Коллекционер жизней. Джорджо Вазари и изобретение искусства - Ной Чарни

Джорджо продолжает описывать центральное изображение ствола дерева, обвитого змеей, и Адама и Еву, обвитых его усеченными ветвями, и возвышающуюся надо всем этим Богоматерь. По этой истории и по самой картине, как она выглядела в самом начале, мы можем судить о том, какое удовольствие и заказчику, и художнику доставлял их ученый разговор.

В тридцать лет благодаря заказу на «Непорочное зачатие» от Альтовити Джорджо Вазари наконец добился признания. У него была успешная практика, регулярные заказы, преданные друзья от Венеции до Рима и влияние как на Медичи, так и на их заклятых врагов. До начала работы над «Жизнеописаниями» оставалось еще семь лет, но он уже собирал для них информацию, особенно рисунки любимых художников. Он стал собирать их в специальную папку, которую назвал «Книги рисунков». Этот портативный архив стал для него иллюстрированной историей искусства. Он получал по три сотни скуди за картину, и довольно часто. Хорошая сумма, если учесть, что несколько лет назад он стремился получить должность брата — хранителя свинцовой печати, при которой имел бы восемьсот скуди в год.

К этому времени Вазари стал подумывать о том, чтобы где-нибудь осесть. В то время немногие жили дольше пятидесяти пяти лет, и тридцать лет считались средним возрастом. Данте не зря использовал формулировку «земную жизнь пройдя до половины». Вазари, как и многие мужчины в то время, не думал о браке. Женился он позже, под сильным давлением кардинала. Но когда он нашел мужа последней из своих сестер, то наконец избавился от обязанности заменять им отца. Как любой разумный тосканец, «достигший» чего-то, он приобрел собственность. Это был дом на окраине Ареццо — большой красивый дворец, который можно было перестраивать и украшать собственными фресками. Сейчас он называется Дом Вазари. Он писал так: «Чтобы избавиться от забот, я сначала выдал замуж свою третью сестру и купил дом в Ареццо, по соседству с Сан-Вито, в той части города, где воздух чище. Там просторно и прекрасные сады»[198]. Сегодня Дом Вазари по-прежнему соответствует этому описанию. Он стоит на холме в Ареццо, за его каменным забором — большой сад, узорчатые изгороди в итальянском стиле и мраморный фонтан. Как всегда, когда нужно было выбирать, Вазари прекрасно с этим справлялся.

Крещение наследника было важнейшим событием для правителей эпохи Возрождения. Оно давало надежды на продолжение фамильной линии (хотя здоровье младенцев и маленьких детей до изобретения пенициллина всегда находилось под угрозой). И разумеется, крещение было поводом для большого праздника. Первый сын Козимо Медичи и Элеоноры Толедской родился 23 марта 1541 года (в апреле 1540 года у них родилась дочь Мария). Императору Карлу V предложили быть крестным отцом. Крещение назначили на 1 апреля — особую дату в личной истории герцога, а также народный праздник Флоренции. В этот день в 1537 году Козимо разбил армию своих врагов республиканцев (среди них был сын Биндо Альтовити Джованни Баттиста) при крепости Монтемурло, которая находилась в двадцати пяти километрах к северу от Флоренции[199].

Как и все крещения, это должно было проходить в знаменитом баптистерии, построенном в романском стиле, с его блестящим золотым мозаичным потолком и бронзовыми «Вратами Рая» Лоренцо Гиберти. Козимо приказал другу Вазари Никколо Триболо украсить здание внутри и снаружи витиеватыми узорами, напоминающими античные. Джорджо гордо заявлял, что Триболо «добился того, что храм сей, и сам по себе прекраснейший и древний, стал похож на новый храм в современном духе, наилучшим образом задуманный вместе с расположенными кругом скамьями, богато украшенными живописью и золотом»[200]. (Во времена Вазари считалось, что более изящно употреблять древнее слово «храм», а не современное «церковь».)

Но одной вещи не хватало, и гордый отец обнаружил это всего за шесть дней до церемонии:

Тосканцы славились и до сих пор славятся своей склонностью к изощренным ругательствам, в которых часто поминается Мадонна. Когда Вазари пишет, что герцог разразился «сильными упреками» (имея в виду неистовую брань, sconciamente), смысл его слов очевиден.

Козимо уже организовал команду художников, которые бы помогли Триболо с оформлением, во главе с Пьерфранческо Риччи. Внезапно открылась возможность: