Королевский тюльпан. Дилогия - Ива Лебедева

— Блюститель Добродетели разрешил вам ограбить лепесточников, перед тем как их… — насмешливо продолжал проклятый вельможа, не имевший сноровки разбирать ночные звуки.

— Тихо, — перебил я его резким шепотом. — Хочу выяснить, кто тут возит добро по ночам.

И отступил в тень кособокого домишки, возможно последнего перед пустошью. На лице врага мелькнула гневная гримаса, мол, кто тут приказывает?! Но любопытство победило и он шагнул ко мне, причем так близко, что я ощутил аромат дорогого лосьона на выбритых щеках.

Что-то ткнулось мне в ногу и невежливо отодвинуло. Я догадался, что между нами замер ручной катланк.

Когда минуту спустя показалась тачка и ее хозяин, мы оба глубоко вздохнули, чтобы не присвистнуть. Во-первых, это была хозяйка, во-вторых — наша знакомая лекарка. Она целенаправленно катилась в сторону пустоши.

Позволив ей немного отойти, я двинулся следом. За спиной тотчас же послышались тихие шаги. Пару раз я хотел остановиться и зашипеть, но это было бы несправедливостью: пусть мой враг крался не так осторожно, как его кот, но издаваемый им шум все же топотом не являлся.

Потом лекарка остановилась. К ней тотчас же подошла фигура, которую я опознал и в темноте — знакомая лепесточница, которая точно родилась не в лепесточном роду.

Рядом скрипнул камушек под ногой. Мой непрошеный попутчик тоже замер и стал прислушиваться к негромкому, но вполне различимому разговору о провизии, одежде, лекарственных снадобьях. Судя по списку, готовился дальний поход. Только чей?

Впрочем, догадаться нетрудно. Слова мануфактурного министра о том, что мне разрешено ограбить лепесточников, подтвердили слухи, которыми делились со мной и брат Туан, и капитаны. В ближайшее время лепесточникам грозят такие неприятности, что для них было бы самое разумное удрать всем. Даже без чечевицы, одеял и сухих лекарств.

Полного понимания все еще не было. Братство тратит тысячу монет в год на то, чтобы писари, официанты, кучера, — самая простая обслуга, которая всегда хорошо знает, о чем говорят господа, — вовремя сообщали об их планах. Даже если эти господа называют себя «братьями». Вот только речь должна идти об окончательном решении Совета Четырех, а не о намерениях и мыслях. Когда решат, что сделают с лепесточниками, тогда я узнаю сразу…

Между тем если мой сосед по подслушке и умел красться, то стоять в засаде — нет. Под его ногой хрустнула ветка. Мнимая лепесточница проворно подхватила лекарку под локоть и потащила в рощицу. Я осторожно двинулся следом, с грустью отметив, что по-прежнему иду не один. Спасибо хоть, народный вельможа старался брать пример с катланка и больше не хрустел.

Уже шагов через двадцать я понял, что не зря надышался перед походом. Идти стало нелегко, будто я побежал по холму вверх. Но не более того. Первого признака недышки — невидимых тонких пальцев, слегка берущих за горло, — пока не было. Если не принять мер, с каждым получасом эти пальцы будут толще, а давление — сильней. Пока, к счастью, нет и этого.

Может, мой незваный попутчик отвалится и побережет свою грудь для счастья народа? Нет, к моему печальному сожалению, он по-прежнему шагал сзади, подражая катланку, и дышал ничуть не хуже, чем прежде.

А вот у лекарки произошла предсказуемая неприятность. Похоже, ей не следовало соваться на проклятую землю. Или произошла и сразу прошла. Интересно.

Незаметно для себя мы сократили расстояние на несколько шагов. Я отчетливо видел, как девица-доктор щупает себе горло, а потом делает непонятные манипуляции с рукой. Что это, гадание, магия? Если у кого-то и могло сохраниться волшебство в Городе Свободы, то лекари — первые кандидаты.

Поразмышлять вдоволь о врачебной магии я не успел. Мою ногу опять задела спина катланка. Зверь вышел вперед, замер и тихо зафырчал.

Что с ним? Не хватило дыхания или почуял опасность? То, что катланк предвидит врага, я знал.

АЛИНА

Окончив короткую самодиагностику, лекарка посмотрела на меня. В этом взгляде было и удивление, и радость, правда, оба эти чувства были какие-то… чересчур яркие сначала, а потом Магали набросила на них покрывало сдержанности и притушила сияние.

— Я еще не знаю, в какой академии ты училась, но догадываюсь, где это было, — наконец сказала она, дыша ровно и спокойно. — Ты принесла дыхание. Ты как свеча — она освещает себя и светит другим.

Сравнения со свечкой я не оценила — горит, горит, а потом огарочек в мусор. Уж лучше быть вечной лампочкой. Но на что же намекает моя новая знакомая? Дыхание в этом мире — вопрос не последний, все так загадочно, что мама не горюй. И при чем тут я?

Разобраться в ее намеках не удалось. Сначала из темноты со стороны улицы донеслось фырканье. Зоолог из меня — от слова «никакой». Все равно, чуйка подсказала, что это не ежик кашляет.

— Затаившийся катланк, — шепнула Магали, быстро оборачиваясь и напряженно поводя плечами. — На людей не нападает, — добавила она с немного искусственной уверенностью.

Я хотела расспросить ее о катланках, но не успела. Позади нас зашуршали кусты, и оттуда нахально вывалилась неразлучная парочка — Нико и Паршивец. Нахально — потому что кому-то сегодня прилетит по пыльным штанам и хвосту в репьях! Сказано было дома сидеть и за мной не ходить? По штанам обещано за непослушание? Сказано. Обещано. Ну вот. За мной не заржавеет.

Мелкий увидел сначала меня и заискивающе улыбнулся. Но потом напоролся взглядом на Магали и остановился — у той было такое лицо, словно она поймала мои мысли и готова вкатить неслуху парочку уколов вне очереди. А вот Паши ничего не смутило — хвост трубой и уверенно двинулся на звук фырканья.

Мой взгляд зафиксировал серую тень, бегущую в темноту, проследил ее и я разглядела еще одно четвероногое, выдвинувшееся вперед, и силуэты двух двуногих, стоявших рядом. Четвероногое было интереснее всего: кошка высотой с добермана, но раза в полтора длиннее. Мои глаза уже обвыклись в этой полутьме и я поняла, что Паршивец намерен вымахать в нечто подобное. Ну, ни тюльпанчика… себе! Это ж целая почти пантера!

Дальше началось натуральное представление. Кошки осторожно сближались — по шажочку, медленно, плавно, словно перетекали с лапы на лапу. Не знаю, воображение у меня разыгралось или просто крыша поехала, но ощущалось это почти дословно так:

ПАШИ. Мяу! Ты на охоте?

НЕЗНАКОМАЯ ЗВЕРЮГА. Му-у-ур. Я не охочусь. Мой двоелап. Я с ним пришла.

ПАШИ. У меня тоже есть двоелап. Мой двоелап следом идет. И еще один мой двоелап вот стоит. Самка.

Котенок замер в выжидательно-боевой позе. Нико решил, что сейчас его питомца будут рвать, и побежал в темноту.

НЕЗНАКОМАЯ ЗВЕРЮГА. Нападет — укушу!

ПАШИ. Сперва меня!

НЕЗНАКОМАЯ ЗВЕРЮГА. Не нападет — не укушу. Следи за своим двоелапом!

Паршивец подскочил к маленькому принцу и сел перед ним так, что Нико остановился на полном скаку и чуть не кувыркнулся через собственного питомца.