Мартин Борман. Неизвестный рейхслейтер. 1936-1945 - Джеймс Макговерн

В ночь на 15 октября смертные приговоры были приведены в исполнение, за двумя исключениями. Как уже отмечалось, Геринг отравился при помощи яда. Борман не мог быть повешенным из-за своего отсутствия. Между тем сообщения о его спасении продолжали поступать.

1 ноября 1946 года обнаружили некоего Иоахима Борсбурга, шагавшего по главной улице города в Баден-Вюртемберге в мундире оберштурмбаннфюрера (подполковника) СС. Сотрудники контрразведки задержали и допросили его. Борсбург сообщил, что его недавно повысили в звании в ходе ночной церемонии, проводившейся на кладбище Мартином Борманом. В ходе дальнейшего расследования контрразведка установила, что Борсбург попал в конце войны в заключение в Саксонии как обычный рядовой. Он сбежал из госпиталя, а теперь страдал психическим расстройством.

Все ли были безумцами, подобно Иоахиму Борсбургу, которые утверждали, что видели Бормана? И действительно ли секретарь фюрера скрывался? Это весьма беспокоило сотрудников разведки союзников. В 1946 году не так легко было сбросить со счетов опасность возрождения нацизма. Живой Борман мог рассматриваться как потенциальный фюрер Четвертого рейха. Гитлер выбрал его исполнителем своего завещания и будущим лидером нацистской партии. Теперь Борман стал единственным представителем нацистской иерархии, с которым надо было считаться. И столь неопределенное положение сохранялось весь 1947 год.

По мере того как тайна становилась все более загадочной, росло число сообщений о дальнейшей судьбе Бормана. Некоторые из сообщений носили фантастический характер, другие были правдоподобными, а одно, в частности, было особенно пугающим. Его источником в начале 1948 года был человек, который лучше представлял себе, о чем он говорит, чем прежние источники информации. Это был обергруппенфюрер СС (соответствует званию генерала рода войск в вермахте и генерал-полковнику в Красной армии) Готтлоб Бергер.

6 января 1948 года в Нюрнберге начался так называемый Суд на Вильгельмштрассе. Это было одно из двенадцати судебных заседаний по рассмотрению военных преступлений, известных как «Последующие процессы», поскольку они проводились по окончании работы Международного военного трибунала над главными военными преступниками. «Последующие процессы» проходили в Военном трибунале Нюрнберга, состав которого был полностью укомплектован американцами.

Двадцати двумя обвиняемыми Суда на Вильгельмштрассе были бывшие высокопоставленные сотрудники германского министерства иностранных дел, а также других министерств с офисами на Вильгельмштрассе в Берлине. Одним из обвиняемых был Готтлоб Бергер, некогда учитель физкультуры сельской школы, директор реальной школы, с давних пор увлекшийся нацистской идеологией. (Г. Бергер (1896–1975), в 1914 году добровольцем пошел на фронт. Воевал в пехоте. Четырежды ранен (дважды — тяжело). Награжден Железным крестом 1-го и 2-го класса, серебряным знаком «За ранение», орденом Фридриха с мечами, Вюртембергской медалью за военные заслуги в золоте, Рыцарским крестом Железного креста за военные заслуги. Войну закончил обер-лейтенантом).

Во время Второй мировой войны Бергер стал обергруппенфюрером (соответствует генералу рода войск в вермахте и генерал-полковнику в Красной армии. — Ред.) СС, руководителем Главного управления СС, которое ведало делами на родине пятнадцати боевых дивизий СС, воевавших за пределами рейха. Он нес ответственность за вербовку кадров СС и рекрутировал в боевые части СС уроженцев Голландии, Бельгии, Франции, Финляндии, Дании, Норвегии и Украины, которые имели подходящий «нордический» внешний вид и были настроены против коммунизма.

