Пробуждение - Нефер Митанни

женщиной и старался достичь того идеала, к которому она его усердно направляла. Ему так хотелось оправдать её надежды! Екатерина Великая растила внука для России. Впрочем, самому себе наш герой мог признаться: венценосная бабушка воплощала в нём свои представления об идеальном наследнике для своего трона, значит, растила всё же для себя. И на тот момент она могла им по праву гордиться. Идеи века Просвещения нашли в этом смышлёном ребёнке благодатную почву. Отпрыску не было и шести лет, а бабушка уже отмечала в одном из своих писем барону фон Гримму: «Маленькие дети все милы и веселы необычайно, однако сейчас уже видно, что в Константине нет ни задатков, ни красоты его старшего брата», с одинаковым усердием и увлечением этот юный Купидон мотыжил землю и сажал горох, а потом учился рисованию и всевозможным наукам, приличествующим будущему правителю. И ни слова ропота, ни упрямства. Бабушка не могла нарадоваться, забрасывая всё того же Гримма восхищёнными рассказами о своём внуке: «Я убеждена, что Александром будут всегда довольны, ибо он соединяет большую уравновешенность характера с удивительной для его возраста любезностью». Это ли не была награда за отнятое у неё материнство?

Фредерик Сезар де Лагарп стал его любимым наставником и уроки свободолюбивого учителя легли на благодатную почву. Равенство и братство – вот два слова, которые волновали принца, стали его искренними убеждениями. Пожалуй, идея сделать из своего подопечного гражданина достигла цели. Только с Лагарпом будущий Благословенный император мог говорить и шутить на любые темы и быть правильно понятым. С другими предпочитал надевать маску, к которой постепенно привык. Бабушка в 1789 году, узнав о революции во Франции, прекрасно понимала, чем опасен вольнодумный воспитатель, но не отняла Лагарпа у любимого внука.

О, да, Александр желал так благоустроить своё Отечество, чтобы можно было бы на склоне лет довольно взирать на результаты своих трудов. Но сам-то он прекрасно понимал, что больше всего на свете ему бы хотелось прожить обычную жизнь простого человека, заниматься полезным физическим трудом и видеть реальные плоды честного труда. А его однажды буквально среди ночи заставили идти править.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

_________________

Часть I. Глава 20

Коллаж от LadyRovena

Анна склонилась над вышивкой. Вдруг, неловко сделав стежок, уколола палец. Поморщилась, поднесла ко рту, слизнула показавшуюся капельку крови. Глаза наполнились слезами. Нет, не от того, что уколола палец! Слёзы, прятавшиеся где-то в горле, подступавшие комочком, сейчас вдруг вырвались и потекли ручейками по разгорячённым щекам. Определённо, сегодня день не ладился, с самого утра всё валилось из рук. Впрочем, не только сегодня. Она могла вполне точно сказать, когда всё это началось — ровно неделю назад после той их минутной размолвки, когда Сергей почти устроил ей сцену ревности. С того момента она много думала над переменами, произошедшими в муже, в его отношении к ней, терялась в догадках, но никак не могла прийти к окончательным выводам.Ей было ясно только одно: он стал задумчив, часто словно тень пробегала по его озабоченному лицу, наморщив лоб, он подолгу сидел за письменным столом, делая вид, что читает. Однако она, стоя в прихожей и наблюдая за ним через приоткрытую дверь кабинета, прекрасно видела, что взгляд его устремлён не в книгу, а скорее, в никуда, точно какая-то тревожная мысль неотступно владела им.В добавок на следующий день после того объяснения он вернулся домой под утро, и она уснула в кресле в кабинете, тщетно ожидая его возвращения. Проснулась в кровати — он просто перенёс её, даже не разбудив. Все эти дни она, как обычно, ждала его, услышав звук остановившегося экипажа, выглядывала в окно, бросалась в переднюю на каждый звонок в дверь. И уже перед рассветом, измученная своим ожиданием, не раздеваясь и не ложась в постель, засыпала. Просыпалась утром в кровати, однако опять не видела Сергея — он уже вновь ушёл.— Ох, барыня, — вздыхала служанка Дарья, высокая и полная, грубоватая особа лет тридцати, выполнявшая, кроме работы по дому, ещё и обязанности кухарки, — шли бы вы спать, не маялись. Сергей Владимирович раньше завсегда так приходили домой. Это ж пока медовый месяц был, он домой бежал... А теперь, понятное дело, пора бы и поостыть. Мало ли дел у барина?!- Да, да-да, - рассеянно соглашалась Анна, но тут же добавляла с виноватой улыбкой: — Я не хочу пока спать... посижу ещё немного. И звала: - Архип!- Чего изволите, Анна Александровна? - отзывался камердинер.- Архип, не было ли известий от Сергея Владимировича? – с надеждой спрашивала она, прекрасно зная ответ.- Нет, не было, голубушка. Да не волнуйтесь вы так! – старик с нарочито бодрой улыбкой смотрел на свою юную хозяйку. – Служба – дело такое, солдат – человек подневольный, хоть и в охфицерском чине. Опять же, с друзьями ему тоже охота побыть…Архип замолкал, видя, что его слова не убеждают Анну, махал рукой и уходил к себе.Она бродила по комнатам, то и дело посматривая в окно, переставляла с места на место безделушки, иногда её пальцы трогали клавиши фортепиано, выбивая печальные аккорды, или она садилась и начинала играть одну из сонат так любимого Бетховена, но тот час обрывала музыку. Ничто не радовало её, все мысли занимал Сергей, его странное поведение и внезапное, как ей казалось, охлаждение к ней.Всякие дурные мысли преследовали её. То вдруг представлялось, что Сергей ранен на дуэли, и она кидалась к окну, боясь увидеть, как его вытаскивают из подъехавшего экипажа. То воображала несчастный случай в полку, с побледневшим лицом стояла перед образами, творя молитвы. Но вчера её сердце кольнуло новое подозрение. «А что если он меня больше не любит?», — мелькнула ядовитая мысль. Молодая жена сразу отбросила её, но малейшего укола было достаточно, чтобы яд проник в её душу и стал растекаться по всему её существу. «Но ведь правда, — рассуждала она, — раньше он не отходил от меня ни на минуту, когда бывал дома... А теперь... я уже забываю его руки!».Потирая пораненный палец, Анна подошла к большому напольному зеркалу, которое стояло в спальне. Изучающе беспокойным взглядом окинула своё отражение. «Неужели я подурнела?», — болезненно пронеслось в голове. В зеркале перед ней стояла юная красавица, с длинной тяжёлой косой, спускающейся ниже талии — Сергей любил, когда она делала эту свою причёску, с которой он впервые увидел её в саду. Шелковое кремовое платье, отделанное белым кружевом, с