Танец с жизнью. Трактат о простых вещах - Олеся Градова

Мы курили траву, болтали о жизни, и мне было легко. Антон, в отличие от моего Черного Принца, мало говорил о своих производственных буднях, а значит, в меньшей степени травмировал мою подвижную психику рассказами о демонах. При расставании мы договорились собраться завтра, в субботу, на шашлыки и продолжить столь содержательную беседу. В ту ночь мы, кажется, и перешли с Антоном на «ты».

Утром наши планы смешались. Шел дождь, заставляя нас отказаться от мысли о шашлыках на природе, и телефон Антона долго не отвечал. Позже я услышала от Дамира еще одну душераздирающую историю, что в переулках «Северного Гоа», не пройдя и пятидесяти метров от нашего подъезда, Антон подцепил какую-то девицу, которая притащила его в жуткий барак и мучила весь остаток ночи. Зачем Антон сделал это, он и сам не понимал. А я, в свою очередь, не понимала, зачем опять стала свидетелем чьего-то грехопадения. Я давно устала от всякой «клубнички», которой без устали угощали меня в этом доме.

Встряхнувшись, выпив кофе и выкурив пару сигарет, мы решили опять отправиться в фитнес-клуб. Эта субботняя традиция радовала меня исключительно — к моим занятиям йогой и танцами добавить еще и плавание — и я само совершенство! Тело свое я любила, относилась к нему трепетно и бесконечно шлифовала спортом, массажем и прочими приятными SPA-процедурам и. Под этим самолюбованием была и своя философская концепция: тело — божественный дар, и к нему надо относиться с высочайшей заботой и нежностью.

Наплававшись вдоволь, мы погрелись в сауне, и Дамир решил не отступать от своих планов: «Я накормлю тебя шашлыками. Я никогда не нарушаю своих обещаний». И мы отправились на летнюю веранду восточного ресторана, рядом с которым стоял огромный мангал. Дождь к тому времени перестал и жизнь налаживалась.

Мы заказали все возможные виды мяса — баранину, свинину, теленка, курицу и откупорили бутылку шампанского. Напиток был скорее адекватным для настроения, нежели для закуски. Но мы уже давно привыкли устанавливать собственные правила, преследующие целью максимум наслаждения из текущего момента.

Наша привычка — сидеть не напротив друг друга, как делают обычные парочки, а рядом, давала неизменное преимущество — мы могли касаться друг друга, незаметно для глаз окружающих, или целовать друг друга в те места, которые в данный момент оказывались доступными.

Такое поведение, ранее казавшееся мне предосудительным, стало привычным для нас обоих. В нем не было демонстративности, во всяком случае с моей стороны — я все время хотела ощущать его — кожей, губами, плечом или бедром. Это мой Принц, и пусть весь мир подождет…

Мою эйфорию прервал звонок Антона. Я уже узнавала эту музыку, которая была поставлена на его звонки. Видимо, он окончательно проснулся, и сейчас последуют предложения, как превратить эту субботу в настоящий праздник жизни.

Но лицо Дамира внезапно побледнело. Он выскочил из-за стола и отошел на расстояние, с которого я не могла слышать его слов. Судя по мимике его лица, новости были плохи. Если не сказать большего — весьма ужасны. Выражение испуга и беспомощности — оно сохранилось, когда он закончил разговор и вернулся за стол.

— Милый, что-то случилось?

— Звонил Антон.

— И что…

— Он сказал, что ты должна к нему приехать.

— Зачем? Он приглашает на шашлык? — как-то уже неуверенно говорила я, наивно подсказывая ему ответ.

Ему было тяжело говорить. На его лбу выступили капельки пота. Дыхание было рваным.

— Речь идет о тебе и твоем ребенке.

— При чем тут я и мой ребенок?

— Олеся, он что-то узнал. Ты же понимаешь, что ему дается информация…

Тут я не выдержала, почти заплакала:

— Но я не просила никакой информации. Ты понимаешь, что я боюсь любой информации, которая касается моего ребенка! — Я уже понимала, что мне не готовят хороших сюрпризов.

— Ты можешь не ехать. Это твое право. Но он сказал, что это очень серьезно.

Я отодвинула тарелку с остывшими кусками шашлыка, по сути, так и не притронувшись к еде. Его подали совсем недавно, а пока я ждала возвращения Дамира, щипала петрушку из общей тарелки.

— Мне совсем не хочется есть. А я была голодная… Ты действительно думаешь, что надо поехать? — Я словно опять перекладывала решение на него.

— Я не знаю, о чем речь.

— Но он должен был тебе что-то сказать…

— Нет, он объяснил, что по телефону не может.

— А если я ему позвоню… — Я сама знала ответ на этот вопрос. — Ну что ж, тогда едем прямо сейчас.

Когда мы садились в машину, зазвонил телефон у меня. Странно, по субботам меня не беспокоили мои коллеги. Звонок был от киевской журналистки, которая приехала на стажировку в Москву. Я сняла квартиру на улице Марины Расковой недалеко от ВГТРК, и каждый месяц в нее заезжала новая группа журналистов — мальчик и девочка, которые около месяца работали на канале, перенимая опыт своих российских коллег. Меня всегда занимало, почему из Киева стабильно приезжали парами, но в конце концов я расслабилась — при таком тендерном раскладе в квартире был относительный порядок и соседями не отмечались оргии. Квартира была дорогая, и две изолированные комнаты с двумя большими диванами намекали на полновесное алиби.

Но что им нужно в субботу? Самолет только через неделю, машину для них я уже заказала. Мне не хотелось отвечать, но что касается работы — я как солдат на посту. Мало ли что…

Я не сразу въехала в проблему.

— Какие еще клопы?

— В доме клопы, — почти плакала Оксана, симпатичная журналистка с Первого украинского телеканала.

— Это невозможно, вы не первая группа, и никогда не было никаких клопов…

— Они меня искусали, я вся в крови и даже не могу ходить на работу.

Я судорожно соображала, что делать. Про тараканов я знала, но они не нападали на людей. А вдруг это смертельно?

— Оксана, я перезвоню. Я должна подумать. В голове бродили мысли: «Санэпидстанция, служба быта… объявления возле лифта… семь, восемь, восемь…».

Дамир смотрел на меня так, как будто клопы входили в его представление о моих текущих и грядущих проблемах:

— Началось?

— Что началось, Дамир? Ты как будто все знаешь заранее!

— Клопы — это только начало. Видимо, сейчас твой «вектор удачи» поменялся в обратную сторону.

При чем тут мой сын, Антон и клопы? Все каким-то образом завязывалось в узел, но я не прослеживала связи. Я включила зажигание и неровно тронулась с места. Клопы. Ребенок. Антон. Информация. Я начала притормаживать, и сзади гудели. Я решила взять себя в руки, насколько это возможно, и пока не думать о клопах, в моем уравнении с множественными неизвестными насекомые-паразиты были явно лишними. Они лишь усугубляли общий неблагоприятный фон.

Дорога туда