Из смерти в жизнь.... Советские солдаты России - Сергей Галицкий

У нас два «двухсотых», два «трёхсотых» (убитые и раненые. — Ред.). По рации вызвали вертолёт. «Вертушка» начинает садиться прямо в посёлке. И в этот момент у меня опять ёкнуло сердце! Я, хоть и был командиром танка, пересел на место заряжающего, к ДШК (крупнокалиберный пулемёт. — Ред.). Наводчику говорю: «Наведи пушку на то место, куда садится вертолёт». Там рядом был дувал. Наводчик пушку на него навёл.

Вертолёт забрал убитых и раненых и стал подниматься вверх. И тут из-за дувала высовывается треножник с ДШК и начинает целиться прямо в лобовое стекло вертолёта! Я практически мгновенно, не запрашивая у командира подтверждения, командую: «Огонь!». От дувала и ДШК ничего не осталось, снаряд разнёс всё в клочья. Тут вижу, что справа, напротив танка Чернышёва, выбегает «душара» с гранатомётом и целится прямо в нас! Всё решили какие-то доли секунды — мы смотрели с ним друг другу глаза в глаза. Он нажать на спуск не успел, я снял его из ДШК. И тут начался такой невероятный обстрел со всех сторон! Непонятно, где свои, где чужие… Кричу по связи, чтобы сдвинули подорвавшуюся машину. Машину сумели сдвинуть, мы вышли на открытое место. Но тут снова обстрел!

В этом бою мы расстреляли весь боекомплект. Не осталось ни одного снаряда в танках, ни одного патрона в автоматах…

Утром вернулись в часть. Ко мне подошёл заместитель командира дивизии Бочаров. Говорит: «Сынок, я всё видел. Фамилия?». — «Старшина Чередниченко, 3-я рота». Он похлопал меня по плечу и ушёл.

На следующий день начальник политотдела полка Яренко мне говорит: «Виктор, вас с Саниковичем срочно вызывают в политотдел дивизии!». Мы с Сашей пошли в политотдел. Там нам выдали партбилеты и сразу отправили в Союз. 13 мая 1986 года я был уже дома и наконец-то увидел свою маму…

Мы с ней пошли во Владимирский собор. Старенький священник, отец Николай, внимательно посмотрел на меня и говорит: «Сынок, запомни! Твоя мама тут два года практически каждый день на коленях просила, чтобы ты остался живым…». Именно тогда я понял, что молитва матери может вымолить со дна ада.

Мне очень хотелось найти тот образ Божьей Матери, который я видел в палатке. Мы с мамой объехали все храмы, да и вообще всё, что только можно было объехать. В одном месте мне показали икону, где собраны много образов Божьей Матери. Но ту, которую я видел, я так тогда и не нашёл…

В 1992 году отец Роман, мой духовный отец, благословил меня поехать на Афон. Я встретил там чудных людей, просто ангелов во плоти! Как-то стою храме. Темно, свечи вокруг горят… Поворачиваю голову и… вижу Божью Матерь в том образе, как я её видел в палатке! Я упал на колени, у меня покатились слёзы. Это были первые слёзы в моей жизни. Я был очень жёстким, никогда такого со мной не было. И тут образовалась в моём жестокосердии первая трещина. Как скорлупа от ореха от моего сердца стало это жесткосердие отваливаться. И внутрь прошёл свет…

Я подошёл к иконе, обнял её и говорю: «Мама!..». Мне так не хотелось её отпускать!.. Это было похоже на то, как будто ребёнок потерял свою мать и вновь нашёл её. И тогда отец Макарий из Пантелеймонова монастыря Афона завёл меня в свою келью и благословил этой иконой. Я взял её в руки и долго-долго не выпускал…

Я могу рассказать про Афганистан очень многое. За полтора года службы я только подрывался пять раз: и на фугасах, и на противотанковых минах. Пережить подрыв очень трудно. Гудит голова, звенит в ушах, не можешь ничего сказать, тошнит. Но ты живой… И понимаешь, что это чья-то рука тебя спасает, чья-то сила помогает тебе выжить. Именно поэтому я свидетельствую о силе материнских молитв и о помощи Божьей по этим молитвам. Благодаря этой помощи я выжил сам и выжили многие ребята. Я никогда не отойду от православной веры. Призываю веровать, ибо Бог есть всё!

Работая над этой книгой, я часто удивлялся, насколько сложными и противоречивыми были военные судьбы героев книги. И я постоянно возвращался к одной и той же мысли: ну почему же Бог всё-таки помогал нашим солдатам и офицерам? Ведь все они в молодости были людьми хотя и крещёными, но мало верующими. В церковь никто из них регулярно не ходил. Плюс к этому в советское время государственного атеизма почти все они были и пионерами, и комсомольцами, и коммунистами. Но коммунисты православных верующих людей не просто гнали — они их убивали. А на войне вот этих комсомольцев и коммунистов Бог всё равно спасал из безнадёжных ситуаций. Почему?

Единственное объяснение — они, несмотря ни на что, оставались для Бога своими! Блудными, неразумными, но Своими детьми. Как своим для отца оставался блудный сын из евангельской притчи. Младший сын потребовал у отца причитающуюся ему часть имения и промотал её, живя в далёкой стороне блудно. Казалось бы, отец мог обидеться на этого неразумного сына до такой степени, что не пожелал бы видеть его больше никогда. Но нет! Когда сын оказался на самом дне и осознал всю глубину своего падения, он решил вернуться к отцу. А отец вместо упреков и обид вышел сыну навстречу и радостно обнял его!

И есть ещё одно объяснение, почему даже во время самых лютых гонений советской власти на Церковь Господь не отвернулся от нас окончательно. Несмотря ни на что, в нашей стране оставались люди, которые не поддались атеистическому гнёту и сохранили православную веру. Давайте низко поклонимся нашим бабушкам! Они, часто вопреки воле своих неверующих детей, тайно несли внуков в церковь и крестили их. Не имея возможности молиться за нас открыто, они молились тайно. Я часто вспоминаю свою бабушку Дашу, которая перед сном сидела на кровати и, как нам казалось, ничего не делала. И только сейчас я понимаю, что так наши верующие бабушки молились за нас, своих заблудших родственников. И ещё за нас молятся наши православные предки, имена которых мы почти забыли. Но ведь наши покойные родственники не умерли — душа их жива! Они переживают за нас, молятся за нас и желают, чтобы мы обратились к Отцу, как обратился к своему отцу блудный сын. И именно по молитвам родных — живых и покойных — происходили те чудесные избавления от смертельной опасности, свидетелями которых стали читатели книги.

Сегодня почти все герои этой книги живут церковной жизнью, исповедуются и причащаются. Конечно, путь к вере у каждого был свой. Но объединяет их одно: безнадёжная военная ситуации заставила их окончательно поверить, что Бог есть, и взмолиться Ему из глубины души… И я верю, что в такие минуты Бог слышит наши неумелые молитвы, молитвы наших родных, и выходит нам навстречу, радуясь нашему возвращению в Отчий дом.

Сергей Галицкий

Мы хорошо знаем имена героев Великой Отечественной, а вот имена солдат и офицеров, которые уже в наши дни встали на защиту Отечества в очень сложное для страны время, практически неизвестны. Наши усилия направлены на то, чтобы исправить эту несправедливость.