Сталинградская метель - Владимир Панин

В день, когда пришло сообщение от Земскова, танки генерала Кузнецова захватили Синельниково – крупный железнодорожный узел между Днепропетровском и Сталино. На следующий день подразделения генерала Харитонова, сбив немецкие заслоны, освободил город Новомосковск, что ещё больше придало уверенности командующему фронтом в правильности своих действий.

– Вперед и только вперед, – говорил он командармам по телефону, – до Запорожья и Днепропетровска осталось всего ничего. Один стремительный рывок, и мы выйдем к Днепру.

– Рокоссовский предупреждает, что в полосе его фронта замечено появление свежих танковых соединений противника, – высказывал опасение начальник оперативного отдела штаба армии Хмара.

– Это подтверждено данными воздушной и радиоразведки?

– Нет, только сообщение фланирующей разведгруппы по немецким тылам. Замечены эшелоны с бронетехникой с эсэсовской эмблемой, предположительно прибывшей из Франции.

– Есть ли у нашей разведки сведения подобного характера?

– Нет. Прибытие свежих частей противника не зафиксировано ни одним из видов разведки, – честно признался командующему фронтом Хмара.

– Вот и славно, – обрадовался Ватутин. – Тогда у нас ещё есть запас времени, и его нужно как можно лучше использовать. Пока у нас, подобно Рокоссовскому, не появились свежие части противника, необходимо как можно скорее на плечах отступающего врага захватить переправы через Днепр и выбить немцев из Запорожья и Днепропетровска. После чего создать прочную оборону на правом берегу Днепра и всеми силами навалиться на Манштейна в Донбассе.

– Очень рискованно, товарищ командующий. Немцы наверняка пошлют на помощь Манштейну не одну и не две дивизии. У нас может просто не хватить сил для обороны плацдарма на правом берегу Днепра и для борьбы с Манштейном.

– Возможно, – согласился с Хмарой Ватутин. – Тогда следует отказаться от форсирования Днепра в районе Днепропетровска и сосредоточить все внимание на Запорожье. Оттуда удобнее наносить удар на Мелитополь, в тыл всей группировки Манштейна.

Генерал ещё раз окинул взглядом карту, а потом произнес:

– Сейчас главное – успеть дойти до Днепра, а там видно будет. Победителей не судят.

Некоторые военачальники, узнав о скверном положении на фронте, начинают активно действовать в своей ставке, выискивая средства и командиров, способных устранить возникшую проблему и исправить положение. Другие, наоборот, очертя голову, лезут в самую гущу, чтобы своим примером приободрить людей и заодно самому решить возникшую проблему на месте.

Гитлер по своей натуре больше относился ко второму типу руководителей. Узнав о тяжелом положении группы армий «Дон», он решил лично вмешаться в происходящие события и на самолете вылетел в Запорожье, где назначил Военный совет с фельдмаршалом Манштейном.

Несмотря на облачную погоду, первый борт Третьего рейха благополучно добрался до цели, и человек в сером плаще без знаков различия неспешно спустился по выдвижному металлическому трапу, взмахом руки приветствуя встречавших его военных.

За редким исключением, с представителями германского генералитета у Гитлера были напряженные отношения. Начиная от откровенной неприязни и заканчивая циничным скептицизмом в способностях того или иного военачальника. В отношении Эриха Манштейна барометр показывал равную половину уважения и недовольства. Фюрер однозначно признавал за ним талант полководца, но при этом не любил за его частые несогласия с линией командования ОКХ.

Отдавая должное тому, что характер у командующего вермахтом был откровенно трудным, следует отметить, что и сам фельдмаршал был далеко не ангелом. Довольно часто, когда следовало промолчать или слегка подыграть фюреру, Манштейн не делал этого, а если и делал, то с таким видом, как будто оказывал ему одолжение.

Вот и в этот раз командующий группой армий «Юг» походил на ежика, готового в любой момент выпустить свои острые колючки. Фельдмаршал считал, что перегруппировку нескольких армейских объединений нужно было делать в начале января, но никак не в середине февраля.

– Положение на участке фронта группы армий «Юг» весьма напряженно, мой фюрер, – начал докладывать Манштейн, едва Гитлер и сопровождавший его генерал Йодль сели за стол. – На юге наши войска ведут отчаянные бои в районе Таганрога с превосходящими их силами противника. Под давлением русских дивизий генерал Ланц был вынужден оставить Таганрог, но с вводом в сражение наших последних резервов мы смогли остановить дальнейшее продвижение большевиков к Мариуполю. На севере, в районе Артемовска, который является опорным столбом нашей обороны, мы успешно отбиваем непрерывные атаки врага, несмотря ни на что.

Хуже дело обстоит на направлениях Запорожья и Екатеринослава. Здесь плотность наших войск откровенно мала, и мы сдерживаем наступление Ватутина только благодаря подвижным заслонам. Для выправления положения дел нам необходимо двадцать пять дивизий, которые должны начать прибывать в самое ближайшее время.

– Вы всегда все свои неудачи объясняете нехваткой войск, Манштейн, – начал ворчать Гитлер. – Вам всегда для одержания победы над врагом не хватает пары дивизий. Вот и здесь я вновь слышу, что во всем виновата нехватка средств и людей.

– Если бы войска фельдмаршала Клейста не застряли на том берегу моря, смею вас заверить, положение было бы совершенно иным. Однако мы имеем то, что имеем.

– Я удивляюсь вашим рассуждениям, Манштейн. Да, мы оставили часть войск на Кубани, но сколько русских армий они приковали к себе! Если бы не это, то они наверняка бы оттеснили вас за Днепр, и мы бы с вами здесь не разговаривали.

Услышав эти слова, фельдмаршал вспыхнул, но генерал Йодль мастерски сумел погасить искры конфликта.

– Мы хотим сообщить вам, господин фельдмаршал, что группе армий «Юг» вдобавок к ранее переданной дивизии «Райх» выделены две бронетанковые дивизии – «Мертвая голова» и «Адольф Гитлер». Первые их подразделения должны прибыть в Запорожье сегодня вечером.

– Приятная новость, мы немедленно задействуем их для нанесения контрудара по войскам генерала Ватутина, – обрадовался Манштейн, но Гитлер тотчас плеснул ведро дегтя в горшочек с медом:

– При чем здесь Ватутин?! Дивизии должны быть задействованы для удара по армиям Рокоссовского. Нужно как можно скорее отбить у русских Харьков!

– Мы, безусловно, займемся Харьковом, но чуть позже. В первую очередь нужно ударить по русскому танковому клину, наступающему на Запорожье.

– Не надо кормить меня обещаниями. Зима кончается, и здесь на юге начнется весна с её непролазной для наших танков грязью. Поэтому в первую очередь нужно ударить по Харькову, а затем боритесь с генералом Ватутиным, сколько вашей душе угодно.

– Извините, мой фюрер, но танковые дивизии будут в первую очередь задействованы для нанесения удара в районе Краснограда, для удара в направлении станции Лозовой, – продолжал упорствовать Манштейн. Теперь вскипел фюрер, но в разговор вновь в качестве пожарного вмешался Йодль.