Девушка за спиной - Илья Казаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Валера становился ненормальным, когда дело касалось машин. Менял их раз в год, а то и чаще. Когда покупал новую, уже думал – какую хочет следующую. И совершенно не понимал, как я могу четвертый год ездить на одной и той же.
– Хотел ее на этой машине подвезти. Как маньяк только об этом и думал.
Я заинтересовался:
– Подожди, я, кажется, начинаю понимать. Ты когда купил «БМВ», очень переживал, что ни одну девушку на ней никак не можешь прокатить.
Валера тоже вспомнил:
– Да, было такое.
– Когда ты потом «Туарег» взял, твоя подружка не умела машину водить, и ты давал ей рулить.
– Давай-давай, – сказал он с интересом. – Куда ты сейчас вырулишь?
– А теперь у тебя «Мерседес».
Мне казалось, я что-то нащупал. Словно ухватил кончик ниточки и потихоньку начал распутывать клубок.
– «БМВ» – это сила и задор. Поэтому ты хотел лихо познакомиться с кем-то и сразу же прокатить. «Туарег» у тебя с семейными ценностями ассоциировался. Они так часто в рекламе этот образ насаждают: как папа-мама-дети на пикник вместе за город едут – что ты эту модель через ролевые игры реализовывал. Она где водить училась?
– На дачах, – сказал он. – Мы специально туда уезжали, там машин раз-два и обчелся, особенно в будни.
– Вот! – подтвердил я. – А сейчас «Мерседес» – показатель успешности. И ты хочешь бывшей показать, что ты – лучший вариант, которой мог быть в ее жизни.
Валера опешил от такого вывода. Или, говоря его языком, обалдел.
– Так она мне не нужна. Это самое легкое расставание было, я даже не переживал.
– Она не нужна, – сказал я. – А ощущение своей успешности важно. Чтобы она, даже если у нее все хорошо, все равно пожалела.
– О чем? – спросил он. – Что я не с ней?
– Да нет, конечно. Она почему с тобой увиделась?
– Потому что я предложил.
Я откинулся на спинку стула. Внимательно посмотрел на друга.
– Что? – спросил он.
– Так просто? Ты предложил, она согласилась?
– Тебе в полиции надо работать, – сказал он. – Я четко знаю, что и почему я делаю. Потом встречаюсь с тобой, ты мне что-то объясняешь, и я понимаю, что прав ты, а не я. Хотя до этого я точно знал, что у меня совершенно другой мотив был.
Что скрывать, это было приятно. Будь я кошкой, я бы, наверное, сейчас заурчал.
– И почему, по-твоему, она согласилась?
– Интересно, – сказал я. – Просто интересно понять, правильно вы расстались или нет. Проиграла или нет.
Ему эта мысль понравилась.
– И о чем она пожалела? – спросил он. – Что мы расстались?
– Нет, конечно, – сказал я.
– Нет? А тогда о чем?
– Что другой с тобой повезло.
– Ну, ты даешь! – сказал он. – Нет, не верю. Она не такая. – И после этого он замолчал.
– Такая, – сказал я. – И ты такой.
– А ты? – спросил он, чего я совершенно не ждал.
– Я?
И вдруг понял, как ответить:
– А у меня «Лексус».
– Это что значит? – спросил он.
– Не скажу, – ответил я.
Потому что совершенно не знал, что сказать.
Я стоял на перроне и мог думать только об одном: «Она или не она?»
Зазвонил телефон, вывел из оцепенения.
– Занимай место, – сказал Олег. – Четвертый вагон, как всегда. Я успел. – И повесил трубку.
Или не повесил. Просто нажал на изображение красной трубочки на экране своего айфона.
«Странно, – думал я. – Трубку вешаешь теперь только на рабочем телефоне, но всё равно остаешься верен старым определениям».
И тут я понял, что впервые думаю не о ней. Хотя все равно – о прошлом.
Очки остались лежать дома, я надевал их только когда садился за руль. Поэтому сказать определенно никак не мог. Видел фигуру, походку, а лицо было размытым.
Показался поезд. Я подошел поближе к ней. Моей любви из десятого класса. Из прошлого, про которое казалось, что ему уже двадцать пять лет – пока я не понял, что время не существует.
Время – это лист бумаги. Ставишь на нем точку, ведешь из нее прямую в другой конец листа. Отрываешь ручку. Смотришь на линию. А потом складываешь лист пополам – и конечная точка совпадает с начальной…
– Так ты вычти! – сказала рядом со мной женщина.
Я почти зааплодировал ей, еле удержался. Мало уметь прочесть чужие мысли, надо еще успеть мгновенно сделать совершенно оригинальный вывод. Я складывал, даже не подозревая об ином подходе.
Скоро друг твой, любящий сложенье, долг свой давний вычитанию заплатит.
– Коммуналку вычти, за проезд вычти. Что останется?
Она говорила по телефону. Я это не сразу заметил.
Девушка села у окна. Вагон был полупустой, мест хватало. Я уселся напротив, через купе. В который раз посмотрел на нее и наконец смог разглядеть лицо.
Не она. Причем настолько не она, что я сейчас не понимал, как мог так ошибиться. Поэтому легко вычел ее из этого утра.
До соседней станции поезд шел две минуты. Олег увидел меня и замахал рукой. Я вдруг подумал, что есть друзья как кошки и есть друзья как собаки. Одни гуляют сами по себе, другие всегда ищут встречи. Сам я точно был ближе к собакам.
Он плюхнулся на лавку рядом. И сразу полез в телефон.
Смотрел в него, словно полярник на фото надолго оставшегося без отца сынишки. Не листал, не нажимал. И не дышал – мне так казалось.
Медленно-медленно я наклонил голову в его сторону и увидел молоденькую девушку. Некрасивую, но все равно привлекательную. В простеньком купальнике. На фоне волн и заходящего солнца, которое она держала на ладони.
– Я думал, мода на такие фото уже прошла, – сказал я.
Олег вздрогнул. Проснулся.
– Дай угадаю. Самара? Или Саратов?
– Волгоград, – сказал он.
– Девятнадцать?
– Двадцать один.
– Двадцать один, – повторил я.
И опять сложил – добавив этот возраст к году своего рождения. Сразу вспомнился скандал на проводах друга в армию. Ссора с девушкой. Третий курс института. Уроки игры на гитаре…
– Вот пишет мне, – сказал он. – Написала первой, я ответил. Ну и понеслось.
– Куда несетесь? – поинтересовался я.
Олег зарделся:
– Сказать неловко.
– Почему? – спросил я.