Запретный мир - Александр Громов

Жаль только, что Вит-Юн, могучий боец, владеющий волшебным оружием, не умеет как следует ходить. И Юр-Рик тоже задыхается, хотя и не так сильно. Оглядываясь, Растак кусал губы. Знал бы заранее – определил бы обоих в малый отряд, что ушел к границе вчера! Этим двоим отставать никак нельзя. И задерживаться ради отдыха чужаков нельзя тоже. Но ничего… Если ноги у них и впрямь слабы, как у женщин, если чужаки откажутся идти – их понесут!

В условленном месте вблизи границы, где в укромном лесистом распадке скрывался до поры от чужих глаз малый отряд из трех десятков воинов, вождь все-таки распорядился устроить привал на полчаса. Иначе Вит-Юна и впрямь пришлось бы нести на руках, причем как раз тогда, когда он был нужен грозным бойцом полным сил, а не загнанной добычей каждого, кому вздумается ткнуть копьем. Небывалый богатырь со слабыми ногами свалился мешком, грудь его чудовищно вздымалась, заставляя медные бляхи плясать, как плоты на волнах Матери Рек, рот исторгал хрип и слюну, пот из-под шапки до красноты выел вытаращенные глаза. Юр-Рик выглядел немногим лучше. Многие воины смотрели на них с немым изумлением. Нет слов, гости из Запретного мира воины знатные – но чтобы настолько не уметь ходить! Как еще не побросали оружие…

Чудеса, да и только.

Хмурясь, Растак поглядывал на солнце, уже далеко перевалившее за полдень. Не беда, светлого времени еще хватит. Вот ночью… ночью придется туго: у себя дома Соболям знаком каждый камень, каждое дерево… Стало быть, все должно быть кончено еще засветло. А что до чужаков, то, чтобы не пострадала ничья вера в скорый разгром врага, можно будет еще до битвы пустить слух, будто крепость ног отнята у них духами Запретного мира в обмен на силу рук грозного Вит-Юна и смекалку хитроумного Юр-Рика. А может, так и есть на самом деле?..

Э, да какая разница!.. Самому сказать или поручить Ер-Нану? Пожалуй, ему, должен же быть от него какой-то толк. Самому некогда этим заниматься, а Юмми… – вождь покосился на девушку – Юмми люди пока не очень-то доверяют, даром что она пошла против воли прадеда и спасла гостей от скорой смерти, изгнав демона. Вишь, сторонятся ее… А она так и зыркает на Юр-Рика, которого выторговала себе в мужья. Интересно, он об этом знает?

Ненужная мысль всегда подкрадется не вовремя. Поморщившись, Растак подманил пальцем Ер-Нана, сказал ему на ухо несколько слов. Будущий чародей согласно закивал, показывая, что все сделает в лучшем виде. Дурак, но послушный… Все-таки хорошо, что он станет чародеем еще при жизни Скарра. А Скарр… помогут духи, так и вовсе уже не поднимется. По делу, оставить бы подле него караульного, мало ли на какую каверзу способен старый хрыч… Да кого оставишь, когда пришлось брать всех, способных носить оружие?! Включая сущих мальчишек и тех, кому уже не по возрасту ходить в походы?!! Включая пастухов, кузнецов и плавильщиков! Включая тех, кому еще месяц-другой не мешало бы залечивать раны!!!

Отринув не сиюминутное, мысли вождя вернулись к насущному. Остался ли незамеченным стремительный переход? Допустим… Если нет, то лучше сразу повернуть обратно: соседи успеют собрать силы для отпора, а это значит – двое чужих воинов на одного своего, вдобавок утомленного еще до боя… А как проверишь – заметили, не заметили?.. Никак. Это станет ясно, лишь когда походная колонна воинов Земли перейдет границу и устремится к святая святых любого племени – Двери…

Удастся захватить ее с налету и отстоять – полдела уже сделано. Отдашь Дверь хотя бы на полчаса – и все кончено, соседи получат подкрепление из любого смежного мира, и хорошо еще, если детям Земли удастся убраться восвояси без особых потерь, как недавно Вепрям… Договор выгоден обороняющемуся. Попробуй отказать в помощи соседям из смежного мира – и твоему народу не помогут, случись с ним беда. Дураков нет.

Мать-Земля, помоги! Ты получишь щедрую жертву от благодарных детей. Предки, не оставьте нас в битве!

Нет ответа. Лишь шелестят на ветру ветви осин, верещит в еловой кроне испуганная многолюдством белка, негромко переговариваются воины да еще Вит-Юн и Юр-Рик успели отдышаться, утирают пот и, по обыкновению, препираются на своем языке едва ли не в полный голос…

Пора.

И зычный голос вождя прогремел в распадке:

– Не спа-ать! Встали! Бегом… арш!

К своему немалому удивлению, последнюю команду он выкрикнул на чужом языке, невольно подражая интонации Юр-Рика. Но воины поняли.

Копнами валил он тела на тела…

А.К. Толстой

– Я валенок протер, – тяжелым басом пожаловался Витюня и, извернув ногу в колене, продемонстрировал дыру на пятке. – Видал?

– Чего ты хотел – щебень. – Юрик ковырнул носком ноги камешки, раздвинутые кое-где пучками жесткой травы, затем оглянулся назад, где в нескольких сотнях шагов у подножия голой скальной стены громоздились седые валуны. – Тут еще рулез, а вон там… Или ты это еще во время марш-броска?

Витюня угрюмо кивнул.

– Чего ж не сказал? Нашли бы тебе какую-нибудь обувку.

– Ага, – Витюня обиделся. – Это когда бежали, что ли? А я мог говорить? Да и ты тоже. Говорун какой…

– Теперь потерпишь. По-моему, они вон в том лесочке. – Юрик кивнул на еловую рощицу, полого взбирающуюся на холм перестрелах в двух от занятой фалангой позиции. – Сейчас начнется.

– Полезут, думаешь? – с недоверием спросил Витюня.

– Обязаны. Зуб даю, где-то тут проход в иные миры. С чего, думаешь, эти вот, – сморщив нос, Юрик указал на несколько трупов, – так дрались за пустое место? Ни один ведь не побежал. Не-ет, батыр, худшее впереди. Драться-то в полную силу сможешь?

Вместо ответа Витюня промычал нечто нечленораздельное.

– А то смотри, – предложил Юрик. – Может, тебя ножиком слегка в зад кольнуть, а? Для злости. Кольнуть?

– Я тебе кольну! Я тебе сейчас так кольну…

– Умница! – восхитился Юрик. – Самое то, что надо. Смотри, стрелы полетят – не высовывайся. Мы с Хукканом тебя прикроем, а уж как до рукопашной дойдет… Э! Да вот они!..

Еловый лапник крайних деревьев рощицы не зашевелился – взбурлил, как вода в горшке над очагом. Только что было по-вечернему тихо, если не считать негромких разговоров, шороха одежды да тонкого звона оживившихся ввечеру комаров, – и вот, заглушив хруст ветвей и топот сотен ног, грянул нестройный многоголосый ор. Из рощи вывалила толпа, скучилась на мгновение в плотную массу и, наставив копья, растягиваясь на бегу, грузно и мощно потекла на обидчиков. Как лавина. Как грязевой вал в речной долине после обильных паводков. Осторожно выглянувшему из-за края щита Юрику показалось, что каждый копьеносец мчится прямо на него. Не говоря уже о лучниках, тянущих на бегу тетивы луков.

– Ой, блин…

Сразу зачесались пятки. Мучительно захотелось удрать отсюда как можно скорее и больше никогда в жизни не вмешиваться в дикарские разборки. Что там марш-бросок сюда – отсюда ноги унесли бы бегуна гораздо быстрее и дальше! Юрик даже сделал маленький шажок назад, но тотчас, совершив над собой гигантское усилие, изобразил, будто просто так перемялся с ноги на ногу. Нельзя бежать, да и некуда. А главное, ведь сам все это придумал, сам набивался… Придурок! У штангиста больше ума. А Растак – сволочь…