Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда - Евгений Малинин

Таким образом мы продвигались в этой необыкновенной тишине около часа, а конца болоту не было видно. Наконец я не выдержал и, не оборачиваясь, негромко спросил:

– Слушай, Поганец, ты, вроде бы, говорил, что до реки совсем недалеко, а никакой реки не видно…

– Ну… говорил… Так я ж про прямой путь говорил, а мы смотри как петляем!.. Если бы ты ехал прямо, мы уже давно у переправы были бы…

– Нет, дорогуша, если бы я ехал прямо, мы давно уже были бы…

Я не договорил, но Поганец неожиданно смиренным тоном проговорил:

– Да я понимаю…

– Я тоже понимаю, что тебе трудно сориентироваться, но мне надо знать, успеем ли мы до темноты выбраться на сухое место?..

– Успеем!.. – попытался успокоить меня Поганец, однако уверенности в его голосе было явно недостаточно.

А вдобавок к моему возраставшему беспокойству, я вдруг услышал… разговор! Впрочем какое-то отдаленное жужжание воспринималось мной уже несколько минут, но в этот момент оно совершенно неожиданно распалось на отдельные звуки, складывавшиеся в слова… фразы… неспешную беседу…

– … случайно. Откуда ему может быть известен проход в нашем пруду? Мы ему проход не показывали – я его вообще первый раз вижу!

– Да, как же, случайно! Смотри, как точно он ведет свою лошадь, как будто не в первый, да и не во второй раз здесь проезжает! И, главное, ведь, никаких ориентиров у него нет!

– Почему это нет?..

– Потому что если бы он на что-то ориентировался, ему пришлось бы останавливать или хотя бы придерживать свою лошадь, чтобы уточнить ориентиры, а он двигается, как по… наезженной дороге!

Я внимательно огляделся, болото было по-прежнему удручающе пусто, неподвижно и тихо, мне даже показалось, что вода и та плещется под копытами лошадей совершенно беззвучно. Слышны были только два тихих голоса, вот только откуда они слышались, я никак не мог понять! А разговор продолжался:

– Да… действительно… Так ты думаешь, нам его не заманить?..

– Ну… не знаю… Может с ним связываться и не стоит, а вот девчонку заморочить, наверное, можно. Любишь девчонок?..

– Я и девчонок и… лошадок люблю. Только давно уже ни одной не пробовал – все как-то не попадаются.

– Да, первое время у нас таких… деликатесов полно было, а теперь опасаются людишки в наш прудик забираться… Ну ладно, хватит болтать, давай попробуем девчонку отбить. Я буду переднюю лошадку от нее скрывать, а ты будешь ее девчонке показывать… Только постарайся, чтобы похожей была, а то я тебя знаю – такое изобразишь, что и на лошадь-то похоже не будет!

– Будет, будет, будет… – заторопился второй голос.

– Не спеши! – немедленно оборвал его первый, – На повороте начнем, как только первый повернет, тут мы и… Понял?

– Понял, понял, понял…

Я тоже понял, что кто-то собирается открыть на нас охоту! Чуть наклонившись, я тихо спросил у синсина:

– Ты что-нибудь слышал?

– Бормотание какое-то, слов не разобрал, – так же тихо тявкнул Гварда.

– А я разобрал… – пробормотал я себе под нос, раздумывая, как поступить.

В этот момент мы подошли к очередному резкому повороту Пути, и я… остановил свою лошадь. Шан Те послушно остановилась за мной и негромко спросила:

– Что-то случилось?..

– Ты не устала, принцесса?.. – ответил я вопросом на вопрос, – Может перекусить хочешь?

– Нет, – тут же откликнулась она, – Нам, наверное, лучше не останавливаться, до темноты надо выбраться из этого болота.

Она, конечно, была права, но только что услышанная беседа не позволяла мне просто развернуть лошадь и двигаться дальше. Я еще раз оглядел темную стоячую воду, немногие, поросшие желтоватой травой, кочки, тройку чахлых деревцев – никого! Тишина! Потянув за повод, я начал поворачивать свою лошадь и немедленно услышал:

– Ну, сейчас начнем!..

Голос дрожал, то ли от нетерпения, то ли… оттого, что это был не голос! Это была мысль! Окутывающий меня кокон Силы улавливал чужие мысли и передавал мне их, как разговор! И как только я это понял, я тут же разобрался и в том, откуда эти мысли доносятся! Резко развернувшись в сторону ближнего деревца, я уперся взглядом в крошечный клочок суши, из которого вытягивался тоненький стволик и увидел в темной воде, омывавшей этот бугорок, густую прядь чуть колышущихся водорослей странного белого цвета. И тогда, обращаясь к этим водорослям, так похожим на… волосы я, стараясь, чтобы моя мысль была как можно отчетливее, подумал:

«Если вы начнете мне пакостить, я сожгу ваш „прудик“!»

«Не сожжешь, вода не горит!» – «услышал» я немедленный ответ.

«У меня все горит!» – со всем возможным высокомерием помыслил я, и тут же, протянув вперед левую руку, представил себе, как с кончиков моих пальцев срывается дымный факел «греческого огня», как раз в направлении примеченной мной заросли водорослей.

Я всегда знал, что воображение у меня ну очень богатое и… яркое. В ответ на представленное мной пожарище у меня в ушах зазвенел истошный вопль: «Это маг!!!» – и тут же в ответ на него торопливо прозвучало:

«Да вижу я!.. Вижу! Эх, угораздило нас!.. И откуда он только взялся?!»

«Оттуда!.. – злорадно подумал я, – А ну-ка вылезайте немедленно, что б я вас видел!»

«А ты огнем плеваться не будешь?..» – осторожно спросил второй голос, на что первый отчаянно захныкал:

«Ага, как же, жди, он не будет!.. Он уже показал, что знает где наше укрытие, а если, вдобавок, он нас увидит, то все, считай себя хорошо прожаренным цзяожэнем в кисло-грязевом соусе!»

– Кто такие цзяожэнь?.. – негромко спросил я, обращаясь к обоим своим пассажирам.

– Странные у тебя, учитель, вопросы возникают!.. – воскликнул вместо ответа Поганец из-за моей спины.

– Цзяожэнь почти такие же, как вы, только живут в воде… – коротко ответил Гварда и тут же добавил, – Но в такой воде они жить не будут, слишком она мелка и грязна!

– Если только их кто-нибудь не поселил сюда насильно! – подсказал Поганец.

«Ты сам говоришь, что он знает наше укрытие, так что прятаться бесполезно, – проговорил, между тем, второй голос, – Так что лучше самим вылезти. В конце концов мы этому магу ничего плохого еще не сделали…»

Темная вода под корнями ближнего деревца колыхнулась, волосы-водоросли медленно потянулись в глубину и исчезли, а через пору секунд в том же месте показалась… голова, похожая на кочку, покрытую густой, спутанной белой тиной. И сквозь аккуратный просвет в этой тине на меня глянули круглые выпуклые глаза, помаргивающие тоненькими пленочками век, лишенных ресниц. Под глазами располагался короткий, широкий нос с круглыми ноздрями, также прикрытыми пленками и безгубая щель огромной пасти.

«Неужели синсин считает, что эта… харя похожа на… нас?!» – изумленно подумал я.