Страсть и блаженство - Ева Ховард

— Ты моя прелесть, — произнес он, целуя ее вголову, затем поднял ее на ноги.

— А ты большой грубиян, — ласково дразнилась она.

Малком заключил ее в объятия и крепко прижал к себе, вся егообида и недовольство этим городком улетучились в пропахшей кедром атмосфереконторы Слоуна.

Хоуп осталась довольна, она чувствовала, что сделалаодолжение своей хозяйке и Сцене. В конце того дня в магазине вдруг появился еемуж с таким выражением лица, что Хоуп поняла — она перестаралась.

Без всяких вступлений Дэвид взял Хоуп за ухо и потащил вглубь магазина, в первую попавшуюся открытую дверь, которая на этот раз вела вконтору Слоуна, где она чуть раньше доставила Малкому Бренвиллу такоеудовольствие.

Из красивых уст мужа посыпались такие выразительные обвинения,которые можно ожидать лишь от преподавателя частной школы. Похоже, он нанесодин из редких визитов в физкультурный зал, чтобы сыграть партию в сквош. Тамон встретил Малкома Бренвелла, который представился Дэвиду и принял приглашениесыграть. Вскоре Дэвид обнаружил, что Малком приходится мужем владелицы книжногомагазина, в котором работает Хоуп. Потом Дэвид сообщил Малкому, что являетсямужем Хоуп, работающей в магазине Маргерит. Услышав об этом, Малком спервасмутился, затем разоткровенничался.

Конечно, Дэвид не удивился, услышав, как восторгаются егоженой, ее сходством с молодой Грейс Келли и очаровательными манерами. Но Дэвидзабеспокоился, когда Малком сказал, как восхищен Дэвидом за то, что тот«заботится о Хоуп, которая столь естественна и доступна». Услышав такие слова,Дэвид потерял дар речи, но Малком тут же добавил, что Хоуп рассказала, как онавсем делится с мужем, а тот никогда и словом не упрекает ее. Ему действительнобыло бы весьма неловко спорить с Дэвидом.

Подыгрывая ему, Дэвид согласился, как это здорово, что Хоупему все рассказывает, а Малком пожаловался на то, что жена ему ничего неговорит. Затем Малком победил Дэвида в сквоше, и они расстались по-дружески,после чего Дэвид прямиком отправился в книжный магазин.

Дэвид уселся на край письменного стола Слоуна и указывалперстом на Хоуп, которая покраснела и держалась подальше. Но контора была оченьмаленькой, так что он быстро дотянулся до талии жены и положил ее через колени.

— Хоуп, что ты, по мнению Малкома Бренвелла, сказаламне?

— Ты хочешь разговаривать со мной вот так? Шлеп! Шлеп!Шлеп!

— Хоуп, отвечай на мой вопрос.

— Нет. Отпусти меня! Я не позволю допрашивать себятаким образом! К тому же, Дэвид, магазин открыт. Что, если войдет покупатель?

— Если войдет покупатель, мы услышим колокольчик, и яотпущу тебя.

— Как мы услышим этот маленький колокольчик, если тыбьешь меня изо всех сил?

— Что хотел сказать Малком, используя выражение«естественна и доступна» в отношении моей жены?

— Думаю, он намекает на что-то из моего разговора с ним, —предположила Хоуп, стараясь занять более удобное положение, пока болталась всостоянии невесомости. Дэвид возобновил порку, которая ей пришлась не по вкусу.

— Хоуп, ты приставала к Малкому?

Но тут зазвенел колокольчик, избавляя Хоуп от подробного ответа.

— Возможно, я чуть заигрывала, — покраснев,призналась она и выбежала из конторы обслужить покупателя.

До закрытия магазина осталось пятнадцать минут. Хоупзанималась обычными хлопотами, а Дэвид нетерпеливо разгуливал среди полокмагазина. Когда пробило шесть, он сам выставил одинокого посетителя и запердверь.

На этот раз добраться до Хоуп было не так легко, и емупришлось гоняться за ней по первому этажу, вверх по лестнице, пока он не настигее на площадке галереи третьего этажа. Хоуп пыталась собраться с мыслями, когдаДэвид схватил ее за руку, уложил на письменный стол, прижал за талию, а второйвоспользовался для восстановления жара под ее джинсами.

— Ты не должна заигрывать, — наставлял он, крепкошлепая ее ладонью по каждой ягодице. — Теперь ты замужем. Ты забыла обэтом?

— Дэвид, я не забыла. Как я могла. Я все время думаю обэтом.

— Тогда почему ты пристаешь к мужу своего босса? —Дэвид перестал шлепать ее, чтобы дать ей возможность ответить.

— Это долгая и запутанная история, — объяснилаХоуп, протягивая руку, чтобы потереть ягодицы.

— Мне некуда спешить.

— Но нам пора домой. Надо приготовить ужин и…

— Я хочу услышать долгую и запутанную историю, —сказал Дэвид и протянул руку, чтобы расстегнуть ее ремень и молнию. Будучиистинно покорной женщиной, Хоуп вздохнула и не шелохнулась, когда он наполовинустащил с нее синие джинсы и трусики. Дэвид обнаружил, что ее очаровательнаяпопочка уже порозовела от его ладони. Крепко прижав жену к столу, он началзвучно шлепать ее, придавая ягодицам пурпурный цвет своей карающей рукой.

Хоуп снова вздохнула. Когда Дэвид прижал Хоуп к столу, ееохватило приятное возбуждение, чуть не вызвав оргазм, но боль отнепрекращавшихся шлепков почти заблокировала сексуальную разрядку. Хоупзакричала, но он не обращал на нее внимания, а лишь крепче надавил на талию.

Привыкая к ритму шлепков, она предавалась их соблазнительнойвласти и, несмотря на боль, начала испытывать спазмы удовольствия. По неведомымпричинам идеальное положение для порки вызывало у нее сильные порывы эмоций.Эти эмоции, возникавшие под воздействием его руки, она проявляла стонами итяжелым дыханием.

Ни один мужчина в состоянии волнения не мог устоять передХоуп, и меньше всего ее муж. Дэвид смилостивился, позволил ей встать и заключилв объятия. Целуя ее и обследуя ее пальцами, он убедился, что она готова иувлажнилась.

Наклонив Хоуп над столом, Дэвид вошел в нее сзади. Этанепристойная поза с повисшими на ногах джинсами не понравилась ей, нопульсирование в клиторе настойчиво требовало умиротворения.

— Поверить не могу, что ты заигрываешь с другимимужчинами!

Он с удвоенной энергией входил в нее и в придачу шлепал.Хоуп была способна лишь рыдать от сексуального возбуждения и держаться за крайстола, пока он долбил ее что было сил.

— Я сделала это ради благородной цели, — сказалаона несколько минут спустя, когда они приводили в порядок одежду, считая засчастье так легко отделаться за то, что в тот день вела себя весьмалегкомысленно.

Майкл Флегг и Хоуп Спенсер Лоуренс посматривали друг надруга уже несколько недель, словно герои из романа Джеймса М. Кейна.

Это началось, когда он впервые зашел позавтракать и тут жеобнаружил, что наблюдать за девушкой в рубиновом фартуке, готовящей кофе «эспрессо»,уже само по себе доставляет эстетическое удовольствие: от симпатичной попочки,обтянутой синими джинсами, чудесных светлых волос, достигавших еще болеебожественной талии, и благоухающего сексуального возбуждения, источаемогокаждой порой хорошо ухоженного тела. Майкл влюбился в новую продавщицу магазинаеще до того, как та повернулась к нему своим изумительно красивым лицом.