Цветок Трех Миров - Дмитрий Емец

– Три и три – это в математике называется шесть! – произнесла Фреда нравоучительно.

– Да, хороши мы! Думали, незаметно из ШНыра слинять, а ведьмари успели полный поезд растворенными нафаршировать! – сказал Сашка.

Рине представились длинный перрон, оркестр, играющий «Прощание славянки», строгая цепь боевых ведьм и рыдающий Дионисий Тигранович, машущий платочком вслед отъезжающим. Сашка добежал до тамбура, приоткрыл одну дверь, другую и, проскочив грохочущий участок, выглянул в соседний вагон.

– Пока все тихо! Ты уверен, что они за тобой погнались? – спросил он, вернувшись.

Даня замотал головой.

– Значит, не погнались, – признал Сашка. – Понятно… Будем караулить. Что нам еще остается?

Влад Ганич взвел свой шнеппер. Это был небольшой, очень красивый шнеппер с перламутровыми накладками на рукоятке – Родион некогда отобрал его у одного из ведьмарей и променял Владу. Это было вполне в духе Родиона, благо таких трофеев он притаскивал в ШНыр предостаточно после каждого своего выхода в город.

Ганич обожал свой шнеппер. Не сдувал с него пылинки потому только, что они не успевали садиться. Чистил его по два раза в день. Стрелял, правда, редко, так как от стрельбы изнашиваются детали.

Сашка опять вышел в коридор. Прошел час, затем другой. Сашка посматривал на Даню с удивлением. Чего растворенные ждут? Почему не нападают? Одна Фреда не удивлялась:

– Вы представляете себе, что такое поезд Москва – Питер? И что будет, если через весь состав пройдут разваливающиеся зомби? Да на ближайшую же станцию нагонят больше групп захвата, чем там будет пассажиров!

– И столько же психиатрических «Скорых», – тихо сказала Лена.

– С ними же боевые ведьмы! Могли бы стереть всем пассажирам память, – предложил Ганич.

– Мел с доски стирать, и то долго, а тут целая толпа! – Во Фреде проснулась крутолобая отличница. – Надо или подчистую память убирать, так что человек и кашу есть разучится, или начнется ужасная возня! После фельдшера Уточкина… так, кажется, его звали?.. у ведьмарей таких специалистов нет…

Рина поморщилась. Любое упоминание фельдшера Уточкина вызывало у нее головную боль.

– А если просто затереть последнее впечатление?

– Краткосрочную память, то есть пока она не отсеялась и не закрепилась? – спросила Фреда. – Это, конечно, можно. Одному-двум людям – легко! Но стереть память всему поезду нереально. Ведьмари это прекрасно понимают, потому и выкупили целиком последний вагон… Избавились от проводника, выставили стражу, погрузили своих растворенных в сон и…

– …тут на голову им свалился я! – Даня скромно поклонился, приложив ладонь к груди.

Сашка пошел навестить Макара. Макар торчал перед зеркалом, целился в свое отражение из шнеппера и, тренируясь, раз за разом повторял: «Ну ча, парень! Ты попал!» Неожиданно кто-то толкнул Сашку в спину. Он оглянулся. Перед ним стоял перепуганный Кирюша, прячущий под наброшенной на руку курткой взведенный шнеппер.

– Они там! – пролепетал Кирюша. – Они пришли! Идем скорее!

За дверью, ведущей в дальний тамбур, мелькнуло белое лицо, прилипшее к стеклу. Потом лицо исчезло и появилось другое, зорко что-то высматривающее.

– Вон! Вон они! – Кирюша, только что шептавший, перешел на визг. Он был так напуган, что порывался куда-то бежать, но куда бежать, не знал и бежал на месте, хаотично размахивая руками.

Макар держался лучше Кирюши.

– Ща пальну! – пообещал он. – Растворенный или не растворенный, а после пнуфа улетит как миленький!

Сашка прикинул расстояние и удержал его руку:

– Дверь помешает. Пнуф об нее разобьется.

– Ну и что? У нас четыре шнеппера и полно зарядов… Первым зарядом отправим в Арктику дверь, потом…

– …весь вагон по кускам, – пробормотал Сашка и от туалета рванулся к купе, чтобы оказаться рядом с Риной.

Вслед ему летел запоздавший вопль Макара «Сгинь! Я его прикрою!», обращенный к Кирюше. Это заставляло Сашку бежать быстрее. Макара, прикрывающего его в узком проходе из двух шнепперов, он опасался больше берсерков. Целиться и попадать из двух шнепперов сразу – утопия. Эффект от такой стрельбы в лучшем случае устрашающий.

Сашка был уже на половине пути, когда дверь из тамбура стали открывать, однако Сашка на бегу вскинул шнеппер – и дверь торопливо захлопнулась.

«Ага! Не хотите рисковать!» – с торжеством подумал Сашка, заскакивая в купе.

Рина сидела на верхней полке и прижимала к себе рюкзак. Внизу Фреда ощетинилась шнеппером. Сашка залег, чтобы оказаться ниже уровня ее огня, если она надумает выстрелить, и, высунувшись из купе, держал под прицелом дверь, за которой засели берсерки. В купе перебежали Макар и Кирилл.

– Отлично! – похвалил Сашка. – Не сунутся! Нас десять… Их там, кажется, всего двое. Мы их сметем!

– Нас не десять, – поправил Даня. – Нас, господа, девять! Алиса спит!

– Так разбуди ее! – потребовала Лара.

Даня подумал и отправился будить Алису. Сашка продолжал следить за дверью. Ее больше не открывали, хотя лица временами продолжали мелькать. Ганич предложил сделать вылазку и перебить берсерков в тамбуре, однако его идея поддержки не встретила, тем более что сам Влад, как выяснилось, собирался оставаться в купе и руководить боем отсюда.

Сжимая рукоять шнеппера, Сашка не отрывал взгляда от двери, поэтому, когда его несильно толкнули ногой, от неожиданности едва не нажал на спуск. Перед ним стояла Алиса, подошедшая с другой стороны. Она успела переодеться. На ней был серый свитер с темными кожаными вставками на локтях.

– Геройствуем? Ну-ну! – сказала она.

– А где Даня?

Алиса пожала плечами, показывая, что понятия не имеет.

– Вот что! – сказала она. – Разделимся! Дайте мне цветок! Я незаметно перейду в начало состава. А потом и вы за мной. По одному…

– Зачем?

– Собьем их с толку. У кого цветок?

– Как у кого? У меня, – удивленно сказала Рина.

Алиса отобрала у нее рюкзак, ощупала его снаружи и вздрогнула, когда цветок, пройдя сквозь ткань, слепяще полыхнул ей в глаза.

– Помнишь, что говорила Кавалерия? Телепортироваться с ним нельзя, даже если блокировок не окажется! – напомнила Рина.

Алиса, оглянувшись на нее, кивнула. Она уже пробивалась к выходу.

– Давай я пойду с тобой! – вызвался Кирюша.

– По одному! – повторила Алиса и, воровато оглянувшись на тамбур, быстро двинулась в противоположную ему сторону. Берсерки в тамбуре, заметив, что Алиса уходит с рюкзаком, замахали руками, заметались за стеклом, что-то закричали, как бы желая что-то сообщить. Разумеется, слушать их не стали.