Поезд дальше не идет - Джулия Поздно

Ольга Сергеевна повернулась к дочери. Вдруг из ее глаз брызнули слезы. Она прижала руки к груди и тихо произнесла.

– Ну, убей меня! Убей!

– Мама, ты сошла с ума! Я вызову врача.

– Меня в психушку?! Вы что о себе думаете? – крикнула Ольга и с силой толкнула ногой напольную вазу. Ваза накренилась в сторону, потеряла равновесие и упала, расколовшись на два больших куска. – Здесь, все мое! – продолжала кричать женщина, перебегая от одной полке к другой, и скидывая многочисленные старинные статуэтки на пол.

– Хорошо, я уйду. – тихо произнесла Женька и протянула руку к вешалке, чтобы взять плащ.

Ольга Сергеевна разом обмякла и кинулась к дочери.

– Прости, ну прости ты меня дуру, – всхлипывая, обратилась она к дочери. – Он отнял у меня все, – прошептала она, размазывая по щекам слезы.

– О чем ты?

– Романовский! Он заманил меня в ловушку и я, как последняя дура, попалась в нее, – с этими словами мать повернулась спиной к Женьке и Клавдии, застывших на месте, и пошла к лестнице.

– Мам, – окликнула Женька. – Не уходи. От проблем нельзя уйти. Их надо решать. Вместе мы сможем найти выход.

– Какой тут выход… Я уже передала контрольный пакет акций и свою должность.

– Кому?

– Догадайся сама…У тебя три попытки, – ответила мать и горько усмехнулась.

– Я повторяю свой вопрос. Кому? – проявила настойчивость Женька.

– Дурочка, какая ты у меня дурочка. Твоему мужу. А кому же еще? Теперь он глава моей компании. Вот так запросто подгребли под себя все мои многолетние труды и бессонные ночи.

– Но как такое возможно?

– Фамилия Авакумов тебе говорит о чем-нибудь?

– Конечно.

– Засланный казачок Романовским.

Клавдия успокоилась. Гроза миновала. Разговор дочери и матери пошел в мирном направлении. Немного осмелев, она предложила:

– Может пройдете в гостиную? В ногах правды нет. Я вам горячего чайку заварю.

– Мам, пойдем. Клавочка права. Там обо всем и поговорим.

– Хорошо. Только мне надо принять душ и привести себя в порядок. Всего пять минут…

Женька вошла в гостиную. Она была просто шокирована горестным повествованием матери. Неужели Стас был в курсе всего происходящего? Нет, она будет бороться…

– Вот и чай! – Клавдия накрывала на стол, и украдкой поглядывала на Женьку.

– А вот и я, – произнесла Звягинцева и виновато посмотрела на дочь. Она переоделась и сделал прическу, но лицо было по прежнему бледным и грустным.

– Мам, я сегодня же обо всем поговорю со Стасом. Он вернет тебе компанию.

– Наивная моя девочка. Ты сама веришь в то, что твой муженек не при делах?

– Да. А если он не поможет, стоит обратиться в полицию. Очень смахивает на рейдерский захват.

– Брось. Я добровольно подписала все документы. Кто поверит в иное?

– Бред. В таком случае я немедленно подаю на развод. Ведь я вышла замуж ради твоего спасения…

– Даже не думай! Не хватало, чтобы ты пополнила ряды нищих и безработных. Романовский пообещал, что ты ни в чем не будешь нуждаться.

Женька поняла, что она не сможет дальше молчать.

– Ма, я все равно разведусь. Ты должна первая узнать обо всем. Я беременна.

Ольга Сергеевна так и застыла в одной позе, держа чашку у губ.

– Повтори. Я не ослышалась?

– Я жду ребенка, – тихо произнесла Женька и посмотрела на мать. – Стас к моему ребенку не имеет никакого отношения.

– Что?! – Звягинцева медленно поднялась из-за стола и подошла к дочери. – Я не понимаю.

– Тут и понимать не надо. Я люблю другого мужчину.

– Кто он?

– Самый хороший человек на свете.

– Женя, я задала вопрос.

– В данный момент это теперь не имеет значения. Он погиб, – произнесла Женька и, закрыв лицо руками, расплакалась.

– Мне жаль, но в нашей ситуации это к лучшему. Не плачь. У меня есть хороший врач. Какой срок?

– Ма! Как ты можешь мне это предлагать! Зря я тебе обо всем рассказала.

– Женя, у тебя будут еще дети, но от законного мужа. Зачем ломать себе жизнь?

Женька решительно поднялась из-за стола и направилась к выходу. Такого удара она не ожидала. И от кого? От самого близкого ей человека.

– Женя, останься, – крикнула из гостиной мать.

Но девушка ничего не слышала. В голове стоял шум и было тяжело дышать. Надо срочно выйти на улицу. Она открыла дверь. Сильный ветер гнул ветви деревьев к самой земле, и поднимал с асфальта мокрые, опавшие листья вверх.

«Мои мечты разрушились так же стремительно, как уходит осень, заметая за собой последние следы», – подумала Женька, и, раскрыв над собой зонт, поспешила к машине.

– Ты знал?! – гневно спросила Женька. – Все знал и молчал?

Стас поднял голову с подушки, сонно моргая глазами.

– Ты про что?

– Про компанию.

– Про какую компанию? Тебе что, соли под хвост насыпали? Ворвалась, разбудила, кричишь. Объясни толком, что от меня надо?

– Пока мы с тобой были в отъезде, твой отец отобрал бизнес у матери. Ты хоть понимаешь какое значение для нее имеет компания?

– А, так ты об этом…Знаю. Твоя матушка сама добровольно передала ее отцу в качестве приданого.

Женька задохнулась от негодования, которое ее охватило. Так значит мать была права…

– Я завтра же заявлю в полицию о ваших махинациях.

– Хочешь стать посмешищем в глазах полиции? Кажется, ты забыла, кто мой отец. Там с тобой даже никто говорить не станет.

– Дрянь! Какая же ты дрянь! – крикнула Женька, и, не сдержав эмоций, кинулась на мужа с кулаками.

– Эй! Ту с ума сошла? Чего ручонками машешь?

– Верни матери бизнес! – кричала Женька, и продолжала лупить Стаса кулаками в грудь.

Стас дурачился. Делал огромные глаза. Уклонялся в стороны от ударов жены и подначивал ее:

– Ой, как страшно! Ой, боюсь… Бей, бей, сильнее! Как же ты прекрасна в гневе…

– Ах, так! – крикнула Женька и неожиданно для самой себя согнула ногу в колене и со всей силы ударила Стаса между ног.

– Сука! – крикнул Стас, согнувшись от боли.

Женька опомнилась и испугалась.

– Стас, извини, – виновато произнесла она, но в тот же момент, получила сильный пинок в живот и отлетела в угол комнаты. Падая, она ударилась головой о радиатор.