Война роз. Право крови - Конн Иггульден

– Ну что, ребята! Сегодня мы свергнем короля, который засиделся лишку. А это, – он указал на труп Клиффорда, – был всего лишь его пес.

В ответ раздался дружный рев, и армия возобновила свой марш, усердно топая, чтобы как-то оживить занемевшие от мороза ноги. Мертвая тишина вокруг разошлась, сменившись порывистым ветром, жалящим голые лица и руки. Не было больше призрачного безмолвия, но стужа сделалась только хуже. Она словно гнала людей вперед, царапая льдинками и без того заиндевелую кожу. Многие из солдат поглядывали по дороге налево и направо, неизменно разочаровываясь тем, как слабо виднелись их ряды. Воздух был густ от снежных хлопьев, которые немилосердно секли лицо и забивались в любую складку и прореху на одежде. Ослепленные снегом, люди дрожали на ходу, но могли лишь продолжать свой путь, опустив головы.

* * *

Уильям Невилл, он же лорд Фоконберг, подгонял свой левый квадрат, чтобы тот выдвинулся перед центром короля, и для этого то и дело понукал своих капитанов быстрее одолевать заснеженные поля. Его разведчики исчезли впереди в буранной пелене, а самим Фоконбергом двигало единственно стремление как можно скорее сблизиться с построениями Ланкастеров. Он со своими людьми сегодня уже вкусил битву, напоминавшую больше избиение, где три тысячи наваливаются на четыре сотни, причем половина этого отряда была вооружена лишь луками без стрел да ножами. Вопиющая разница не трогала его солдат. Наоборот, легкая расправа подбадривала их и увлекала. Сам Уильям десяток раз наблюдал, как то один, то другой его молодец рубит тесаком лежачих, чтобы раздробить кости и чтобы жаркая красная капель забрызгала снег. Эти ребята были яростны и одновременно умелы в обращении с выданным им оружием. Молодцы что надо, не подкачают.

Однако в данный момент его внимание было направлено на лучников, которые все еще тянулись с полными колчанами стрел, по две дюжины на брата. Скача верхом возле их строя, Фоконберг поглядел наверх. Чувствовалось, что ветер усиливается и задувает с юго-запада, порывисто обдавая людей льдистой стужей. На белом фоне даже появились темные пятна: это ветром сорвало снежный покров с кустов и одиночных деревьев, на которые, впрочем, вскоре наносило новые комья.

Где-то невдалеке располагались ряды короля Генриха и королевы Маргарет – Невилл был в этом спокойно уверен. Несколько человек, захваченных нынче утром в плен, рассказали все, что знали, выбалтывая что угодно во спасение своей жизни. Пощадили их или прикончили после этого, Фоконберг не знал, да и дела ему до этого не было. Его заботила лишь близость ланкастерского лагеря. Люди шли уже добрую половину утра, хотя продвижение несколько замедлялось растущими сугробами. Назвать землю плоской было нельзя: мимо тянулись холмы с затерянными фермами, вокруг которых с испуганным блеянием шарахались овцы. Люди Уильяма без всяких сетований сходили по склонам и взбирались на эскарпы, пересекали долы и лощины. Неизвестно, делали ли они это ради него, их лорда, или же из-за прорезавшегося почитания к своему новоиспеченному королю Эдуарду Йоркскому. Но по большому счету это не важно. Лучникам был отдан приказ расширить своими рядами фрунт, и они несли драгоценные луки, завернутые для сохранности в промасленное тряпье. Отсутствие доспехов и оружия с длинными древками делало их уязвимыми для конников, но Фоконберг, как командир, шел на этот риск, тем более что тот был за их счет. Ветер за спинами воинства все крепчал, толкая его в зубы врагу. По сути, это тоже было им всем на руку.

