Хищник и озорница - Дороти Шелдон

Мартин вздохнул и, решив, что буря пошла на убыль, опустился на стул.

— Понимаете, лейтенант, после смерти Брайана Шрайвера я решил, что Сантьяго…

Лейтенант махнул рукой.

— Слышать об этом не хочу. Вот схватим ублюдка с поличным, тогда и объяснишь. А сейчас проваливай. Иди к врачам. Если тебя сочтут пригодным для несения службы, приступишь с завтрашнего дня.

Мартин кивнул, понимая, что другой возможности заняться делом Сантьяго у него уже не будет.

— Ну, теперь я все знаю? — спросил Чиверс, гася окурок. — Надеюсь, мне не придется подставлять из-за тебя задницу, Хендерсон.

— Вы знаете все, сэр.

Все, кроме того, что Дженнифер не просто его, Мартина, массажистка. Если лейтенант узнает, что здесь присутствуют личные мотивы…

Сегодня утром Дженнифер приняла его таким, каков он есть. Смирилась с тем, что он полицейский. Даже его бывшая жена — не говоря уже о других женщинах — не смогла этого сделать. На такой подарок Мартин никак не рассчитывал, учитывая, какие претензии Дженнифер могла ему предъявить. Нет, эта женщина заслуживала самого лучшего.

— Я хочу поговорить с Дженнифер Кертис.

Мартин открыл было рот, собираясь возразить, но передумал. Он стремился защитить Дженнифер, уберечь ее от опасности. Но эта игра уже сыграна, и результат не в его пользу. Теперь значение имеет только настоящее, к тому же разговор с лейтенантом Чиверсом — не слишком тяжелое испытание для женщины, уже доказавшей свою твердость.

Отныне отношения между нами будут строиться только на честности, откровенности и взаимности, поклялся себе Мартин.

— Она заканчивает работу в пять. Я привезу ее сюда в начале шестого.

Лейтенант вскинул бровь.

— Мне казалось, что ты ее пациент, не более. Я сам за ней заеду, так что не напрягайся. В конце концов ты же не обязан быть ее телохранителем!

Мартин был готов охранять Дженнифер до последнего вздоха, но не собирался спорить с лейтенантом. Вместо этого он решил, пользуясь моментом, изложить ему свой план.

— Сантьяго знает, что я не отстану от него, пока не упрячу за решетку. Поэтому-то он во что бы то ни стало хочет до меня добраться. Если предложить меня как наживку…

Зазвонил телефон, и Мартин вынужден был прерваться.

— Чиверс! — рявкнул в трубку лейтенант. — Выслушав звонившего, он пробормотал: — Черт бы вас побрал…

— Что случилось? — как можно небрежнее поинтересовался Мартин.

— Есть информация, которая поможет связать «Пасифик Драйв» с наркотиками. Похоже, мы сможем прикрыть это заведение.

Мартин поднялся.

— Отлично. Я поеду с вами, лейтенант. Хочу пожать руку парню, который добыл улики.

Чиверс тоже встал.

— Я поеду, но без тебя, Хендерсон. Ты идешь к врачу. И не беспокойся — мне будет приятно поздравить твою подружку.

Лейтенант ухмыльнулся, давая понять, что отношения между Мартином и Дженнифер для него не секрет.

— Что?

— Судя по всему, мисс Кертис ушла из-под носа твоего хваленого детектива и отправилась в «Пасифик Драйв», где получила то, что ей было нужно, и позвонила в полицию. Я не люблю, когда в наши дела суют нос посторонние, но, похоже, эта девчонка дала нам на руки козыри.

Лейтенант Чиверс довольно улыбался, и Мартин разделил бы с ним радость успеха, если бы не страх за Дженнифер. Она подвергла себя огромной опасности. Если с ней что-то случится… Неужели он так и не успеет сказать, что любит ее?

Любит. Какой же я идиот, что не осознал это раньше! — подумал Мартин. Почему я так долго ждал?

— У твоей подружки есть хватка, — уважительно заметил Чиверс.

— Она не моя подружка, — автоматически ответил Мартин, еще не успевший оправиться от шока, вызванного сообщением лейтенанта.

Пусть Чиверс думает что угодно, дело не в этом. Мартин стремился оградить Дженнифер от проблем и уберечь от опасностей, связанных с его работой, и вот теперь оказалось, что она способна обойтись без него. Он ей не нужен.

Но она нужна ему. Черт возьми, он же любит ее!

Любит. Снова это слово. Мартин с некоторым удивлением обнаружил, что признаться самому себе в любви к Дженнифер было не так уж и трудно. Совсем другое — сказать об этом ей. Как она отреагирует? Повернется и уйдет?

Пусть даже уйдет, только бы была жива и здорова…

— Как?…

— С ней все в порядке. Она под охраной наших ребят. — Лейтенант прищурился. — Послушай, Хендерсон, если между тобой и ею ничего нет, то куда ты так рвешься отсюда? Я знаю, что ты не все мне рассказал, и мне это не нравится. Но правда все равно выйдет наружу.

Мартин знал, когда лучше придержать язык за зубами. А потому промолчал, надеясь, что лейтенант все же смягчится и возьмет его с собой.

Между тем шефа Мартина заботило другое.

— Что ж, если повезет, то хозяин ресторана расколется и отдаст нам Сантьяго. Надо только немного его припугнуть. — Лейтенант потер руки. — Так что скоро ублюдок увидит небо в клеточку.

— Если раньше не доберется до Дженнифер, — пробормотал Мартин и повернулся к двери.

— Стой! — рявкнул Чиверс.

Мартин остановился.

— Давайте побыстрее, лейтенант. При всем уважении к вам ждать мне некогда. Я ухожу.

— Если хочешь вернуться на работу, Хендерсон, то отправляйся к врачу. Немедленно. Это приказ.

В этот момент у Мартина все прежнее неудовлетворение от работы и планы на будущее выкристаллизовались в одной мысли: Дженнифер. Мартин почувствовал, что сыт по горло и своей карьерой, и всей своей опостылевшей, пустой жизнью.

У него не было времени обдумать все хорошенько, но он уже знал, что не хочет больше ложиться в не согретую женским телом постель, не желает жевать на завтрак холодные сандвичи и не жаждет гоняться за негодяями вроде Сантьяго, которых потом выпускают на свободу. Свет в конце тоннеля забрезжил для него только теперь, когда в его жизнь ворвалась Дженнифер.

Мартин повернулся к лейтенанту Чиверсу, к человеку, с которым был знаком несколько лет, которого уважал и которому многим был обязан. Они понимали друг друга. Сейчас Мартин хотел бы сказать лейтенанту какие-то мягкие слова, объяснить ситуацию, но времени на это уже не оставалось.

— Извините, сэр, но к черту вашего врача.

К черту участок. К черту полицию. В этот момент значение имела только Дженнифер, и он, наверное, убил бы ее, попадись она ему под руку, а уж потом поцеловал бы и занялся с ней любовью. Он любил бы ее до изнеможения, до тех пор, пока она не взмолилась бы о пощаде, пока не могла бы шевельнуться.

Лейтенант прищурился и неожиданно ударил кулаком по столу.