Ночью, при луне... - Джеки Д'Алессандро

Дэнфорт, почуяв его присутствие, повернулся к нему. Его морда как будто улыбалась, и Мэтью так и слыша лось, как пес говорит: «Посмотри, кого я нашел! Вот радость-то!»

Гм-м… Этому новому трюку – отыскивать Сару в таких местах, где ее не ожидают, – он явно научил его сам. И теперь был чертовски рад, что сделал это.

Она подняла взгляд и уставилась на него в таком же замешательстве, которое испытывал он сам. Мэтью должен бы наверняка возмутиться, обнаружив ее здесь, убедившись, что она шпионит за ним. Да и бешеный ритм, который отбивало его сердце, был, конечно же, результатом этого возмущения. А что означала горячая волна, пробежавшая по его телу? Это было похоже на страстное желание, однако на самом деле объяснялось всего лишь раздражением. И он вовсе не представлял сейчас ее голой. И мокрой. И тающей в его объятиях.

Она поправила сползшие на нос очки и нахмурилась.

– Лорд Лэнгстон? Это вы?

Силы небесные, видно, эта женщина совсем ненормальная.

– Конечно, это я. А вы что здесь делаете?

Она ответила ему вопросом на вопрос:

– Что случилось с вашим лицом?

С лицом? Он поднял руку и вспомнил, что забыл снять импровизированную маску из носового платка. Нетерпеливым жестом он сдвинул вниз кусочек ткани и сердито посмотрел на нее.

– С моим лицом ничего не случилось. Но что вы здесь делаете? – снова повторил он.

Она вздернула подбородок:

– А что делаете здесь вы?

Не отводя от нее взгляда, он шагнул вперед и, остановившись прямо перед ней, тихо свистнул. Дэнфорт немедленно подчинился, поднялся и встал рядом с ним.

– Я работаю в своем саду, – сказал он абсолютно спокойным тоном.

Она вскинула брови и подбородком указала на нож в его руке:

– Вот как? Какие же работы вы выполняете с помощью этого ножа? Закалываете насмерть растения, цветущие по ночам?

– А вы что делаете с моей каминной кочергой? Ищете под кустами тлеющие поленья?

– Я захватила кочергу, чтобы защищаться. Если вы помните, неподалеку отсюда был убит человек.

Он содрогнулся от страха за нее и тут же разозлился, что она явилась сюда одна.

– Я это помню, а поэтому вновь задаю вопрос, на который вы не изволили ответить; что вы здесь делаете?

– Гуляю. Наслаждаюсь ночным воздухом.

Он приблизился к ней еще на шаг. Глаза у нее округлились, но она даже не попыталась отступить назад.

– После ванны?

– Да. Хотите – верьте, хотите – нет, но ванна не лишает человека способности ходить.

– Если вам нужен ночной воздух, вы могли бы дышать им, не покидая спальни, – вкрадчиво сказал он. – Можно было бы открыть окна и погулять по комнате, не рискуя столкнуться с убийцей. Вы, как видно, либо очень храбрая, либо очень глупая.

– Смею вас заверить, что я не такая уж глупая. Я захватила с собой кочергу, которой в случае необходимости готова воспользоваться, – сказала она, многозначительно взглянув на него. – К тому же я знала, что вы с Дэнфортом находитесь поблизости, так что никакой опасности я не подвергалась.

– Откуда вам известно, что мы с Дэнфортом находимся поблизости?

– Я видела вас из окна. А теперь ваша очередь ответить на мой вопрос, который вы оставили без ответа: что вы здесь делаете с этим ножом?

– Я захватил его в целях защиты от непрошеных гостей.

– Мне казалось, что я гостья, но не непрошеная.

– Все мои гости спят в такое время.

– А не бродят по саду?

– Вот именно.

– В таком случае вам следовало бы написать инструкции для своих гостей, потому что я, например, не знала, что здесь требуется ложиться спать в определенное время.

– Написать правила поведения – отличная мысль. Обязательно включу правило о том, что гости не должны шпионить за хозяевами.

– В таком случае я предложила бы добавить правило о том, что хозяева не должны умышленно лгать своим гостям.

– Значит, вы признаете, что шпионили за мной?

Она помедлила, потом решительно кивнула:

– Да.

– Зачем?

– Для того чтобы узнать, почему вы мне лгали.

– В чем же, по-вашему, я вам лгал?

– Вы лгали относительно причины ваших ночных вылазок в сад. То, что вы здесь делаете, не имеет никакого отношения ни к растениям, цветущим ночью, ни к садоводству вообще.

– На чем же основываются эти ваши обвинения?

– Скажите мне, милорд, ваши «тортлинджеры» посажены в этой части сада?

Мэтью чуть помедлил, мысленно обругав себя за то, что забыл поговорить с Полом.

– Нет.

– А ваши страфф-уорды?

– Тоже нет. Вы и сами видите, что эта часть сада отведена исключительно для роз, – сказал он. Вот так-то. Даже он знал о розах достаточно, чтобы одурачить самопровозглашенного эксперта в области садоводства.

– Значит, ваши тортлинджеры и страфф-уорды растут в какой-то другой части сада?

– Разумеется.

– Не покажете ли вы мне, где именно?

– Непременно. Но не сейчас.

– Почему?

– Потому что сейчас я намерен сопроводить вас домой, а потом снова заняться своим делом, которое не является вашим делом.

– Ничего подобного вы не сделаете. Потому что я не ухожу. А вы объясните мне, чем вы тут занимаетесь. И не усложняйте ситуацию дальнейшей ложью.

– Мне не нравится, когда меня называют лжецом, Сара.

– В таком случае я настоятельно советую вам перестать лгать. – Она немного помолчала, потом добавила: – Кстати, таких растений, как тортлинджеры и страфф-уорды, не существует в природе.

– Простите, не понял.

Она очень медленно повторила то, что сказала, как будто говорила со слабоумным.

Мэтью застыл от неожиданности, потом едва не рассмеялся. Не над ней, а над собой. Черт возьми! Как ловко удалось ей обвести его вокруг пальца. Он не мог бы даже сказать, разозлило это его, позабавило или впечатлило.

– Понятно, – сказал он, не в силах скрыть восхищения.

– В таком случае вы поймете также, что я жду внятных объяснений по поводу ваших ночных вылазок в сад.

– По правде говоря, не понимаю, почему я должен вам их давать. То, чем я занимаюсь на принадлежащей мне земле, вас не касается. Тот факт, что мы с вами видели друг друга голыми, еще не означает, что я обязан оправдываться перед вами.