Ремесло Небожителей - Игорь Вереснев

– Пусть везёт. Но не более пяти мешков! Тарусийцы не приучены пока к изысканному вкусу. Не то что госпожа цехмейстерша.

Эдаль тоже видела сон о Небесье. Она сидела на крошечной площадке на самом его краю, свесив ноги над бездной, щурилась в лучах восходящего солнца и смотрела, как чёрно-золотой дирижабль пробивает пелену туч. Исполинская рыбина была всё ближе и ближе, и слышен становился рокот пропеллеров, рассекающих воздух, и видна кабина гондолы. И лицо человека, стоявшего у панорамного иллюминатора. Лицо самого страшного человека державы, лицо Бед-Дуара.

Но она его не боялась. Она вообще ничего не боялась. Во всём этом мире ей нечего было бояться.

Бед-Дуару сомкнуть глаз в эту ночь не довелось.

Вывезти Эдаль из тюрьмы, не привлекая внимания – распоряжение великого князя вполне соответствовало планам самого Бед-Дуара, – не получилось. Едва кабриолет выехал за тюремные ворота, как с места тронулась закрытая чёрная карета, стоявшая неподалёку. Генерал прибавил скорости, резко свернул на первом же перекрёстке – карета не отставала. Значит, в самом деле преследователи. Князь Ульмер решил подстраховаться? Или, что вероятней, это наёмники Небесья – донос успел-таки достичь ушей госпожи Ва-Лои. Бед-Дуар постарался выжать из кабриолета всю прыть, на какую тот был способен. Он нёсся по безлюдным утренним улицам, словно волк, убегающий от загонщиков. И не мог убежать – мотор у кареты был на удивление мощным. Бед-Дуар поворачивал, притормаживая в последнюю секунду, и вновь набирал скорость, но оторваться дальше, чем на три сотни футов, не получалось.

Остался позади Верхний Город, затем – Нижний, замелькали узенькие кривые улочки Предместья. Здесь уже появились первые прохожие, и Бед-Дуару пришлось нажимать на клаксон, разгоняя ротозеев. Чёрная карета неслась молча, не обращая внимания, успевали людишки увернуться из-под её колёс или нет. Кажется, одному или двум бедолагам не посчастливилось.

Кабриолет вылетел на прямой широкий тракт, уходящий на север. Испуганно шарахнулись лошади, опрокидывая набок встречную арбу – какой-то селянин вёз товарец на рынок. Ещё несколько домишек, а далее – гладкая как стол равнина до самого горизонта. Ни укрыться, ни затаиться, лишь гнать и гнать машину, пока не закончится заряд в батареях.

Лешего тебе – «пока не закончится»! На прямой карета догонит кабриолет в два счёта. Ударит в крыло, сбросит в кювет, и те, кто внутри, исполнят приказ, каким бы он ни был. Бед-Дуар выругался бы вслух, если б не женщина за его спиной. Эдаль сидела, забившись в самый угол, примолкшая, испуганная. Понимала, чем может закончиться эта погоня. Нет, шалите, господа! Командующим он стал не из-за мужественной рожи и не из-за бравой выправки!

На последнем перекрёстке Бед-Дуар резко провернул руль влево, еле-еле прижав педаль тормоза. Кабриолет обиженно завизжал, его швырнуло на обочину. Эдаль охнула, взмахнула руками, тщетно пытаясь удержаться на сиденье. Ничего, двери крепкие, из машины не вывалится, а несколько синяков – это не страшно.

Серая штукатурка стены промелькнула в каком-то дюйме, но в поворот они вписались. Карете придётся сбросить скорость, чтобы не врезаться, и погоня чуть отстанет. А вон ещё один замечательный переулок. Повернуть, пока преследователи их не видят, и может быть, удастся затеряться среди улочек и двориков Предместья.

Эдаль выпрямилась на сиденье, вынула платочек, промокнула сочащуюся из носа кровь. И Бед-Дуар передумал поворачивать, прибавил скорость. «Может быть» – не годилось. Да и не хотел он прятаться, будто мышь.

