова встал. Но когда он в третий раз сбил меня на пол, я решил остаться лежать. Я не был глупцом. Я остался на земле.

Это разозлило Шулера. Он начал на меня кричать, а затем ударил меня ногой. Лу Роулс вмешался и остановил бой. Он сказал, что если он когда-нибудь увидит, как Шулер бьет другого человека, находясь на земле, он наденет перчатки и покажет ему, что такое настоящий бой.

Лу Роулс был бывшим боксером. С ним не стоило связываться. Меня поразило, что он встал на мою защиту, и Шулер сразу же отступил.

Я не помню, чтобы я был очень несчастным в Rancho Linda. Не счастливым, но и не мучительно несчастным. У меня была связь с Аннетт. Это было важно для меня. Я думаю, я был влюблен в нее. Я непременно думал о ней все время. Я никогда не думал о других девушках, когда мог быть с ней.

Но мы никогда не говорили о будущем. Мы никогда не говорили о том, что произойдет,