Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Шут и слово короля - Наталья Сапункова

Шут и слово короля - Наталья Сапункова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 128
Перейти на страницу:

— Ладно, расскажу, — пообещал Эдин. — А вообще, немного странно, — добавил он, не удержавшись, — гости, праздник, а хозяина нет.

— А тут так частенько, — хмыкнула девушка. — Лорд и леди давно не ладят, она своих гостей принимает, он своих. Ну ты как, идешь, что ли?

Они долго кружили по лестницам, узким и пыльным каменным, скрипучим деревянным и кованым винтовым — ясно, что маркграфине и другим леди в их пышных юбках и изящных туфельках даже в голову не придет соваться в такие места. И наконец — вот она, галерея портретов. Музыка здесь была отлично слышна, иногда она стихала и сменялась шумом и гомоном, а совсем рядом, в коридоре, то и дело раздавался топот — как будто ретивые слуги разбегались исполнять поручения. Но на самой галерее было тихо и темно.

— Сюда сейчас только случайно кто заглянет, — сказала Лила. — Но ты все равно не теряй время.

Эдин переходил со свечой от портрета к портрету и уже почти отчаялся, решил, что точно, привиделось ему в потемках, как вдруг увидел тот самый портрет. Точнее даже, их было два, мужской и женский, и не угадать теперь, какой именно тогда случайно показался Эдину — с обоих смотрело почти одно и то же лицо. Те самые глаза с характерным разрезом, ноздри, губы, только в одном случае лицо обрамляла пышная старомодная прическа, украшенная перьями и драгоценностями, а губы были сложены в нежную улыбку — молоденькая женщина безмятежно смотрела на Эдина, придерживая рукой струящийся с плеч плащ. Мужской портрет изображал юношу, почти мальчика, с темными волосами до плеч, в старомодном камзоле, украшенном золотым галуном. Его губы были сурово сжаты, а лицо казалось заносчивым и высокомерным — он, кажется, смотрел на что-то выше Эдина, как будто считал ниже своего достоинства взглянуть прямо на него.

— Это бабушка нашего маркграфа и ее младший сын… дядя маркграфа, получается. Он погиб на охоте совсем молодым. Внизу еще есть их портреты, более парадные, те леди больше нравятся. Я про всех, кто на портретах, все знаю, хоть о ком спроси, если хочешь. Постой, до этих-то тебе — что? — спохватилась она. — Говори, ты ведь мне обещал!

Помолчав немного, поводив свечкой вправо-влево, Эдин со вздохом сказал:

— Я ошибся. Тогда, первый раз, в потемках, они показались мне как будто знакомыми. Нет, ошибся.

— Что ж, бывает, — разочарованно вздохнула Лила. — Ладно, пошли.

Поверила?

Внизу их ждала взбучка от тетушки Сины, которая уже была вне себя от беспокойства.

— И о чем только думаешь, глупая девка? — набросилась она на внучку. — Все бы тебе по замку полазать да набедокурить! Ох, прознает управитель про твои делишки, опять отведаешь розог и темного чулана! Когда меня слушаться начнешь, беда на мою голову?

— Тетушка, это я виноват, ее попросил! — вступился Эдин, потому как все сетования старой кухарки показались ему совершенно беспричинными, они с Лилой ведь ничего плохого не сделали, верно?

— А ты спать ступай, разбужу рано! Ишь ты, заступник! Неслух! Я ему помогай, а он беды на свою голову собирает, — охотно переключилась на него повариха, тут же напомнив добрейшую Меридиту.

И Эдин по-быстрому отправился спать к себе за занавеску. Впрочем, очень скоро тетушка Сина пришла туда. Села на краешек его постели, и тихонько сказала, потирая сухонькие руки.

— Ох, дорогой мой. Рассказала мне все внучка, не обессудь. Не буду спрашивать, что ты на тех портретах разглядел. И что моей бедокурке не рассказал, наверное, правильно. Меньше знаешь — лучше спишь, это еще деды наши знали. Я ведь тебе забыла кое-что сказать. Виолика мне говорила, что в Храм пойдет и попросит о Тайне. Денег еще у меня попросила взаймы, потому что без гроша сбежала из замка, вот так-то, а в Храме ей надо было хоть немного оставить, и памятку купить для дочки. Она сказала, что раз у дочки пока имени нет, она купит подвеску со своим именем. Понял меня? Ты ведь знаешь, что это такое — в Храме о Тайне попросить?

— Знаю, конечно, — кивнул Эдин.

Кто же об этом не знает? Эдину, например, Мерисет рассказала, когда он совсем еще малышом был. Дело в том, что можно прийти в Храм, в любой, и оставить там свою Тайну, вроде как на хранение. И назвать тех, кому можно будет ее узнать… когда-нибудь. Это не должно касаться денежных дел, и еще священник может отказать без причины, и ни за что не станет покрывать убийц, прелюбодеев и насильников. А также государственных изменников, но насчет последних в Храмовых законах не было сказано ничего, поэтому королю пришлось издать свой закон, и было это лет сто назад… всего лишь. Самое главное, что не могло быть обмана, любая ложь при обряде всплывала, а солгавший три года потом не мог переступить порога ни одного Храма.

— Я думаю, твоя мать все-таки надеялась устроить будущее дочки, потом как-нибудь, — пояснила тетушка Сина. — Значит, Тайну хотела сохранить для лорда маркграфа, и тем самым подтвердила его отцовство. В этом, конечно, сомнений не было, но со временем всякое могло случиться. Знаю, она хотела, чтобы милорд дочку признал, он ведь собирался. Может, она и в ратуше Сарталя записала ее рождение, я ей советовала. Но для этого свидетели нужны, и пошлину заплатить в пять ленов, так что не знаю. Но можно выяснить.

— Я и в Храм зайду, — сказал Эдин. — Вдруг Тайна не только для маркграфа, и священник расскажет что-нибудь?

— Конечно, зайди, — согласилась повариха. — Может, и имя сестры узнаешь.

— Я его уже знаю, — признался Эдин тихо. — Я видел ее на портрете. Точь в точь она.

— Вот как! — встрепенулась тетушка Сина и пристально посмотрела на Эдина. — Это хорошо, очень хорошо. Выросла, значит. Здорова?

Эдин кивнул.

Больше она ничего не спросила, только погладила Эдина по голове и сказала:

— Ну, спи…

И ушла.

А тому было на редкость легко и хорошо. Надо же — сестра! Родная дочь его матери. Он бы отцу, неизвестному человеку, который не пожелал его знать четырнадцать лет назад, так не обрадовался. Получается, он теперь не один на этом свете, и она больше не одна, потому что они брат и сестра.

Хотя, конечно, он все разузнает точно. Теперь так вот, с ходу, ни во что верить не будет. Обязательно съездит к той старухе в Лисс, и все-все узнает про маму. Скоро им с Якобом опять уезжать из цирка, ну так уедут пораньше и наведаются в Лисс. Граф не рассердится, что ему с того?..

И все равно, он не сомневался.

Он уснул, и ему даже снились хорошие сны.

А вот когда проснулся… все было похоже на плохой сон. Резкий свет фонаря, вонючая тряпка, прижатая к лицу, чьи-то голоса, сильные грубые руки, из которых он попытался вырваться, боль и темное, глухое забытье. Сон?..

Болела голова, дышать получалось с трудом, челюсти не двигались — мешало что-то жесткое и грубое, руки и ноги ныли и не шевелились. А мир вокруг качался и трясся. Все еще — сон?..

Он застонал, в тело воткнулась боль, и опять пришло забытье, которое показалось почти блаженством.

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 128
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?