Наследницы моря - Сара Хеннинг

– Спасибо, – говорю я.

– Кажется, Руна думала: если ты сможешь достать нож и кольцо, то она сумеет удовлетворить магию… Ей требовалась лишь кровь короля.

– Которая у нее, может, и есть! – вставляет Ола.

Это для меня новости. Я видела юношу мертвым в постели. Вся его кровь покинула тело. Но все же надежда в голосах сестер чертовски осязаема. Мне бы хотелось сказать, что с помощью королевской крови Руна вернется в море – к ним. Но не могу. Уверенно не могу. Алия не убила Николаса. Это сделала Руна, а их сделки связаны.

Щупальца шевелятся подо мной. Это возможно? Жертва была принесена Урде. Однако нет, я не могу давать этим девушкам ложную надежду. Если Урда примет жизнь парня за жизнь Руны, мы узнаем об этом через день.

– Боюсь, она ошибается, – говорю я Эйдис. Мне действительно жаль. – Но вы смогли предупредить Руну о планах вашего отца?

– Да, – подтверждает старшая. Ее взгляд отстраненный. – Она говорит, что оставшиеся ведьмы слабые и не смогут с ним сражаться. Они едва ли способны вместе помешать уже бушующей человеческой войне.

– Они собираются что-то уничтожить… подлодки? – добавляет Сигни.

Я вспоминаю неудачные попытки вызвать огонь.

– Но мы не знаем как. Руна утверждает, что они едва могут наколдовать суп, что бы это ни было, – говорит Ола, поджав губы. – И именно тогда она начала говорить о возвращении. Сестра считает, что, если удастся вырастить отцу еще рикифьоров, это помешает нападению.

То, что осталось от моего сердца, дрожит за эту девушку. Руна все время пытается что-то исправить и исцелить. Не боится пожертвовать своими интересами и желаниями – и даже самой собой – ради других.

Я бы сказала, что это напоминает мне девушку, которой я когда-то являлась. Но это стало бы преувеличением. Я была заинтересована лишь в спасении Ника – и когда я спасала не его, то себя от мора, который сама и вызвала.

После этого мало что можно еще сказать. Русалки уплывают, не прощаясь. Страх следует за ними на пути в их заключение и к стражнику, который, будем надеяться, сохранил их секрет.

– Так мило с твоей стороны помочь им, – говорит Анна, когда мы остаемся одни.

– Если бы это только им требовалась помощь. Столькие оказались в опасности: Руна и ведьмы, морской народ. Буквально все волшебные существа на суше и под водой под угрозой. – Я указываю на свое окружение. Несъеденный улов засоряет пески. Все, что у меня есть, спрятано в пещере или разбросано вокруг. Вся моя жизнь за последние пятьдесят лет засунута в это место. В эту тюрьму. – Я не могу просто оставаться здесь и есть креветок, пока мир воюет.

– Тогда поднимайся! Тебе не нужно, чтобы он освобождал тебя – ты провела тут пятьдесят лет. Уверена, ты можешь нарушить заклятие, которое удерживает тебя здесь. Ты только что превратила двух русалок в людей; одну – навечно. Если у кого-то и хватает таланта, чтобы разбить эти магические узы, то у тебя. – Ее голос становится отчаяннее и напряженнее с каждым словом. – Тебе нужно подняться и помочь им.

Это уже слишком, думаю я.

– Для того, кто всего два дня назад думал, что в случае моей смерти морской царь, цитата, «сотрет все это место и всех, буквально укоренившихся здесь» с лица земли, ты слишком настаиваешь на избавлении от меня.

– Эви, он в любом случае придет за тобой. Как только Руна изменится навсегда, ты ему больше не будешь нужна.

Она права. Я не отвечаю, потому что мы обе знаем: это так.

Через какое-то время Анна снова произносит:

– Скорее всего, нам обеим будет лучше, если ты уйдешь.

Мой взгляд перемещается на новое тело Алии. Это мой крест. Моя ошибка.

Я закрываю глаза и поворачиваю свой щупалец в предположительном направлении маленькой бухты, по которой плыл мой отец с китом – таким тяжелым, что он мог бы потопить корабль поменьше и человека послабее.

– Koma minn knifr.

Из меня сквозь мутную воду вырывается нить магии. Она проносится мимо бурлящей грязи, через лес полипов – в холодную голубизну открытого океана.

Моя магия тянется и тянется в поисках ножа. А потом я чувствую, как он приближается, словно выстрел из ружья – большой, четкий и непреклонный. Несколько секунд спустя по моему логову разносится эхо от явного шипения и шепота предмета. Тот несется сквозь воды. И вот он промчался прямо мимо ветвистых рук дерева Анны и лег мне рукоятью в ладонь.

Нож. У него отколот кусочек. Но его магия сохранилась – кровь Ольденбургов все еще цепляется за лезвие, несмотря на непреклонное движение вод океана за последние дни. Именно так, как я и надеялась.

Я поворачиваюсь к Анне спиной и чищу свой котел для самого важного заклинания в моей жизни.

Я остаюсь на берегу дольше, чем нужно, уставившись на волны и молясь, чтобы Урда сохранила жизни моих сестер. На дворе все еще темно, когда ранним утром, промокшая, я возвращаюсь в дом.

Я тихо проскальзываю внутрь и ложусь на кухне, подальше от огня, от всех неспящих глаз. Кольцо все еще в моем кармане. Я даже не переодеваюсь в сухую одежду – мне хочется остаться в уюте объятий моря, хотя соль и царапает кожу.

Когда мы встаем, я позволяю немым вопросам повиснуть в воздухе. Пусть они накапливаются, словно лучи солнца, пока не станут ослепляющими и не будут светить только для меня. Но я не уверена, что отвечу, даже если они снова спросят. Или как именно отвечу. События прошлой ночи кажутся личными, слишком важными, чтобы доверить кому-то еще.

Не обменявшись ни словом, мы собираемся вокруг стола Катрин. Завтракаем хлебом и маслом с горячим чаем. Софи и Агната сердито смотрят на меня с другого конца стола. Девушки хмурятся, глядя в чай. В их глазах недоверие. Уилл сидит ближе ко мне. Однако между нами все равно заметно расстояние – парень будто поднял защитное заклинание, которым недавно овладел.

Катрин молча подливает мне чай. Тандсмёр крутится у ее лодыжек.

Хотя на дворе день, камин все еще разожжен. Даже ставни открыты. Вернулся дождь. На улице льет как из ведра. Немощеные сельские дороги точно заливает. Вряд ли кто-то придет искать нас в такую погоду.

Я бы поблагодарила за это Урду, но сомневаюсь, что эта погода – ее рук дело. С самой ночи смерти Николаса бури становились лишь более странными, а облака наплывали из пролива Эресунн. Такая погода нетипична для этого времени года. Я пыталась это игнорировать, но от сегодняшней грозы точно веет отцом. Мне хочется верить, что это его печаль или горе. Однако это скорее часть плана, о котором рассказали сестры. Первый шаг – проверить свою способность приказывать погоде.

Море дает жизнь королевству Хаунештад, но так же легко способно ее и украсть. Когда отец устроит здесь войну, в ход пойдут не солдаты, бомбы или пистолеты. Нет, сначала он воспользуется яростью океана. Поставит повседневную жизнь с ног на голову, ослабив своего противника с помощью своей сильной стороны.