Герцог из ее грез - Софи Барнс

Томас невольно поморщился:

– Она мой друг… точнее сказать, сестра моего друга.

– И только?

– Разумеется.

Амелия не может быть для него кем-то еще. Если они перешагнут черту, у них ничего не получится, поэтому Томас не мог этого допустить.

– Следовательно, ты не смеешь даже надеяться на это, верно?

Томас откинулся на спинку кресла; от слов матушки ему стало немного не по себе.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Насколько я понимаю, мужчина не станет расстраиваться из-за женщины, в которую он не влюблен по уши. Разумеется, если только он в здравом рассудке, а, скорее всего, это не так, поскольку ты отрицаешь свою глубокую привязанность к леди Амелии. Значит, ты не смеешь даже надеяться. Ты, наверное, живешь как в аду.

Он смотрел на эту хрупкую женщину, которая его вырастила – женщину, которая всегда отличалась сдержанностью, – и гадал, как же ему заставить ее сменить эту скользкую тему.

– Матушка, – Томас опорожнил бокал бренди, – меня мучает твоя логика.

– Это лишь подтверждает мои догадки.

– О каких догадках ты говоришь? О том, что я безумен и мне пора в лечебницу для душевнобольных?

Герцогиня улыбнулась. Так мать обычно улыбается ребенку, который учится ходить.

– Ты, несомненно, испытываешь к леди Амелии нежные чувства.

Томас напрягся всем телом:

– Нет, нет и нет!

– Вот и отлично. – Герцогиня встала и направилась к двери. На пороге остановилась и посмотрела на сына с теплотой и пониманием. – Вскоре ты сам все поймешь, Ковентри. А когда поймешь, мой тебе совет: смирись.

Томас подождал, пока она покинет комнату, а затем негромко выругался.

Она ошибается, черт побери. Он не может потерять голову из-за Амелии. Он никогда не потеряет из-за нее голову. Если бы не одно «но»: будь он с собой предельно честен, он признал бы, что уже потерял голову. Его матушка права. Иначе почему он так завелся из-за их ссоры?

Ответ был прост. Как же ему не хватало той легкости в их отношениях, которую он разрушил своим поцелуем! Теперь от нее не осталось и следа. И все потому, что Амелия запала ему в душу. Боль в ее глазах, когда он отказался от нее, была физически ощутимой. Внутри у герцога все сжалось, и он сказал, что сожалеет, хотя на самом деле ни капли не жалел о том, что между ними произошло. Наоборот, смаковал каждое мгновение. Но Амелии не следовало об этом знать – иначе ему придется на ней жениться.

Тяжело вздохнув, Томас встал и пошел переодеваться. Хороший бой в «Черном лебеде» сейчас был бы как нельзя кстати. Быть может, ему удастся выбить из себя это чувство? По крайней мере, он больше не будет ощущать мучительную боль оттого, что нанес смертельную рану Амелии.

– Только что принесли для вас, мадам. – Пирсон протянул Амелии письмо на подносе.

Она открыла конверт и прочла послание.

– Это от вдовствующей герцогини, – сказала девушка, глядя на леди Эверли, которая до появления дворецкого учила Амелию и Джульетту, как правильно держать веер. – Она приглашает меня сегодня на чай.

– Вы должны поехать, – тут же отозвалась леди Эверли.

– Но… – Амелия еще раз перечитала письмо, пытаясь понять, не стоит ли за этим приглашением герцог Ковентри. – Вы не находите странным, что она приглашает только меня?

Леди Эверли пожала плечами:

– Нет. Вы старшая из сестер, та, кому мы пытаемся подыскать пару. Я уверена, что герцогиня просто хочет дать вам пару советов с глазу на глаз.

Слова графини еще больше озадачили Амелию. Девушка сложила письмо и продолжила урок. Она заверила себя, что не будет переживать из-за этого визита, но ее сердце все равно колотилось при мысли об очередной встрече с герцогом. Ведь это его дом и их встреча вполне вероятна, а Амелия пока еще не была к ней готова. Особенно после их вчерашней ссоры. Именно поэтому, прибыв в Ковентри-хаус ровно в три часа пополудни, девушка сразу же поинтересовалась у дворецкого, дома ли его светлость.

Тот покачал головой, и Амелия облегченно вздохнула.

– Нет, мадам. Но ее светлость ожидает вас в гостиной. Позвольте вас проводить.

Оказавшись в просторной гостиной, Амелия склонилась перед герцогиней в реверансе, который, к счастью, выглядел вполне пристойно. Хозяйка дома улыбнулась.

– Благодарю, что откликнулись на мое приглашение, леди Амелия. Я не была уверена, что ваша занятость позволит вам найти время заглянуть на чай.

– Я признательна вам за приглашение, хотя и не скрою, что оно несколько меня удивило.

Герцогиня засмеялась и жестом пригласила Амелию устраиваться на одном из диванов.

– Мой сын упоминал о вашей дерзости.

Амелия прикусила губу.

– Простите. Похоже, иногда я говорю не подумав.

– О, не стоит извиняться, милая! Я нахожу это оригинальным и восхитительным. И я вижу, что Ковентри нравится ваше общество.

Ее слова и последовавшая за ними улыбка заставили Амелию задуматься. Внезапно она стала гадать, что же именно Томас поведал своей матушке? И насколько подробно?

Пытаясь взять себя в руки, Амелия наблюдала за тем, как вдовствующая герцогиня разливает чай. Любопытство не давало ей покоя, и девушка поинтересовалась:

– А почему вы не пригласили мою сестру?

Взяв чашку, вдовствующая герцогиня ответила:

– Потому что, какой бы очаровательной я ни находила леди Джульетту, сейчас не она занимает мои мысли, а вы. – Заметив изумление гостьи, вдовствующая герцогиня улыбнулась еще шире. – Вы видите, я тоже могу быть дерзкой.

Не зная, что ей ответить, Амелия взяла чашку и сделала глоток.

Вдовствующая герцогиня оценивающе разглядывала девушку.

– Дело в том, что я очень заинтригована.

– Мной?

Разумеется, нет!

Вдовствующая герцогиня медленно кивнула.

– Вы привлекли к себе внимание Ковентри, и я как его мать решила, что должна сама во всем разобраться.

Испуганная Амелия не знала, плакать ей или смеяться в ответ на это утверждение. Изо всех сил стараясь не давать воли эмоциям, она негромко заговорила, пытаясь казаться спокойнее, чем была на самом деле.

– Если вы предположили, что ваш сын собирается за мной ухаживать, вы ошиблись. Мы с ним просто друзья, ваша светлость. Ничего более.

Вдовствующая герцогиня сделала глоток чая, продолжая внимательно смотреть на Амелию поверх чашки. Поставив изящное фарфоровое изделие на стол, хозяйка дома ответила просто:

– Поживем – увидим.