Восемьсот виноградин - Лаура Дейв

– Мы с Беном не можем заплатить ту сумму, которую тебе пообещали в «Марри Грант», но, если ты согласишься получать процент с будущих доходов, по деньгам выйдет почти то же самое. В любом случае мы найдем способ все тебе выплатить.

Родители переглянулись. Папа скрестил на груди руки.

– И какой же у тебя план? Бросить работу?

– Нет. У нашей фирмы есть представительство в Сан-Франциско.

– Ты что же, собираешься работать юристом и одновременно заниматься виноделием? – усмехнулась мама.

– Вам с Беном виноградник не нужен, – заявил отец. – Просто ты вбила себе в голову, будто он нужен мне.

– Я тоже люблю виноградник, – возразила я.

– Настолько, что готова отказаться от всего, к чему так стремилась? Включая работу и брак с Беном?

– Виноградник не помешает ни тому, ни другому.

– Ты просто не понимаешь, что значит быть виноделом, – ответил отец, серьезно глядя на меня.

Он снова повернулся к бочкам: разговор был окончен. Мама на меня не смотрела.

Я вышла из винного подвала и быстро направилась вверх по склону.

Я знала, что родители сердятся. Но я тоже сердилась. Из головы не шли мамины слова: «Хорошо подумай, прежде чем от чего-то отказываться. В итоге ты пойдешь на все, лишь бы это вернуть». Отец хотел отказаться от всего, что имел; такое решение пугало и приводило меня в замешательство. Возможно, не мое дело убеждать отца, что он совершает ошибку. Возможно, не стоило даже пытаться. Однако я боялась не только за него. При мысли о потере виноградника я чувствовала себя так, словно лишилась почвы под ногами. Впервые за многие годы я поняла, сколько значит для меня это место.

Я посмотрела в сторону винного подвала. На пороге появилась мама. Папа вышел вслед за ней, неся на плече ящик с вином. Мне хотелось окликнуть их, но они были слишком далеко и все равно бы ничего не услышали – тем более того, что я не умела выразить словами.

Ночь перед свадьбой сына. Время, которому полагается быть счастливым. Однако Дэну было неспокойно. Неспокойно, потому что Бобби выбрал Маргарет. Дэн любил Маргарет и знал, что она отлично подходит их мальчику. Беда в другом. Он сомневался, что сын тоже так думает. Когда у Маргарет случился выкидыш, Бобби как-то поделился с Дэном сомнениями – насколько вообще умел делиться чувствами. Он молод. Ребенка у них не будет. Куда спешить?

Дэн задал ему самый очевидный вопрос:

– Почему бы не подождать?

Бобби ответил честно:

– Потому что тогда я на ней не женюсь, а я знаю, что должен.

Разве это не худший повод – для любого решения?

Дэн съездил на пивоварню и немного посидел с детьми. Джорджия специально приехала на свадьбу из университета. В чем-то она походила на Бобби. Тоже считала, что обязана идти неким определенным путем – учиться на юридическом. Дэн знал: отчасти ей действительно хочется изучать деликты и налоговое право. С виду она счастлива. Или же убедила себя, будто счастлива, что чаще всего одно и то же.

Когда Дэн вернулся домой, Джен сидела на крыльце и записывала имена гостей на карточках, чтобы каждый знал, где его место за длинным столом, который завтра будет украшен виноградными листьями, освещен свечами и фонарями.

Джен указала на окна комнаты Финна и пояснила:

– Невеста спит сегодня наверху.

– Маргарет? Почему она здесь?

Джен пожала плечами.

– Говорит, что хочет с самого утра мне помогать. Я отправила ее в комнату Финна, чтобы она случайно не встретилась с Бобби. Это же вроде плохая примета? Глупо волноваться из-за таких пустяков, но ничего не могу с собой поделать.

– Мальчики все равно собираются переночевать у Финна, если не останутся в «Таверне братьев» до утра. Дети сильно налегали на спиртное, когда я уходил, в том числе Джорджия.

– Утешительная новость.

– Финн был не в духе. Все повторял, что хранилище выглядит нелепо. Предлагал сдавать его для проведения свадеб, если дела на винограднике пойдут совсем плохо. Назвать Великим винохранилищем и брать по пятьдесят тысяч за неделю.

– Неплохая мысль, – улыбнулась Джен.

Дэн поднялся на крыльцо и сел рядом с ней.

– Я за них волнуюсь.

– За всех троих?

– Да.

– Волноваться положено мне. А ты должен говорить, что все будет хорошо.

– Я думал, теперь мы будем меньше за них переживать. А сейчас даже тяжелее, чем в детстве. Они становятся собой.

Джен положила поверх стопки еще несколько готовых карточек.

– Наши сыновья – хорошие люди. Ты научил их заботиться друг о друге. А наша дочь идет к той цели, которую сама себе поставила.

– Тебе не трудно с ней разговаривать?

Джен пожала плечами.

– Ей просто нравится слово «деликт». Это пройдет.

– Бобби не хочет жениться.

Джен взяла Дэна за руки.

– Это тоже пройдет.

Он наклонился к ней и произнес то, в чем раньше не признавался даже самому себе:

– Меня огорчает, что никому из них не нужен виноградник.

– Мы сами воспитывали детей так, чтобы они хотели чего-то своего.

– Конечно, – кивнул Дэн, – но… Да нет, это глупо. Сам не знаю, что говорю. Я рад, что они занимаются тем, чем занимаются. Рад за каждого из них. Просто у меня сентиментальное настроение.

– Похоже на то, – ответила Джен и придвинулась поближе.

– Я сам отговорил Джорджию оставаться здесь. Отправил исследовать новые миры.

– И?

– По-моему, она не счастлива в том мире, который выбрала. По крайней мере, не так счастлива, как раньше.

– Тогда она еще вернется домой.

В комнате Финна врубили музыку – на весь дом загремел панк-рок.

– Что это с ней сегодня?

– Предсвадебная лихорадка?

Дэн поднял голову, раздумывая, бросить в окно камушком или просто сбегать наверх и выяснить у будущей невестки, не сошла ли она с ума.

– Пойдем, я тебя кое-куда отведу, – сказала Джен.

Она провела его через виноградник к четырнадцатому блоку, где на небольшой лужайке были приготовлены одеяло, бутылка вина и маленький радиоприемник.

Здесь они не слышали музыки и не видели ничего, кроме друг друга. Дэн принялся целовать жену – сначала нежно, потом все более страстно. Затем встал позади нее и начал медленно задирать подол платья. Джен оперлась на него, обхватила за талию и бедро. Он толчками вошел внутрь, держась одной рукой за ее живот.