Руки, полные бури - Мэй

– Ты готов?

Гадес, конечно же, готов не был. Но и уверенности, что когда-либо будет, не осталось, так что он кивнул, позволяя Гору положить руки на плечи и взмахнуть невидимыми золотистыми крыльями.

– Будет не очень приятно, Гадес. Моя сила далека от твоей.

– Давай уже, хватит болтать. Быстрее начнём, быстрее вернём Зевса.

Они стояли посреди танцпола клуба, который Гор высоко оценил. Хотя заявил, что на входе не хватает гипсовой статуи ангела со светящимся нимбом. Они с Аполлоном выпили за встречу, правда, обычный человеческий алкоголь, который действовал на богов слабо. Разгневанная Артемида зашипела на них, чтобы они занялись делом.

Богиня охоты, она знала, как скрыть следы, как оставаться незаметной. Именно она смогла собрать силы остальных, чтобы накинуть на перемещавшихся что-то вроде вуали, скрывавшей от чужих глаз.

От Кроноса.

То, что сила Гадеса сейчас имела отчётливый оттенок Сета, играло им на руку.

Гор перемещался в точку, которую показал Гадес. Скрываемый другими богами, он скользил от жизни к жизни, используя распускающиеся цветы, вылуплявшихся из яиц птенцов и первые крики младенцев.

Когда Гадес снова почувствовал под ногами твёрдую землю, весь мир отчётливо качался. Он сделал несколько неуверенных шагов и рухнул на колени в раскисшую грязь. Его несколько раз стошнило, пока он не осознал себя сидящим на земле. Сверху накрапывал мелкий дождик.

Гор стоял рядом, рассматривая окрестности. Не глядя протянул руку Гадесу:

– Я говорил, что будет не очень приятно.

Поднявшись на ноги, Гадес тоже осмотрелся. Они стояли на развороченной дороге, рядом виднелся густой лес, от него отчётливо пахло влажной хвоей. Впереди стоял дом, явно старый и заброшенный. На провалившейся местами крыше росло тонкое деревце, окна зияли провалами, дверь держалась на единственной проржавевшей петле.

– Ты уверен, что это здесь? – с сомнением спросил Гор.

– Да. Зевс тут. Он заперт.

– Значит, подвал.

Они вошли осторожно, ступая на доски прогнившего пола, поскрипывающие от веса богов. Сверху сыпалась пыль, неприятно оседая на коже и запутываясь в волосах. Отчётливо пахло влажным, гниющим деревом.

– Здесь кто-то есть, – вполголоса сказал Гор. – И это не Зевс.

Он стоял наверху лестницы. Кронос оставил стража.

Мощная фигура, без рубашки, грудь испещряли татуировки. В его нечеловеческих глазах горел древний первозданный огонь. Пальцы оканчивались звериными когтями.

– Тифон, – вполголоса сказал Гадес.

Отец многих чудовищ, Кронос оставил отнюдь не слабака. Гора это, кажется, ничуть не смутило. Он прищурил разные глаза и достал из кармана что-то, после щелчка оказавшееся ножом.

– Тифон. Греческое чудовище. Значит, моей божественной сущности он не навредит. Иди, Гадес, постарайся побыстрее, долго его отвлекать не смогу.

Тифону тоже надоело демонстрировать силу. Он повёл головой, не видел врагов, но ориентировался на голоса или запах. Гадес запоздало вспомнил, что глаза Тифона слепы.

– Иди сюда, крепыш, – громко заявил Гор, направляясь к лестнице.

Гадес не стал ждать. Он скользнул в сторону, туда, где ощущались отголоски силы Зевса или так казалось. Может, повезло. Но пока за спиной слышались возня, голос Гора и рычание Тифона, Гадес отыскал на кухне люк, который выглядел куда новее остального пола.

Потянув за металлическое кольцо, Гадес не удивился, что заперто. Не тратя времени, он провёл рукой по периметру, и сила смерти растворила металлические засовы и замки.

Распахнув люк, Гадес вздрогнул. Не от промозглой тьмы, дохнувшей снизу, а от отчётливых следов ногтей на внутренней стороне.

Свет Гадес вызывать не умел, поэтому достал обычный фонарик, который сунул ему Амон. Луч скользнул по рассохшейся лестнице, затем по влажным стенам.

– Зевс.

Тот не откликался, и Гадес уверенно зашагал вперёд, шаря фонариком. Отвратительное место давило на самого Гадеса, мешало дышать. И сами собой всплывали воспоминания о пещере, где держал их Кронос.

