Пара для Лэнса - Шарлин Хартнеди

бы вы сообщить шеф-повару, — Эмбер выглядела обеспокоенной. — Мне нельзя ни моллюсков, ни лесных орехов.

— Черт! Они, наверное, не знали, что у тебя со мной свидание.

Официант кивнул.

— Я сообщу на кухню. Приношу извинения за причиненные неудобства, — мужчина забрал обе тарелки и ушел.

— Мне жаль, — наконец прорычал Лэнс. Их первое свидание, и он всё испортил.

Эмбер улыбнулась.

— Это не твоя вина. Ты не знал. Не похоже, что мы много разговаривали с тех пор, как встретились.

— Расскажи мне об этой аллергии. Вампиры не страдают от таких недугов. Так что я ничего об этом не знаю, — проговорил он, нахмурив брови. — Мне странно, что что-то простое, вроде приготовленной еды, может вызывать такой страх, — он остановился. — Ты действительно можешь умереть от этого?

Она кивнула.

— У меня аллергия на некоторые виды моллюсков. У меня не было реакции много лет… Слава богу, — Эмбер поиграла салфеткой. — Моллюски, такие как креветки, омары и креветки-ракообразные, вызывают опасную для жизни реакцию. В конечном счете, мне становится действительно трудно дышать. У меня также аллергия на пчёл. Укус пчелы тоже может убить меня. Я опухаю, у меня появляется крапивница, в горле першит. Самое страшное, что реакция не всегда мгновенная, особенно на моллюсков. Мне снились кошмары о том, как я умираю во сне.

Мысль о том, что с ней что-то может случиться… Лэнс вытащил свой телефон.

— Давай я позвоню на кухню, просто чтобы убедиться, что ты не…

— На самом деле я указала в своих бланках свою аллергию и сказала шеф-повару. Как ты и говорил…, — она подняла брови. — Они, должно быть, не знали, что этот ужин был для меня, и я никогда не говорила тебе ничего из этого раньше, так что это не твоя вина.

— Я специально упомянул твоё имя. У нас работает много разных шеф-поваров. Все они вампиры, поэтому они не будут знакомы с твоей аллергией. Я сомневаюсь, что кто-нибудь понимает, насколько это серьёзно. Я позвоню им, просто чтобы убедиться.

Эмбер кивнула, на её лице отразилось облегчение.

— Я обсужу это с Эллисон завтра, — сказал он, набирая номер. Он попросил соединить его с главной кухней и, поговорив с тремя разными людьми, в конце концов обсудил всё это с мужчиной, готовившим еду.

— У меня также аллергия на лесные орехи, такие как арахис, — вмешалась Эмбер.

Он передал это мужчине, объяснив, что хрупкий человек может умереть, если съест их. Лэнс закончил разговор и убрал телефон обратно в карман.

— У меня в сумке есть лекарства на случай крайней необходимости, — она пожала плечами. — Спасибо за это. Наблюдать за реакцией — это не весело. Обычно это заканчивается поездкой в отделение неотложной помощи, и поскольку мои родители не знают, что я здесь… — она резко замолчала, её глаза расширились.

Лэнсу пришлось улыбнуться.

— Твои родители, с которыми ты живёшь, не знают, что ты участвуешь в Программе?

Она покачала головой.

— Они бы этого не одобрили.

— Как тебе сошло с рук то, что ты уехала на несколько недель? Что ты им сказала?

Эмбер прикусила губу.

— Я сказала им, что собираюсь в отпуск в Париж в надежде познакомиться с действительно милым парнем-иностранцем.

Лэнсу пришлось рассмеяться. Симпатичный? Нет.

— Иностранец… это забавно, — он скрестил руки на груди. — Попробуй совершенно разные виды.

Она вздохнула.

— Им совсем не нравился Фредди. Моя мама говорила, что он неудачник.

— Мне нравится твоя мама. Я полностью с ней согласен, — Лэнс заметил резкость в своём голосе и прочистил горло.

— Давай не будем начинать это снова, — сказала Эмбер, нахмурившись.

Лэнс кивнул. Он имел в виду каждое слово. Мужчина явно был неудачником. Его интересовало только собственное удовлетворение, вместо того, чтобы пытаться сделать её счастливой.

Появился тот же официант со свежими тарелками.

— Лосось в трех вариантах. Шеф-повар приносит свои извинения.

Эмбер улыбнулась и кивнула.

— Спасибо. Я ценю ваши усилия, — мужчина кивнул. Наполнив их бокалы, он ушёл.

— Есть что-нибудь ещё, что мне нужно знать? — Лэнс взял вилку.

— Например, что? — Эмбер отрезала маленький кусочек рыбы.

— Всё, что угрожает жизни… трахаться намного проще, чем встречаться.

— Прости, что пришлось тебя потревожить, — она закатила глаза и принялась за еду. Лэнс наблюдал, как двигаются её губы и как работает горло, когда Эмбер глотает. Это будут долгие несколько дней.

— Ты и должна была, — проворчал он.

Её рот приоткрылся.

— Нет.

Лэнс рассмеялся. Эта женщина была чем-то особенным.

Остаток вечера прошёл без происшествий. Они разговаривали. Они смеялись. Всё было и вполовину не так плохо, как он думал. На самом деле, он зашёл бы так далеко, что сказал бы, что ему понравилось. Эмбер выглядела так, будто ей тоже понравилось. Они не ссорились… особо.

— Я войду, — Лэнс положил руку на стену рядом с ней, когда Эмбер просунула свою карточку-ключ в щель на двери.

— Может, тебе не стоит…

Он провёл её внутрь и закрыл за ними дверь.

— Это плохая идея… Мы…

— Это фантастическая идея.

Лэнс прижал Эмбер к стене и завладел её ртом. Этот рот. Этот её чертовски сексуальный рот. Он мог целовать его весь день и всю грёбаную ночь. Их языки томно скользили друг по другу, а руки, лежавшие на его груди, вцепились в ткань рубашки и притянули его ближе. Женщина застонала, когда он прервал поцелуй.

— Тебе нужно идти, — её радужки были расширены, а дыхание вырывалось короткими толчками. — Ничем хорошим не закончиться.

— Они поймут, что ничего не произошло. Где он? — глаза Лэнса обшарили комнату. — Где вибратор? — добавил он.

Эмбер покачала головой и начала говорить, но он прижал указательный палец к её губам. Её рот был чертовски сексуальным. Лэнс не смог устоять. Он снова поцеловал её, на этот раз посасывая её нижнюю губу и слегка прикусывая её.

— Тебе не следовало этого делать.

— Сначала никакого траха; теперь никаких поцелуев? Скоро ты запретишь прикасаться, а я собираюсь прикоснуться к тебе, Эмбер. Сегодня вечером у одного из нас будет освобождение.

Её глаза расширились, а радужки расширились ещё больше.

— Где он?

— Я никогда… не пользовалась им раньше.

— Я тоже, — Лэнс улыбнулся. — Похоже, это будет впервые для нас обоих.

Эмбер сбросила туфли на каблуках и подошла к прикроватному столику, где выдвинула ящик. Дрожащей рукой она достала всё ещё запечатанную коробку и положила её на кровать. Затем она достала батарейки.

— Сними платье. — Ни с чем не спутаешь низкое рычание. — И нижнее бельё.

Румянец пополз вверх по её шее, разливаясь по щекам, как будто у неё никогда раньше не было секса. Это было чертовски сексуально.

Она посмотрела на