Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда - Евгений Малинин

– Но обычно это бывают… дикие синсины…

– Что значит – дикие?! – переспросил я, чувствуя, как у меня пересыхает в горле.

– Ну, они… не домашние, – растерянно пояснила Шан Те, поднимая на меня испуганные глаза, – На них охотятся в горах и привозят к нам уже… убитыми…

От неудобного разворота у меня заболела шея, однако я продолжал пристально смотреть на девушку. Она снова опустила глаза, и тогда я тихо, с горечью проговорил:

– Ты же плакала над телом Гварды!..

И вдруг вспомнил, как сам в весьма юном возрасте рыдал, когда мой дядя решил заколоть одного из выращенных мной кроликов и как потом… с удовольствием ел этого кролика, зажаренного матерью в сметане… Правда, кролики не разговаривают… и вообще они тупые! Не то что синсины!!

И тут неожиданно раздался совершенно спокойный голос Гварды:

– Болото… кончилось…

Я быстро развернулся в седле и увидел, что моя лошадь выбирается на сухой берег, заросший невысокой, густой и сочной травкой. Здесь я ее и остановил.

Место, к которому мы вышли, представляло из себя русло совсем крошечного ручейка, едва заметно проблескивающего меж скрывающих его травинок. Вправо и влево берег полого поднимался к вершинам двух невысоких холмов, каждая из которых была увенчана несколькими невысокими деревцами.

Открытый моим заклинанием Путь кончился!

Лошадь Шан Те выдвинулась вперед и остановилась рядом с моей. Я пристально оглядел округу, выбирая, куда дальше направиться, а потом, не оборачиваясь, негромко спросил:

– Ну что, Сусанин, как тебе это место, знакомо?..

Ответом мне было молчание, и потому я уточнил свой вопрос:

– Сю, я к тебе обращаюсь, ты это место знаешь?!

– Ко мне? – удивился малыш, – Но ты назвал совсем другое имя! Я точно слышал, ты спросил кого-то с усами!..

– Не «с усами», – фыркнул я, – А Сусанин! В моем Мире был такой широко известный следопыт, который служил проводником разным… военным экспедициям.

– А-а-а… – протянул Поганец, – Ну, я об этом… пытоследе ничего не слышал. А насчет этого места, так оно мне точно, знакомо! Нам сейчас надо взять вправо, через эту вот горушку, потом еще правее, там еще должен быть разрушенный храм. Ну а от храма прямо до переправы должна идти довольно широкая тропа… Если, конечно, кто-нибудь из великих магов не устроил там… пустыню!..

– Ну что ж, – согласился я, – Вправо, так вправо…

В этот момент Гварда соскочил с моей лошади и неторопливой трусцой направился к вершине правого холма. Мы с Шан Те тронули коней и, поскольку никакой тропы здесь не было, а земля, покрытая низкой травой, была ровной, рядышком направились следом за синсином. Не успели мы отъехать нескольких шагов, как позади нас раздался далекий голос:

– Великий маг, мы будем ждать тебя!..

Я оглянулся. Недалеко от берега, и темной болотной воды торчало несколько знакомых, покрытых белыми тонкими волосами-водорослями, голов цзяожэней. Я махнул им рукой и прибавил ходу.

Через несколько минут мы были на вершине холма, откуда я бросил последний взгляд назад, на пройденное нами болото. Головы цзяожэней все еще торчали из воды.

Противоположный склон холма был еще более пологим и уходил своим, покрытым травой, склоном к далекому лесу, или, скорее, негустой и не слишком большой роще, по опушке которой змеилась ясно видимая сверху тропа. Мне она показалась несколько странной, поскольку выныривала из-за правой опушки рощицы и скрывалась за ее левой опушкой. Куда, интересно, она могла вести?

