Парадоксы 1941 года. Соотношение сил и средств сторон в начале Великой Отечественной войны - Александр Русаков

К июню 1941 года танков КВ в общей сложности было выпущено примерно 520–530. Почти все из них были направлены в войска западных округов, причем в основном дислоцированные вблизи с границей. Но сколько из направленных в соответствующие соединения танков реально было поставлено в строй и сколько из них находилось в полностью боеготовом состоянии, мы можем определить лишь оценочно. Представляется, что таковых могло быть около 400. Дело в том, что значительная часть танков КВ была выпущена в последние месяцы и недели перед войной. Поэтому некоторые из них (надо полагать, не один десяток) еще не успели перевезти в войска, ибо для этого требовалось времени до месяца и более. Проблемы были, во-первых, в необходимости скрытного их перемещения, во-вторых, в громоздкости, тяжеловесности этих танков. Кроме того, не все из уже прибывших в войска танков могли реально пройти все мероприятия по приему и постановке в строй. Наконец, не приходится сомневаться, что небольшая часть танков, уже поставленных в строй, нуждалась в ремонте, с которым тоже существовали проблемы, в частности в связи с нехваткой запчастей, или была фактически небоеготова по другим причинам.

О том, каким образом автор в своей работе производил оценку числа боеготовых танков в Красной армии, уже говорилось. Повторять сказанное смысла нет, но следует отметить, что выведенное автором среднее число боеготовых танков нового типа к началу войны (90 %) выражает количество элементарно исправных, готовых к выходу танков из числа тех, что числились по списку приграничных мехкорпусов. На самом деле многие из этих условно боеготовых танков и их экипажей имели различные серьезные технические, кадровые и иные проблемы. Потому и получилось так, что многие из танков, вышедших из мест своей дислокации, даже не добрались до поля боя, сломавшись или застряв по пути.

Как уже выше сказано, советские тяжелые танки КВ, несмотря на свое большое превосходство над танками противника в мощи, сколько-нибудь важной роли в начавшейся войне не сыграли. Но как такое могло произойти? Можно выделить две группы факторов, которые обусловили неудачи в применении этих танков. Одна из них связана прежде всего с недостатками их самих, другая – с разными иными обстоятельствами.

Если же разбираться более конкретно, то отметим, что, во-первых, свойства этих танков были весьма неоднозначны. Будучи хороши по своим характеристикам в одних отношениях, они были заурядны, а то и плохи в других. Танки КВ обладали слишком низкой маневренностью и скорострельностью, явно недостаточной скоростью, проходимостью, обзорностью и ресурсом двигателя. Неважно обстояло у них дело и с плавностью хода, обнаруживаемостью, внутренним обустройством мест для экипажа. Не всё так благополучно и с их достоинствами, которые обычно преувеличиваются. Так, считается, что они были почти неуязвимы для огня немецких танковых и полевых артиллерийских орудий. Но как показали бои, уязвимых мест у них все-таки хватало: гусеницы, погон башни, днище, верхняя часть. Когда же с КВ не справлялись немецкие танки и противотанковые орудия, на помощь им привлекались крупнокалиберные орудия, а также пикирующие бомбардировщики.

Во-вторых, эти танки в силу своих особенностей, прежде всего большой броневой и огневой мощи и в то же время недостаточной скорости, маневренности и скорострельности, были хороши как танки прорыва в позиционной войне и неподходящи для маневренной, подвижной войны. Они были сильны в основном в наступлении, особенно на хорошо укрепленные позиции противника на узких участках фронта, а не в оборонительных и тем более встречных боях. Но именно вот такой неблагоприятный для этих танков характер имела война в своем начале: маневренная, со встречными боями и почти непрерывными атаками и контратаками, да еще и на больших пространствах. Да и потом, кстати, в основном тоже, за исключением отдельных битв и немногих периодов. Здесь уж не приходится говорить о постоянных отступлениях наших войск в начале войны, которые танкам вообще, так сказать, противопоказаны.

В-третьих, существовали дополнительные трудности с транспортировкой, переброской и эвакуацией этих танков ввиду их больших размеров и веса. Сложности были и на железнодорожном транспорте, и с тягачами, способными их буксировать.

В-четвертых, эти танки имели невысокую степень технологичности, их производство было материалоемким, дорогостоящим, сопряжено со значительными трудностями. Одним словом, по соотношению затраты/качество они себя едва ли оправдывали.

В общем, танки КВ по своим ТТХ в начале войны были вне конкуренции. Однако, несмотря на это, толку от них было сравнительно не так уж и много. Хотя они и являлись тяжелыми танками, но реально по сумме всех своих качеств были не сильнее немецких средних танков. И поскольку при этом их количество было невелико, тем более если учитывать только реально боеготовые, они в отличие от немецких танков Т-III и Т-IV важной роли в боях сыграть не смогли.

И в заключении этой главы хотелось бы еще раз высказать несколько слов в защиту наших танкистов, которых многие так или иначе обвиняют в поражениях начала войны. Спору нет, они тогда действительно воевали хуже немцев. Но почему? Так ли уж велика вина их самих? Причин их неудачных действий много, но среди них не следует упускать из виду и проблемные характеристики отечественных танков, в том числе нового типа. Да, они превосходили аналогичные немецкие танки в мощи вооружения, бронирования и двигателя. Зато уступали им почти по всем другим характеристикам. Преимущества в величине орудия, толщине брони и мощности двигателя советских танков сразу бросаются в глаза, что как раз и дает повод для обвинения наших танкистов в поражениях. Однако обвинители упускают из виду, что экипажи советских танков были хуже обучены практическим действиям во многом из-за слишком малого их моторесурса. А в бою хуже действовали еще и потому, что намного более плохие, чем у немцев, обзор и радиосвязь сильно ограничивали их возможности в управлении своими боевыми машинами. К этому добавлялось отсутствие в экипажах Т-34 и других советских танков наводчика орудия, обязанности которого вынужден был выполнять командир танка в ущерб своим непосредственным обязанностям. Не надо забывать и о более тесных и неудобных внутренних помещениях наших танков, более тугих рычагах переключения передач и т. д. В общем, причины этих поражений надо искать, как представляется, не столько в танкистах, сколько в танках, в тех возможностях, которые они давали членам их экипажа.

Как уже сказано, иные танки, которыми стороны обладали в начале войны, по своим характеристикам намного уступали рассмотренным в предыдущей главе тяжелым и средним танкам новых типов. При этом между различными видами старых и легких танков сторон большой разницы в боеспособности, судя по результатам боев лета 1941 года, не было. Тем не менее среди многих любителей истории и даже авторов исторических трудов живет вера в то, что в Красной армии имелось тогда много самых разных замечательных видов танков, которые если и уступали своим же Т-34 и КВ, то уж точно не уступали лучшим немецким танкам, ну или уступали им совсем незначительно. Такую веру им, в частности, внушил небезызвестный сочинитель В. Суворов (Резун), который стремился доказать, что СССР тогда готовился напасть на Германию. И вот будто бы наличие в Красной армии множества превосходных танков и является этому доказательством. Ну и, кроме того, на некоторых индивидов магически действуют большие числа, которыми многие выражают количество имевшихся тогда в СССР танков. Дескать, если они и уступали в качестве лучшим немецким танкам, то это компенсировалось многократным превосходством их в численности.