Кронос боялся предсказаний, что дети восстанут против него. Но в итоге сам дал им поводы для ненависти.

На миг дыхание перехватило, слишком уж похоже. Гадес остановился, заставляя себя глубоко дышать. Он не представлял, каково здесь Зевсу, который панически боялся замкнутых пространств. Внутри зашевелилась застарелая ненависть к Кроносу.

– Аид?

Зевс сидел, прислонившись спиной к стене. Грязный, дрожащий, его сила, до этого яркая, как молния, сейчас больше походила на далёкие зарницы.

– Зевс…

Гадес протянул ему руку, как когда-то сам Зевс, предлагая пойти за ним, прочь из пещеры. Против отца.

– Пойдём.

Как и Гадес тогда, Зевс принял руку.

Интересно, Гадеса тогда тоже шатало, так что он с трудом передвигал ногами и не понимал, кто он и что происходит?

В доме стояла тишина, у лестницы валялся нож Гора, испачканный в чём-то тёмном, поднимать его никто не стал.

Сам Гор нашёлся на крыльце дома. Он сидел, привалившись спиной к трухлявым перилам и прикрыв глаза. Рукой зажимал бок, где на белой рубашке виднелась кровь: убить божественную сущность другого пантеона Тифон не мог, а вот ранить тело – вполне.

– Ты его уничтожил? – спросил Гадес.

Открыв глаза, Гор качнул головой:

– Вряд ли могу. Но вырубил на какое-то время. Кронос не может быть где-то рядом?

– Он предпочитает делать всё чужими руками. Сам бы тут не остался и следил за мучениями Зевса на расстоянии.

– Хорошо. Тогда пошли. У меня как раз хватит сил вернуться с вами, пока остальные прикрывают.

Он посмотрел на дрожавшего Зевса, которого поддерживал Гадес. Покрепче прижал руку к боку.

– Тоже попрошу у Сета мотоцикл. За такое он мне должен.

18

Их запястья обвязаны лентами: белой, цвета костей, и зелёной, цвета нарождающейся весной жизни. Богам не нужны человеческие обряды, не нужны длинные церемонии, они придумывают свои.

Аид касается губ Персефоны легко, невесомо.

Им свидетелем – весь Подземный мир, его фиолетовые искры стекают вдоль позвонков, пропитывают кости. Они повенчаны ими. Собственными объятиями и привкусом перезрелого вина. Лентами на руках.

Цветами, что Персефона создаёт в ладонях и бережно передаёт Аиду.

Пеплом, которым он осторожно вычерчивает одному ему понятные символы у неё на лбу и щеках.

– Я буду твоим мужем.

– Я буду твоей женой.

– До конца времён.

Луиза не думала, что окажется в подобной ситуации: на окраине города, глубокой ночью, без денег и с мобильным телефоном. Она нервно усмехнулась, сама себе напоминая глупую человеческую школьницу.

Вечеринка на квартире изначально не казалась хорошей идеей, но хотелось отвлечься от Подземного мира, от богов… и от проблем. Луиза не признавалась самой себе, но появление Зевса её напугало.

Она задержалась в Подземном мире, когда Гадес пришёл вместе с братом. Луиза не знала Зевса, но точно помнила, что глава греческого пантеона больше всего похож на политика: эгоцентричен, самоуверен и сияет, будто начищенные запонки, идеально подходящие к костюму.

В этот раз Зевс предстал другим. Грязный, дрожащий, кажется, он стоял на ногах только потому, что Гадес его поддерживал. Тот отдавал короткие, отрывистые приказы, по которым Луиза поняла, что отец взволнован.

Это всё было… страшно.

Луиза прошла через врата, но в квартире Сета застала удивительную картину: какой-то неизвестный ей бог сидел на полу и фыркал, пока Сет возмущался, что тот заливает кровью ковёр. Нефтида обрабатывала рану. Амон сидел на кресле и невпопад уточнял, точно ли этот монстр принадлежал чужому пантеону. Анубис ходил из стороны в сторону перед окном.

Он-то и объяснил, что это его брат Гор, а с Зевсом всё получилось. Гор лучезарно улыбнулся и, кажется, хотел подняться, но его остановила Нефтида.

Луиза сочла за лучшее уйти как можно быстрее.

Пока она спускалась на лифте, завибрировал телефон, напоминая о приглашении на вечеринку. И это показалось Луизе отличной идеей. Хотелось чего-то простого, привычного, людей и никаких божественных проблем, так стремительно ворвавшихся в её жизнь.

Она заехала к себе, в маленькую квартирку на Гросвенор Уэй. Когда Луиза смотрела её в первый