Невеста повелителя моря - Оксана Головина

— Я позвоню, — пообещал Даррелл, притормозив неподалеку от дома уважаемой ведьмы.

— Позвонишь? — переспросила Бринн, не спеша выходить.

— Конечно. Как только доберусь, так сразу и позвоню, — сдерживая улыбку, повторил Эйден. — Мы же напарники?

— Так и есть, — поддержала его девушка и, пожелав доброго пути, торопливо выскочила из машины.

Даррелл подождал, пока Бринн поднимется по извилистой дорожке к крыльцу дома, и убрался восвояси, оставив невесту на попечение Лорейн. Проехав немного, вновь остановил авто на безлюдной части дороги. Устало откинул голову на удобный подголовник и закрыл глаза.

Бринн спросила, верит ли он. Вопрос, заданный ею, стал для него неожиданным. Скорее ожидал, что снова будет требовать признаться в том, кто он. Но этот вопрос… Эйден глубоко вздохнул, принимаясь отрешенно постукивать ладонями по рулю, так и не открывая глаза.

Он отчетливо помнил тот день, когда сила впервые проснулась в нем. Всплеск случился так внезапно и был таким мощным, что море штормило несколько дней. Он до сих пор ощущал волнение безудержной стихии и колыхавшиеся волны, которые восставали над ним, десятилетним мальчишкой, словно желали поглотить. Тогда Сирен в первый раз заговорила с сыном о его сути, открывая и то, кем являлась сама.

Мать учила, направляла, терпеливо разъясняла все сложности полукровности и существования в мире смертных людей. Учила быть собой. Говорила Сирен много и, рассказывая о своем роде, не раз упоминала старые легенды, которые слышала еще от своей матери и бабки.

Одна из них особенно запомнилась, поскольку затем долгие годы тревожила саму Сирен, хоть она и старалась этого не показывать. Мальчишкой он смеялся над переживаниями матери. И конечно же обещал, что никогда ни одна женщина не заморочит ему голову. И никогда он не сойдет с ума настолько, чтобы надеть кольцо на чей-то пальчик…

— Дорогая Сирен. Кажется, я не сдержал слово… — одними губами проговорил Эйден.

Старая история рассказывала о любви сирены и простого рыбака. Сколько их существует, этих историй? Юная сирена Кайлэ всем сердцем полюбила смертного юношу Тео, встретив его в море в тот день, когда едва не попалась в тяжелые сети. Юноша так же открыл свое сердце сирене. Но оба поплатились жизнями за запретную любовь и нашли покой на дне морском.

От горя мать Тео прокляла и сына за глупые чувства, приведшие к гибели, и сирену — за то, что отняла единственного сына и кормильца. Женщина в сердцах пожелала каждой дочери моря испытать то же горе, если вновь позарится на земного мужчину. А каждому первенцу сирены — той же участи, если по неразумности отдастся любви, как и ее сын, предав тем самым свою мать.

Сыновья в роду сирен — исключительное явление. Сама мать слышала только от своей бабки о подобном случае. Та пугала внучку старым проклятием, видимо, не желая, чтобы Сирен связывалась со смертным мужчиной. Но девочке глубоко в душу запали эти слова.

Мать верила, что легенда правдива, что давно погибшая Кайлэ была из того же рода, что и она. А Адриан Даррелл, их с Даниэлем отец, являлся потомком юного Тео. Эйден хотел видеть мать довольной, отменно играя роль Дракулы. И родители не сомневались, что он действительно равнодушно относился к самой мысли о женитьбе и серьезным отношениям.

Образ Бринн вновь непрошено возник перед глазами, и Эйден открыл их. Его привязанность становилась все сильнее, и это было неподконтрольно. К чему приведут эти чувства? Станут погибелью, как для русалочки датского сказочника, или подарят счастье? Права была мать или ошиблась?

— Каков же будет итог твоей сказки, Даррелл? Струсишь или пойдешь до конца?

Тем временем Бринн торопливо приблизилась к крыльцу. Сняла печать с двери и вошла в дом. Завидев ее, бесенок демонстративно фыркнул, а затем взобрался на подоконник.

— Вот и сиди тут! — Бринн прошла в просторную комнату, служившую гостиной в домике Лорейн.

Сама хозяйка расположилась на удобном клетчатом диване, с новой книжкой и плетеной корзинкой, полной пирожков. С довольным видом откусывая сдобу, бабушка посмеивалась, переворачивая страницы. Точнее, они сами переворачивались, ведьме только и оставалось, что читать. Бринн прошла к дивану и тяжело опустилась на него.

— Почему такая грустная? — оторвалась от чтения Лорейн, убирая книгу в сторону.

Бринн вздохнула и взяла один пирожок, откусывая от него еще горячий кусок.

— Бабуль.

— Мм? — Лорейн снова принялась читать, будто и дела ей не было до вздыхающей внучки. Хотя и поглядывала украдкой. — Почему задержалась сегодня? Обычно часов в пять — уже как штык. Я думала, ты решила у родителей на выходные остаться…

— Нет! — жарко отмахнулась Бринн. — Просто были причины задержаться… Бабуль.

— Что же это за причины такие? — протянула Лорейн, игнорируя нетерпение внучки.

— Просто нужно было помочь Дарреллу с выбором квартиры, — придав голосу небрежности, пояснила юная ведьма. — Он в этом ничего не смыслит. Обязательно выбрал бы самую неудобную или со странными соседями.

— Ну да, ну да, — хмыкнула Лорейн. — И как бы бедолага сам-то справился?

— Вот-вот, — поддакнула Бринн, хоть и понимала, что бабушка над нею подтрунивает. Затем вспомнила, о чем так долго хотела спросить: — Бабуль!

— Да говори уже.

— Мне твои знания нужны, — выпалила Бринн, отбирая книжку у бабушки.

— Это что же тебе так понадобилось? — изобразила удивление Лорейн.

Устраиваясь поудобнее, хозяйка дома подогнула ноги и подсунула под бок вышитую подушку.

— Ведь знаешь, что хочу спросить. Зачем дразнишь? — проворчала внучка и потянулась за следующим пирожком.

— Будешь столько есть — скоро ни в одно платье не влезешь.

— Сама-то сколько прикончила уже? — сощурилась Бринн, глядя на бабушку.

— А мне все впрок! — Лорейн перекинула на одно плечо свои роскошные волосы.

— Расскажи мне, кто такой Даррелл, — потребовала девушка.

— А сама никак? — подначила бабушка.

— Знаю, что его вода слушается и голову женщинам морочит. Больше ничего не удалось выяснить. А сам не признаётся.

— Голову, говоришь, морочит и водой правит? — Лорейн на минуту смежила веки, делая вид, что задумалась, затем очнулась и поднялась с дивана.

Она молча удалилась к себе, заставив внучку растерянно обнимать оставленную подушку, сохранившую ее тепло. Вернулась хозяйка дома со старой книгой, вновь присаживаясь рядом с Бринн. Лорейн держала гримуар в руках, просто ожидая, пока тот сам перелистается, открыв нужное знание. Бринн с благоговением разглядывала пожелтевшие страницы. Через пару минут бабушка удовлетворенно улыбнулась. Внучка попыталась заглянуть в записи, но ей не позволили, велев ждать на месте.