Призванная. Когда закончится время - Гуля Рыжих

Валери округлила глаза, ожидая объяснений. Меня бросило в жар от стыда и злости, а еще от чувства вины за собственное предательство. Это было моих рук дело. Чем бы я ни руководствовалась, за свои поступки приходится платить. Моя расплата обрела форму презрения.

Стоило собраться с духом и открыть рот, чтобы поставить Макса на место, как ему прилетел солидный хук от сидевшего рядом Тима. Тот ответил быстро, бросившись на друга, и за пару кувырков на земле сумел приставить к его горлу нож. «Откуда у них вообще силы берутся?» – изумилась я.

– Не делай так больше! – прорычал Макс ему в лицо.

– А ты не смей так с ней разговаривать! – ответил Тим, и я увидела в его руках кинжал, аккуратно приставленный к брюху Макса.

– Один – один. – Возвращаясь на место, Макс скривил разбитую губу в усмешке. – Вижу, вкусы поменялись, – бросил он мне.

– Я предупредил, – напомнил ему Тим. – Так что с рукой?

– И вдруг всем стало интересно, чего это я не подох, когда все только этого и ждали? Не ваше дело!

Возразить было нечего.

– Сбавь тон, иначе в следующий раз исправим упущение, – осадила его Валери елейным тоном.

Не знаю, почему, но она обладала не меньшим авторитетом, чем Тим, а может, и большим, и ее все слушались. Интересно, с чем это связано?

– А теперь выкладываете, что произошло в тот проклятый день.

– Я никого не убивал. Вроде, уже сказали.

– Да что вы оба заладили, как попугаи?! Еще раз услышу это и больше ни разу не исцелю ваши задницы. Вы сейчас себя не видите.

– Достаточно того, что мы видим друг друга.

Да уж, у обоих подбитые глаза, ссадины на лицах, разбитые в кровь руки! А сколько еще отметин, о которых я не знаю? Должно быть, им очень больно.

– Обойдусь без твоих ручек. – Макс затрясся в беззвучном смехе.

Я смотрела на него и не могла понять, чего мне хочется больше: подойти и обнять за то, что жив остался или треснуть чем-нибудь тяжеленьким за то же самое. Валери какое-то время сверлила его взглядом, потом беззаботно вынесла вердикт:

– Значит, рассказываешь ты, Тим.

Он с недовольным видом придвинулся ближе к огню, оглянувшись на Макса. Тот, отыскав в траве деревяшку, продолжил свою работу, не обращая внимания на ссадины на руках. Кажется, едва заметный кивок увидели только мы с Тимом. Они переживали этот день снова, и накопившаяся боль выплескивалась злостью на всех. Только они могли понять чувства друг друга.

Усталость пеленой тумана накрывала мои мысли. Что бы ни говорила Валери об истощении, кажется, я начала его чувствовать. И все же старательно слушала Тима, пытаясь ничего не упустить. Он подробно рассказал то, что мы видели вместе. Не торопясь, описывал детали, подбирая подходящие слова. Макс пару раз поправлял его, но, в общем, Тим передал все до мельчайших подробностей, косвенным свидетелем которых стал. Их ни разу не перебили, ошеломленно слушая рассказ о событиях того дня. Когда Тим завершил своё повествование, воцарилась тишина, продолжавшаяся довольно долго.

– Ты веришь ему? – после затянувшейся паузы спросил Фред.

– Да, но, предугадывая твой следующий вопрос, отвечу сразу: Все это рассказал мне не он.

– То есть как это – не он? – все еще не мог поверить Фред.

– Был кто-то еще? – предположила Вэл.

– Нет. Макс – единственный свидетель.

– Тогда откуда ты знаешь?

– Ами. Она показала мне. И видела сама. Теперь нас трое.

К тому времени, когда все обернулись ко мне, я, окончательно обессилев, расположилась на мягкой траве. Шевелиться не хотелось, как и разговаривать.

– Угу, – ответила я, заставляя себя приподняться.

– Ну почему хоть что-то не могло обойтись без нее, а?! – недовольно воскликнула Валери.

– Не понял. Она-то тут при чем? – откровенно сомневаясь, не унимался Фред.

– Она – читающая души, – ответил Макс, после чего все снова замолкли в удивлении.

– Не может быть. Я про них лишь от старейшин слышала. То, что это редкий и давно утерянный дар.

– Так и есть, отец мне то же самое говорил. И если бы я на себе не ощутил ее силу, не поверил бы.

– Уверен? – спросила она уже Тима, словно забыв, что я тоже нахожусь здесь.

– Да. Только она не просто читающая душу. Она сделала нечто большее. Ами открыла наши души друг другу. То, что видел он, теперь знаю я. Как в тот день обманулся я, знает он.

Тим задумчиво оглянулся на Макса.

– А что это значит «читающая души»? Я ни разу не слышал об этом. – спросил Фред.

– Знаете, я бы тоже хотела узнать, ЧТО я такое, – вставила я.

Они, видимо, и правда забыли о том, что я все еще здесь, и обернулись ко мне, слегка растерянные. Ответил Тим, тщательно подбирая слова:

– Как бы сильно мы ни старались понять друг друга, люди не всегда могут быть уверены в том, что творится в чужой душе. Но ты другая. Ты можешь видеть то, что скрыто в сердцах людей, порой даже от них самих. Никто не сможет устоять перед подобной силой. Нет таких преград, которые не разрушил бы твой дар в поисках истины. Ты читающая душу. Ищущая правду. Это один из великих даров Инэм. Раньше им обладали лишь короли, прямые потомки благородных кровей.

Может быть, для них это был уникальный, а по их лицам больше похоже, что и благословенный дар, но для меня это звучало как проклятие.

– Ты уверен? – Кажется, пришёл мой черед повторить столь актуальный этой ночью вопрос. – Просто я-то не уверена в том, что делала. Даже не знаю, как это включать и выключать. Само происходит. Может, ты ошибаешься, и это временное, побочное явление моего пребывания в вашем мире?

– Нет, не ошибается. Я тоже испытал на себе твой дар, и не раз, – подтвердил Макс.

Широко открыв глаза, я захлопала ими, пытаясь понять все, что сказал Тим. Они смотрели так, словно я была диковинной зверушкой, или у меня вырасти рога, хвост, а может, крылья.

– Ами, успокойся, – включилась Валери, стараясь, чтобы голос её звучал уверенно. – Ты еще успеешь во всем разобраться.

– Уложи ее, Вэл, пока она сама не вырубилась, – посоветовал Макс. В этот раз в его голосе не было желчи. И тут я вспомнила, что должна рассказать им кое-что еще.

– Нет, нет, подожди! – Я стала сопротивляться попыткам Вэл притянуть меня к земле. Она и сама не прилагала много усилий, стараясь избегать моих прикосновения, поэтому, когда я начала вырываться, особо не возражала.

– Ваши друзья. Те, что остались камнями на дороге. Я их слышала. Быть может, им еще можно помочь.

Никто не отреагировал. Начало казаться, что меня просто не услышали. Я хотела уже все повторить, когда все пришли в движение.