Впереди, на ярко-зеленой траве ясно виднелась черная шкура Гварды, убежавшего своей неторопливой рысью довольно далеко от нас. Мы начали спуск в сторону рощи, и, спустя несколько минут, без всяких приключений оказались около той самой, удивившей меня тропы. Довольно широкая полоса лишенной травы и разбитой в пыль земли тянулась по опушке рощи ровной, словно проведенной по лекалу чертой. Но самое интересное, на этой тропе не было видно никаких следов – чистая, тщательно выровненная и выглаженная рыхлая земля.

«Прям-таки пограничная полоса… – сразу же подумалось мне, – Нарушителей ловить! Вот только что это за граница?.. Между чем и чем?..»

Черный синсин сидел рядом с полосой, или тропой… уж не знаю, как ее правильно было бы назвать, и поджидал нас. Как только мы приблизились, он поднялся на лапы и негромко протявкал:

– По травке езжайте… Эта открытая земля плохо пахнет… отравлена наверное.

Сам он тут же повернулся и потрусил вправо, вдоль полосы. Мы тронули своих коней, направляя их следом за синсином, а Поганец тут же прокомментировал нашу странную находку:

– Мне кажется, эта «открытая земля» из той же категории, что и болото цзяожэней… Без вмешательства мага тут не обошлось!..

– Ну, во всяком случае, она не мешает нам продвигаться в нужном направлении, – задумчиво проговорил я, осторожно ощупывая окружающее нас пространство на предмет возмущения магического поля. Все было спокойно, за исключением, пожалуй, некоего места, скрывавшегося в глубине недоступной для нас рощи. Недоступной, естественно, если мы не попытаемся пересечь «отравленную» полосу. Впрочем, и это возмущение было небольшим и… достаточно спокойным, так что волноваться, вроде бы не было причин.

Около получаса мы продвигались вдоль опушки рощи, пока, наконец она не ушла резко влево, открывая нам обзор. Далеко впереди мы увидели новый холм, а у его подножия развалины целого комплекса зданий различного размера.

– А вот и храм, о котором я вам говорил! – довольно воскликнул Поганец.

– Это, конечно, очень хорошо, но выйти к переправе, мы, похоже, до темноты не успеем… – задумчиво проговорил я.

В самом деле, солнце уже село и день угасал, проехать еще несколько километров до берега реки было вряд ли возможно, да и лошади наши подустали.

– Значит нам надо будет заночевать в одном из этих домов, – протявкал Гварда, посматривая вперед, в сторону полуразрушенного храма.

– А ты не боишься всяких там духов-призраков?! – поинтересовался Поганец, – Их в таких вот заброшенных местах полным-полно!

– Никого я не боюсь, – спокойно ответил синсин, и после коротенькой паузы чуть тише добавил, – Кроме людей… живых…

На то, чтобы доехать до развалин у нас ушло еще около часа, так что на территорию храма мы въехали уже в сумерках. Между двух полуразрушенных столбов из темно-коричневого кирпича мы проехали к первым, совершенно разрушенным зданиям и, не останавливаясь двинулись дальше. Впереди высилось неплохо сохранившееся главное – трехэтажное здание храмового комплекса, но мы до него не доехали, совсем недалеко, справа от его фасада нашелся небольшой домик, под совершенно целой крышей, правда без оконных переплетов. Даже дверь в этом домике была цела, хотя и здорово перекошена. Привязав наших лошадей к столбикам, оставшимся от крыльца, мы проникли внутрь и оказались в крошечной прихожей, из которой две двери вели в две различные по размерам комнатки. В большей, прямо посреди пола мы обнаружили очаг, сложенный из дикого камня. Скоро в этом очаге запылал маленький костерок, вокруг которого мы и расселись. Впрочем сидели у огня мы совсем недолго – быстро поужинали остатками запасов из мешка Юань-чу, а затем разошлись по «спальным местам». Гварда ушел на улицу, к лошадям, Поганец забился в угол у оконного проема и сразу же затих, Шан Те, еще немного посидев, ушла в соседнюю, маленькую комнатку.