Бергер был также личным офицером связи Гиммлера с министерством восточных оккупированных территорий Альфреда Розенберга. Ему удалось возглавить 1-й главный (политический) отдел в министерстве Розенберга. В 1942 году Главное управление СС Бергера опубликовало пресловутую брошюру «Унтерменш», в которой русские характеризовались как существа, не достигшие в развитии уровня настоящего человека (то есть «истинного арийца», евреев же, цыган и негров нацисты за людей вообще не считали, относя их ближе к обезьянам, лемурам и т. д.). Бергер хорошо знал Бормана и считал его зловещей фигурой, чьи интриги нанесли вред военным усилиям нацистов, СС и Гиммлеру.

«Я считал и считаю до сих пор, что Борман нанес огромный вред за эти годы всем, за исключением нескольких умников в мундирах», — заявил с трибуны, Нюрнбергского суда Бергер. «Что касается остального, то приговор в отношении Бормана, полагаю, будет подтвержден в течение последующих нескольких лет». (Бергера приговорили к двадцати пяти годам заключения. После отбытия трехлетнего срока его освободила американская комиссия по помилованию. — Ред.)

По мнению Бергера, секретарь фюрера был советским агентом. Когда русские заняли Берлин, он просто перешел на их сторону. Теперь Борман находится в Советском Союзе и в подходящий момент вновь появится при поддержке Советов в качестве комиссара коммунистической Германии.

Но в 1948 году Борман не был в России, если прав другой источник информации, который утверждал, что видел его в том же году в Чили. Это был Пабло (Пауль) Хейссляйн, шестидесятидвухлетний уроженец Баварии. В 1920-х годах Хейсслейн был мэром города в Саксонии, депутатом в рейхстаге от Католической партии центра и пресс-атташе Федерации немецких госслужащих. Он потерял эти посты, когда к власти пришли нацисты. После нескольких лет преследований гестапо он эмигрировал в 1938 году в Чили и перебивался там подготовкой информационных бюллетеней по политике и экономике.

В феврале 1948 года Хейссляйн был гостем у еще одного немецкого беженца, графа Яна Ульриха фон Райхенбаха, в графском имении среди девственного леса в Чили близ границы с Аргентиной. Находясь там, Хейссляйн решил посетить озеро Ранко, одно из наиболее красивых озер Чили (около 40° южной широты). Для этого необходимо было около трех часов идти по лесу. В целях безопасности Хейссляйн взял с собой несколько собак графа фон Райхенбаха и револьвер, поскольку бывший депутат рейхстага знал, что на этой территории водятся пумы и живут враждебные индейцы. Ему были известны также разговоры о том, что около озера Ранко поселились нацисты. Предполагалось, что после падения Третьего рейха они высадились на западное побережье Чили с двух подводных лодок.

Во время путешествия Хейссляйна ему неожиданно встретились три всадника в пончо и сомбреро, которые проехали в нескольких футах от него. Собаки насторожились. Хейссляйн вынул револьвер. Затем он узнал в среднем всаднике Мартина Бормана.

«Это Хейссляйн, — пробормотал Борман, затем добавил командным голосом: — В галоп!» Три всадника поскакали к границе с Аргентиной и исчезли. Хейссляйн был абсолютно уверен, что среди всадников находился Борман, которого он хорошо помнил по предвоенному Берлину. Он сообщил чилийским властям о своей встрече в лесу, но те потребовали, чтобы он хранил молчание до тех пор, пока не завершатся их собственные поиски местонахождения Бормана. Затем Хейссляйн прочел в сообщениях газет, что секретарь фюрера покинул Аргентину и уехал в Испанию.

Однако в 1948, 1949 и 1950 годах Борман не появлялся в Испании или где-либо еще. В 1950 году в Западной Германии обнаружили другого пропавшего нациста, близкого друга и протеже Бормана. Это был Эрих Кох, гаулейтер Восточной Пруссии и имперский комиссар Украины.