Я тебя урою - Владимир Колычев

– Мы с Юлей в одной школе учились, – пояснил он. – Знаешь, дружище, когда-то я за ней ухаживал... Да и сейчас она мне нравится... Но ты такой крутой, что мне уже пора... Но если вдруг что, обращайся, всегда помогу. Ну, если ты нуждаешься в помощи...

Петр отрицательно мотнул головой. Ни в какой помощи он не нуждается. И с Юлей он справится сам, и свечку ему держать не нужно...

Вадим отчалил.

– А поехали ко мне! – многообещающе улыбнулась Юля.

Петр важно кивнул. Он знал, что красивые девушки любят крутых отчаянных парней. Как знал, чем закончится его сегодняшний геройский вечер...

Степан принял водные процедуры, позавтракал. И безмятежно покачивался в плетеном кресле на террасе, с газетой в руках. Рядом, на подставке, дымилась чашечка кофе. И сигарета тоже дымилась, но в зубах. Солнце еще не жаркое, приятный бриз, над головой с криком проносятся чайки – они не раздражают, скорее успокаивают.

Из дома с телефонной трубкой вышла Жанна.

– Дорогой, это тебя!

Звонил старший лейтенант Цесарский.

– Ну, здравствуйте, Степан Степаныч!

В его голосе отчетливо угадывались снисходительные нотки.

– Ну, здравствуй, Петр Анатольевич... Узнал про Карпенко?

– Узнал. Ничего такого. Так, за мелкое хулиганство привлекался. В отпуск из армии приходил, ну, дело молодое, к девушкам приставать пытался. Нет, руки не распускал... Вину свою осознал, больше не привлекался...

– Дома у него был?

– Был.

– С ним разговаривал?

– Нет. Но вы сами можете с ним поговорить. Он у вас на Хуторке работает, на яхте у гражданина Савчука...

– Ты в этом уверен?

– На все сто!.. А чего это вы им интересуетесь?

– Вот потому что он на яхте у гражданина Савчука работает, потому и интересуюсь...

– Так вы это знали?

– Ну а зачем, по-твоему, мне понадобилось справки о нем наводить?

– А чем это он вам так интересен?

– Яхта дорогая, много миллионов стоит. Как ты думаешь, можно к ней первого встречного допускать?

– Думаю, что нет...

– Вот я и хотел узнать, кто такой этот Юра Карпенко... Ну, спасибо тебе, Петр Анатольевич, выручил...

– Да вы погодите со своим «спасибо». Вы мне скажите, какое вам дело до яхты гражданина Савчука?

– Он мой сосед, и я не хотел бы, чтобы у него угнали яхту. Неужели непонятно?

Степан начал раздражаться. Не нравился ему тон, которым с ним разговаривал Цесарский. Похоже, снова шарики за ролики заскакивают.

– Ну как непонятно... Понятно... А насчет этой... так, сейчас... Насчет Лады Хлопьевой вы справки наводили?

– Наводил.

– Когда?

– После того, как она погибла.

– А может, до того?

– На что ты намекаешь, старлей?

– Ни на что не намекаю. Я прямо говорю, что Лада Хлопьева погибла!..

– Это и без тебя известно.

– А вам известно, что будет с Карпенко?

– А что с ним может быть?

– Что, если парень вдруг упадет за борт и утонет?

– Можешь мне поверить, что моей вины в этом не будет! – в резком тоне ответил Степан.

– Как знать, как знать...

– Петя, мой тебе совет, не морочь себе голову! А то, не ровен час, сгоришь на работе...

– Вы мне угрожаете?

– Петя, что с тобой? Ты что, не выспался?

– Я не выспался?!.. Да, я не выспался!

– Бессонница?

– Видели бы вы мою бессонницу!

Голос Цесарского зазвенел от гордости за собственную персону.

– Как зовут?

– Юля!

– Красивая?

– Не то слово!.. Кстати, она беспокоится...

Продолжения не последовало. Фраза оборвалась, и в трубке послышались короткие гудки. Звонить Степан Цесарскому не стал. Ему вовсе не хотелось знать, о чем беспокоится его «бессонница» Юля... Напрасно он связался с этим недоумком. Надо было самому справки насчет Карпенко навести... А еще лучше – вообще не лезть в это дело. Дмитрий не мальчик, он сам должен понимать, что халатное отношение к яхтенной обслуге может иметь неприятные последствия. Пусть сам разбирается со своей прислугой...

– Дорогой, кажется, к нам гости!

Жанна первая заметила яхту, на всех парах несущуюся в гавань Райского Хуторка. Степан взял бинокль, прильнул к окулярам. И на капитанском мостике увидел Сафрона. Рядом с ним в кресле с кислым ликом восседала «королева морей» Ленусик... Пушки у Степана не было, чтобы по морю палить. Но корабль Сафрона и без того собирался пристать к берегу.

Сафрон не был тем гостем, которого полагалось встречать хлебом с солью. Но Степан все же спустился к причалу. По пути прихватил с собой Дмитрия.

Яхта пришвартовалась с правой стороны пристани. Его «матросы» спустили трап. На берег сошел только Сафрон. Жена и обслуга остались на судне.

– Возвращение блудного сына или как? – спросил Степан.

– Или где... – с мрачным видом изрек Сафрон. – И не надейся, Степаныч, оправдываться не буду...

– А чего тогда вернулся?

– Не, ну ты даешь, в натуре! Сеструху мою убили, а он спрашивает!.. Твоя машина? – Сафрон сначала посмотрел на Дмитрия, затем на его яхту.

– Моя, как обещал, – самодовольно улыбнулся тот.

– Не хилый вариант... Это, мне отец Катькин звонил, сказал, что нет ее больше. Как же так, а?

– Не уберегли, – развел руками Дмитрий.

– Плохо, очень плохо... Севка, говорят, отличился, да?

– Ну, если это называется отличиться, тогда да, – усмехнулся Степан.

– А точно Севка?

– А у тебя есть сомнения?

– Ну, не знаю, – пожал плечами Сафрон.

– Больше некому, – сказал Дмитрий. – Когда это случилось, мы все были на яхте, в Сочи катались...

– А ты что, оправдываешься? – покосился на него Сафрон.

– Леша, ты как с цепи сорвался, – заметил Степан. – Ты чего на людей бросаешься?

– Да не нравится он мне, – кивнул на Савчука Сафрон.

– Ну, если я вам не нравлюсь, то, будьте добры, уберите с пристани свою яхту! – взвился тот. – Это частная собственность, и без моего разрешения к ней не может пристать ни одно судно!