Наконец, на спуске склона Уильяма Невилла отыскали два его разведчика. У одного из них от прыжков по колдобинам охромела лошадь, однако главная суть для них сводилась к тому, чтобы вообще уцелеть. Лорд свысока кивнул спешившемуся юноше, и тут же подлетел и натянул поводья еще один, при соскакивании чуть не оступившись от волнения. Оба на морозе раскраснелись и теперь наперебой указывали туда, откуда прискакали. Простые жесты оказались к месту: снег уплотнился, вихрясь и кружась на ветру – так, что весь мир, казалось, исчез в пляшущем тумане из белых хлопьев.

– От четырехсот до шестисот ярдов, – запыхавшись, доложил один из лазутчиков. – Флаги Ланкастера. Они решили стоять там и ждать.

– Я видел пики, милорд, – встрял второй, не желая быть обойденным вниманием. – Стоят всем скопом, как… ощетинившийся еж. Из-за снега многие скрыты, хотя я подполз на брюхе чуть ли не вплотную и слышал, как они там дышат, выжидая нас.

Фоконберг невзначай передернул плечами. Зимой никто не воюет, а отсюда непредсказуемость. Чего ожидать и как лучше использовать чрезвычайные обстоятельства, когда две армии буквально сидят на плащах друг у друга, сами того не ведая? У него две тысячи лучников, включая тех, что подогнал в помощь Эдуард. Доверие короля ощущалось на плечах весом, но не бременем. Уильям степенно перекрестился и поцеловал фамильный герб на своем персте.

– Значит так, парни. Все, что я хотел бы осуществить, сейчас зависит от вашей опытности. Ключ к успеху – четко выверенное расстояние. Пока я раздаю приказы, мне нужно, чтобы вы еще раз, отдельно, вымерили расстояние и принесли мне ваши подсчеты. Приблизьтесь настолько, насколько хватает отваги, но не вздумайте попасться им на глаза, иначе все дело проиграно. Сейчас, если все пойдет по-правильному, у нас есть шанс выпустить им кишки на снег. Пошли!

Лазутчики метнулись прочь, оставив лошадей, а Фоконберг свистнул своих капитанов. Снег скрадывал их приближение, и можно было представить, что и враг сейчас вот так же настороженно ждет, вслушиваясь в каждый шорох, так и не зная, насколько он сделался слеп и глух.

Невилл раздал приказы и ждал теперь возвращения своих лазутчиков, мучительно боясь внезапного окрика и призыва к оружию, которое означало бы: присутствие лазутчиков раскрыто.

Двое молодых людей возвратились с интервалом в считаные минуты.

– Пятьсот двадцать, – сообщил первый.

– Пятьсот шестьдесят, – с ухмылкой сказал второй, более смелый.

– Очень хорошо, джентльмены, – милостиво кивнул Фоконберг. – Этого достаточно. Забирайте своих лошадей и возвращайтесь в строй. Скоро начинаем.

Он дал отмашку, и ждущие капитаны с сержантами уронили пики, перехватив их на уровне пояса. Их примеру последовали солдаты-пехотинцы. Действовать беззвучно при такой массе народа не удавалось, но голоса были смутны и приглушены, передаваясь от ряда к ряду, пока приказ не выполнило все войско. Вперед медленно вышли и встали особняком лучники Фоконберга. А затем они двинулись дальше. Брешь ширилась, пока вся двухтысячная рать не растворилась в белой кружащейся завесе.

* * *

Герцог Сомерсет ехал галопом, минуя ряды безмолвно ждущих, присыпанных снегом ратников. Ряды тянулись на большое расстояние и оттого казались бесконечными. Масштабы войска, что и говорить, впечатляли. Кроме копейщиков и лучников, здесь было изрядно топорщиков, мечников, а также людей с гвизармами и тесаками. Они ждали стоя или выстроившись заляпанными грязью конными рыцарскими кавалькадами. Вместе с барабанщиками и водоносами меж рядов расхаживали люди десятка других ратных ремесел, в то время как солдаты притрагиваясь к себе и похлопывая по своему оружию и защитной оснастке, проверяли, ладно ли оно пригнано и хороша ли острота клинков.