Чёрная карета вырулила в переулок. Теперь – пора!

– Держись! – рявкнул.

Снова вывернул руль, однако педаль тормоза вдавил до конца. Из окон кареты казалось, что кабриолет опять рванёт во всю мочь, но Бед-Дуар педаль тормоза не отпустил. Обернулся, скомандовал: «На пол! Живо!», выхватил из-под сиденья болтострел, распахнул дверцу, вывалился из машины, не дожидаясь, когда она остановится.

Он встал посреди мостовой, поднял оружие. Покосился на сидящего у стены дома огромного абрикосово-рыжего кота. Шикнул: «Брысь!» Кот фыркнул возмущённо, но в дыру под дверью убрался.

Кот успел вовремя – чёрная карета влетела в переулок. Водитель притормозил ровно настолько, чтобы не врезаться в стену – преследователи боялись, что жертва сумеет оторваться, ускользнуть. Они пока не знали, что роли поменялись.

Тормоза отчаянно завизжали. И в тот же миг брызнули осколки лобового стекла, выбитого тяжёлыми болтами. Раз! Два! Три! Карета вильнула в одну сторону, в другую, ударилась радиатором в стену, развернулась, перегородив переулок, замерла. Бед-Дуар отшвырнул разряженный болтострел, метнулся в сторону, под защиту кабриолета. Вовремя: дверь салона распахнулась, на мостовую выскочил кто-то в коротком чёрном плаще-накидке и чёрной шерстяной шапочке, закрывающей половину лица. Бед-Дуар едва успел пригнуться. Болт ударил в стену над самым ухом, срикошетил, увяз в задней дверце кабриолета.

Выстрелить вновь убийца не успел. Второй болтострел, тот, который постоянно прятался под плащом, уже был в руках генерала. Болт, куда короче и легче своих только что отработавших собратьев, но от этого не менее смертоносный, вошёл «черношапочному» точно в переносицу.

Остальные болты Бед-Дуар выпустил в чёрную сердцевину салона, справедливо полагая, что там скрывается ещё кто-нибудь. Выхватил шпагу, прыгнул. Первый убийца не успел завалиться на мокрую грязную брусчатку, а он уже был в дверях кареты.

Внутри оказалось двое. Одному болт угодил в правое плечо, он корчился, скрипел зубами, пытался одной левой поднять тяжёлое оружие. Клинок с хрустом вошёл ему в горло, разом прекращая тщетные усилия. У последнего из убийц сдали нервы. Он заверещал благим матом, распахнул вторую дверь, выскочил, опрометью бросился прочь. До спасительного угла было всего двадцать шагов. Но и они оказались чрезмерно большим расстоянием. Бед-Дуар вырвал оружие из руки сползающего с сиденья трупа, выпрямился, прицелился, спустил тугую пружину. Из проулка убийца всё же выскочил, но уже с болтом между лопаток.

Однако дело было пока не сделано. Новички часто гибнут в последний миг, когда бой закончен и противник разбит. Разбит, но не мёртв. Генерал распахнул переднюю дверь, отшатнулся, чтобы не попасть под болт. Отстреливаться было некому. Возница лежал, упираясь размозжённым лицом в руль, второй бандит корчился на сиденье, пытаясь зажать дыру в груди. Внутри у него клокотало, булькало, по подбородку густо стекала кровь. Бед-Дуар протянул руку, сдёрнул шапочку-маску. Он почти догадывался, кем окажутся его преследователи, кто в этом городе трусов и интриганов решился встать у него на пути. И очень хотел ошибиться в своей догадке.

Он не ошибся. В карете сидел Ариб, полковник княжьей стражи, приятель по многочисленным пирушкам. Вероятный преемник на должности командующего.

– Почему ты здесь, Ариб? Твои люди должны охранять дворец!

– Приказ великой княгини… – на белом, восковом лице полковника был ужас, – …доставить ей головы изменников…