Кровоцвет - Кристал Смит

– Вот дом Дедрика. – Она явно нервничала. – Пора идти. Как я выгляжу?

– Отлично, – мягко сказала я. – Но твоей маме будет все равно. Она будет просто счастлива тебя увидеть.

Кейт поспешно меня обняла.

– Пожелай мне удачи.

– Удачи! – крикнула я, но она уже растворилась в толпе.

Я подошла к ларьку из серой древесины и старого олова, рядом с которым сидел призрак потрепанной женщины, на ее лице застыло смешанное выражение осторожной подозрительности и неприкрытой враждебности. Маленькое чудо: задняя часть ее головы отсутствовала. Она сидела на бочке как горгулья, а рядом девочка – настоящая девочка, из плоти и крови – торговала увядшими цветами. Их было несколько корзин. Я осторожно подошла к девочке, как можно дальше обходя призрака. Это была одна из смертей, которую я предпочитала не видеть.

– Чудесный день, не правда ли? – обратилась я к девочке.

Она тревожно улыбнулась в ответ.

– Отличный день для букета ромашек, мэм, осмелюсь сказать.

– Так и есть. Я возьму парочку. – Я дала ей два серебряных, то есть почти все, что заплатил мне Ксан.

Она с изумлением уставилась на монеты.

– Нет, мэм, я не могу это принять. Только не за цветы, которые вот-вот превратятся в компост.

– Оставь деньги себе, – сказала я. – Как тебя зовут?

– Элизабет, – нерешительно ответила она. – Почти все зовут меня Бет.

– Бет, я пытаюсь узнать больше о девушке по имени Молли. Она работала служанкой в замке и… – я прокашлялась, – недавно умерла. Ты ее знала?

Лицо Элизабет потемнело.

– Я знала Молли. Она продавала шоколад и конфеты вон в том ларьке. – Девочка указала через дорогу. – Она была очень милой. Мне так жаль.

– Говорят, она получила работу служанки в замке для того, чтобы быть ближе к мужчине, с которым встречалась.

– Об этом я почти ничего не знаю, – сказала Бет. – Я не была с ней близко знакома. Мы просто иногда разговаривали.

– Ты не замечала, чтобы какой-нибудь мужчина часто подходил к ее ларьку?

– Вокруг ее ларька всегда полно мужчин, мисс. Как во всех портах. Девочки вроде меня быстро учатся с этим разбираться. – Она сверкнула лезвием кривого ножа, припрятанного в кармане ее фартука. – Мужчины учатся не так быстро. Приходится ткнуть в них несколько раз, пока дойдет, что цветы – это единственное, чем я здесь торгую. – Она помолчала. – Молли была мягче. Она не была такой суровой, как я. И продавала что-то большее. Но за какую цену?

– Что ты имеешь в виду?

Бет возилась с монетами.

– Ничего, мэм. Только то, что Молли сейчас была бы здесь, если бы умела отличать овец от волков в овечьей шкуре.

– Бет, – медленно проговорила я. – Ты не хочешь рассказать мне что-нибудь еще?

Она покачала головой, возможно, слишком поспешно.

– Нет. Нет, мэм. Если только дать небольшой совет. Рыбы в последнее время немного, и сегодня все рыбаки в ужасном настроении. Лучше держитесь от них подальше. – Она спрятала монеты в карман фартука. – За исключением Ферта, разумеется. Он в добром расположении духа. Поймал прошлой ночью беглого преступника. Золотишко у него в скором времени заведется, имейте в виду.

– Беглого преступника? – спросила я.

– Того мужчину, который выбрался из королевской виселицы, – сказала она. – Первый за всю историю. Однако далеко этот несчастный негодник не ушел. Ферт обнаружил его тело в воде, ниже по течению, возле следующего порта. Они скоро его вытащат… вдруг вы захотите взглянуть.

– Спасибо, – с трудом выдавила я.

Шум и веселая возня доков, запахи, яркий полуденный свет, моя радость от того, что я нашла игрушку Конрада… все это внезапно поблекло и притупилось.

Я еще раз поблагодарила Бет и, пошатываясь, побрела по узкому переулку между двумя портовыми зданиями, в отчаянии обхватив себя руками. Это не Теккери, твердила я себе. Это не может быть Теккери.

Но это был Теккери.

Я поняла это еще до того, как его тело торжественно, словно приз, пронесли мимо меня, потому что его призрак летел впереди него, мокрый и раздувшийся, с полудюжиной дырок в области живота. Теккери умер, а вместе с ним и мои последние надежды на спасение. Долю секунды мы смотрели друг на друга, а потом призрак захватил мой разум. Мой крик затерялся в звуках порта.

Он ночевал в лесу. Кто-то шел за ним следом. Он слышал хруст веток, дыхание и все оборачивался назад, пытаясь рассмотреть. Я уловила тихий шепот. Меня не видно. Не видно.

Его преследователь показался лишь для того, чтобы приставить к ребрам Теккери луноцитовый кинжал. Горячее дыхание на шее. Масляный голос, который произносит: «Это твой последний шанс спасти свою жизнь, старик. Король хочет знать, кто продает тебе эти приглашения. Это тот же человек, что выпустил тебя из клетки?»

– Не могу сказать, – выдохнул Теккери, когда кинжал вонзился глубже, порезав кожу.

– У короля есть внебрачный ребенок? Ублюдок, о котором знаешь только ты? Отвечай!

Теккери захихикал, несмотря ни на что:

– Все знают, что король бесплоден, как ватный шарик. У него имеется ребенок только потому, что его жена попросила Ассамблею воспользоваться магией и помочь ей зачать. Мне рассказывали, что для этого всем им потребовалось работать сообща.

– Ты ничтожество, – сказал мужчина и вонзил кинжал по самую рукоятку.

Теккери упал и перекатился на спину. В его горле булькала кровь. Мужчина подтолкнул его сапогом и склонился над телом несчастного.

– Передай от меня привет той стороне, – сказал он и ударил Теккери луноцитовым ножом, затем еще раз и еще раз…

Я вырвалась из этого жуткого видения. По щекам у меня текли слезы.

Призрак Теккери уже ушел. Он сделал то, что от него требовалось. Показал то, что хотел показать.

Лицо своего убийцы. Лицо Дедрика Корвалиса.

Я уронила свои наполовину увядшие цветы и побежала.

* * *

Особняк стоял на стороне причала, но был отгорожен от остальной территории пирса, наполненной суетой и бурлением жизни. Я вошла в ворота и сразу ощутила пустоту. Здесь не было людей, ни одного человека. Ни слуг, ни моряков, никаких звуков, лишь гулкий стук моих ботинок по доскам причала.

Я вошла внутрь, благодаря судьбу за то, что дверь не заперта. Внутри оказались дебри из золотых люстр и мраморных колонн, но мебели в доме не было никакой.

– Кейт? – робко и негромко позвала я, и звук отскочил от сводчатых балок. Когда эхо стихло, я услышала другой звук: откуда-то доносились голоса, мужской и женский.

Она там, подумала я и понеслась к широкой винтовой лестнице. Я взлетела по ней, прыгая через ступени, и, тяжело дыша, ворвалась на площадку второго этажа.